Не знаю, как объяснить это, но когда душа моя покидает людные места, она касается того, чего она не может коснуться, находясь в городе. Стоит мне пересечь границу, за которой нет человека, и на душу опускается особый покой. Постепенно душа к покою безмолвия привыкает, и без уединения становится трудно жить. Объяснить же, почему уединение так сильно может влечь чей-либо дух, думаю, вряд ли будет возможно. ...