Брачные договоры в российской истории
Расхожий современный штамп, касающийся отношений мужчины и женщины: «Вот раньше, в старину, была любовь, а теперь – только отношения». Под «любовью» здесь чаще всего понимаются некие страстные переживания, которые сами как-то находят на человека и так же сами рассеиваются, человеку же для ощущения полноты жизни нужно только полностью отдаться этим переживаниям, добровольно делаясь игрушкой эмоциональных и физиологических бурь.
Под «отношениями» же мыслится некая рутина, заменяющая «настоящие чувства» тем, кто на них не способен. Т.к. и то, и другое понимание ложно, то возникает и ложная дихотомия «любовь или отношения», а на этом фоне возникает романтическое представление об ушедших эпохах. Знали ли наши предки о любви больше нас, сказать трудно: мне кажется, этот вопрос лучше задавать не о поколении или эпохе, а о конкретном человеке.
Но выстраивание отношений, в том числе и имущественных, при вступлении в брак люди прежних эпох зазорным для себя не считали. Домыслы ни к чему, так как у нас есть факты. Об этих фактах я побеседовал с кандидатом исторических наук, доцентом РГГУ Анастасией Юрьевной Коньковой, автором научной работы «Брачные договора в России: взгляд из разных эпох».
Прием приданого в купеческой семье по росписи. Художник: Василий Пукирев
– XV–XVII века «донесли» до нас высокие образцы «рядных записей» – первых брачных договоров. Анастасия Юрьевна, значит ли это, что наши предки были более прагматичны, чем мы? Ведь обычно в излишнем прагматизме упрекают наших современников.
– В целом процедура заключения брака была более серьёзной: люди планировали дальнейшую жизнь. Нас сегодня удивляет, с какой подробностью в рядных записях наши предшественники описывали приданое невесты:
«…шкатулку колмагорскую, скована железом белым, крест алмазный, а в нем 6 алмазов больших, 13 алмазов меньших; серьги золотыя изумрудныя, обсыпаны яхонтами; крест серебряный большой; серьги золотыя с змеечки, подвески изумрудныя; серьги золотыя с змеечки с чернью, подвески бурмицкия с зерны; перстень золотой, в нем яхонт лазоревый да в нем же две искры алмазныя; перстень золотой с яхонтом красным, с печатью; два кольца золотыя, в том числе одно резное; перло жемчужное, три нитки, снизано с изумрудами, а в нем 15 изумрудов; цепочка жемчужная, низана с черным бисером; галстук жемчужный снизан с белым стеклярусом; нитки бус на руки, по пяти ниток жемчугу с изумрудами, а в них 16 изумрудов; да от серебра три колпака водочные, белинница, рурминница, раматничек, три пары запонков, три пряжки…».
Что это – прагматизм? Ну, в просторечии – крохоборство. Но люди видели необходимость распланировать жизнь молодой семьи таким образом, чтобы потом всё-таки было меньше различных «подводных течений», которые могут этой семье осложнить жизнь. Ведь какая бы ни была сильная любовь между юношей и девушкой, потом они сталкиваются с бытовыми, материальными и социальными проблемами. И всё это желательно, насколько возможно, оговорить – тогда поводов для конфликтов в будущей молодой семье будет значительно меньше. Так что это прагматизм в хорошем смысле. Люди, конечно, полагались на волю Божью, но и сами старались сделать для будущей семьи то, что могли.
Сегодня у нас не принято документально фиксировать какие-то обещания между близкими или потенциально близкими родственниками. В чём здесь опасность? Приведу пример одной знакомой семьи. Сын долго был холостым, и отец сказал: «Так хочется, чтобы ты женился. Если женишься, мы тебе подарим квартиру». Когда свадьба случилась, изменилась финансовая ситуация у отца, и он решил отказаться от этого своего обещания и разрешил молодой семье жить в той самой квартире, но дарственную подписывать отказался. Но слово-то было дано – и не сдержано…
А если слово записано… Договор – один из первых видов документов. Мы с вами находимся на кафедре документоведения. Вот портрет профессора Татьяны Вячеславовны Кузнецовой. Она говорила так: «Почему вообще появился документ? Это проистекает из природы человека». Она была неверующей, но весьма точно охарактеризовала то, что в Церкви называют «поврежденной» природой человека. Чтобы эту «лукавую природу» преодолеть, и нужен письменный договор. Почему-то в менталитете у человека так определено, что слово «писанное» важнее слов сказанных: оно имеет юридическую силу, и на него можно ориентироваться.
И в деловых кругах есть протокол о намерениях: это ведь то же самое, что рядная запись или брачный договор. Зафиксировали намерения – и их надо придерживаться. И людям легче – ведь больше определённости, есть на что «опереться».
– В своей научной статье, посвящённой брачным договорам, вы отмечаете, что «в большинстве случаев автором рядной записи является мать невесты – вдова». Получается, что именно женщины старались устроить судьбу своих дочерей?
– Дело не в этом. Я изучала, например, московские метрические книги рождающихся, брачующихся и умерших. Раньше, конечно, больше умирало младенцев – так что многие приходские священники (по некоторым версиям) даже не записывали ребенка до годовалого возраста в метрику, записывали только тех, кто пережил первый год. А в целом ситуация со здоровьем мужчин была похожа на нынешнюю: мы знаем, что после 37–40 лет у мужчин довольно часто бывают инфаркты. И в те времена (XVI–XVII вв.) многие мужчины умирали именно в этом возрасте, около 40 лет. И если мужчина умирал в таком возрасте, то дочь выдавала замуж его вдова.
– Раздельное имущество мужа и жены: это оговаривалось заранее, при том, что развод в принципе не предполагался. А ведь это не соответствует ныне распространённому представлению о патриархальном обществе. Можно ли сказать, что в наше время супруги менее защищены в материальном плане?
– Да, я пришла к такому выводу и считаю, что сейчас положение женщины более уязвимо. Раньше приданое, которое давали родители за невестой, принадлежало ей в любом случае и давало ей определённую степень материальной свободы.
– Темы, связанные с духовной жизнью, с религией, в принципе, стали возникать в договорах именно тогда, когда встал вопрос о браках с инославными? А до этого договоры касались только имущественных вопросов (пусть даже среди имущества упоминались иконы) и сроков свадьбы?
– Да. Закон отражает жизненную ситуацию. Первый прецедент – Северная война. Погибло много мужчин. Я вижу эту ситуацию так: государству был необходим прирост народонаселения. И встал вопрос о разрешении вдовам, у которых погибли мужья, вступать в браки с пленными инославными, но при условии, что эти мужчины вообще никакого духовного влияния на своих детей иметь не будут. Но в другой ситуации, когда речь зашла о православных, живущих на территориях, ранее принадлежавших Речи Посполитой, в случае браков с униатами, пришлось пойти на больший компромисс и отдать дань уважения обеим сторонам: мальчиков разрешалось воспитывать в вере отца, девочек – в вере матери. Церковь ратифицировала такое положение, возможно, под давлением государственной власти. В целом в Российской Империи браков с инославными было не так много, и в основном они заключались на западных территориях. А большей части православного населения России это не касалось.
– Получается, что со временем появлялись всё большие послабления в вопросах браков с инославными.
– Это в первую очередь зависело от статуса тех инославных, о которых шла речь. Одно дело – люди, взятые в плен в ходе военных действий, другое дело – жители присоединённых территорий, которых власти Российской Империи не хотели особенно раздражать. Хотя, если выстроить хронологию событий, то да, второй вариант возник позже. Но в любом случае эти послабления касались только христианских конфессий – о браках с представителями других религий речь не шла. По крайней мере я в своих исследованиях такого не встречала.
Вот что касается разводов, то здесь существенные изменения возникли только после революции. Чтобы в Российской Империи получить развод, надо было подавать прошение в епархию, что вовсе не означало автоматической выдачи разрешения. И в метрических книгах не фиксировались разводы – только рождения, Венчания и смерти. Сведения о разводах указывались только в иудейских метриках. 16 декабря 1917 года был издан Декрет «О расторжении брака», согласно которому процедура развода упростилась. Но атеистическое государство вообще рассматривало брак вне духовного, религиозного контекста.
– Как вы думаете, этот опыт заключения брачных договоров можно как-то экстраполировать на наш сегодняшний жизненный уклад?
– Думаю, что возвращение этой традиции было бы очень полезно. Другое дело, что сегодня Церковь отделена от государства, и прописывать в договоре какие-то вопросы, касающиеся духовной жизни, уже невозможно. Но было бы не лишним оговорить, помимо имущественных вопросов, обычно указываемых в современных брачных договорах, и другие будущие условия совместной жизни – такие, как распределение социальных ролей, организацию быта, источники дохода, профессиональные занятия невесты и жениха. Например, неплохо было бы обсудить, чем супруг и супруга в дальнейшем намерены заниматься, поскольку это может быть низкооплачиваемый труд или, например, связанный с ограничениями в передвижении, и если это не устроит другую «половину», то, возможно, этот брак и не должен состояться… То есть стоит о многом задуматься заранее.
С Анастасией Коньковой
беседовал Игорь Лунев
Под «отношениями» же мыслится некая рутина, заменяющая «настоящие чувства» тем, кто на них не способен. Т.к. и то, и другое понимание ложно, то возникает и ложная дихотомия «любовь или отношения», а на этом фоне возникает романтическое представление об ушедших эпохах. Знали ли наши предки о любви больше нас, сказать трудно: мне кажется, этот вопрос лучше задавать не о поколении или эпохе, а о конкретном человеке.
Но выстраивание отношений, в том числе и имущественных, при вступлении в брак люди прежних эпох зазорным для себя не считали. Домыслы ни к чему, так как у нас есть факты. Об этих фактах я побеседовал с кандидатом исторических наук, доцентом РГГУ Анастасией Юрьевной Коньковой, автором научной работы «Брачные договора в России: взгляд из разных эпох».
Прием приданого в купеческой семье по росписи. Художник: Василий Пукирев
– XV–XVII века «донесли» до нас высокие образцы «рядных записей» – первых брачных договоров. Анастасия Юрьевна, значит ли это, что наши предки были более прагматичны, чем мы? Ведь обычно в излишнем прагматизме упрекают наших современников.
– В целом процедура заключения брака была более серьёзной: люди планировали дальнейшую жизнь. Нас сегодня удивляет, с какой подробностью в рядных записях наши предшественники описывали приданое невесты:
«…шкатулку колмагорскую, скована железом белым, крест алмазный, а в нем 6 алмазов больших, 13 алмазов меньших; серьги золотыя изумрудныя, обсыпаны яхонтами; крест серебряный большой; серьги золотыя с змеечки, подвески изумрудныя; серьги золотыя с змеечки с чернью, подвески бурмицкия с зерны; перстень золотой, в нем яхонт лазоревый да в нем же две искры алмазныя; перстень золотой с яхонтом красным, с печатью; два кольца золотыя, в том числе одно резное; перло жемчужное, три нитки, снизано с изумрудами, а в нем 15 изумрудов; цепочка жемчужная, низана с черным бисером; галстук жемчужный снизан с белым стеклярусом; нитки бус на руки, по пяти ниток жемчугу с изумрудами, а в них 16 изумрудов; да от серебра три колпака водочные, белинница, рурминница, раматничек, три пары запонков, три пряжки…».
Что это – прагматизм? Ну, в просторечии – крохоборство. Но люди видели необходимость распланировать жизнь молодой семьи таким образом, чтобы потом всё-таки было меньше различных «подводных течений», которые могут этой семье осложнить жизнь. Ведь какая бы ни была сильная любовь между юношей и девушкой, потом они сталкиваются с бытовыми, материальными и социальными проблемами. И всё это желательно, насколько возможно, оговорить – тогда поводов для конфликтов в будущей молодой семье будет значительно меньше. Так что это прагматизм в хорошем смысле. Люди, конечно, полагались на волю Божью, но и сами старались сделать для будущей семьи то, что могли.
Сегодня у нас не принято документально фиксировать какие-то обещания между близкими или потенциально близкими родственниками. В чём здесь опасность? Приведу пример одной знакомой семьи. Сын долго был холостым, и отец сказал: «Так хочется, чтобы ты женился. Если женишься, мы тебе подарим квартиру». Когда свадьба случилась, изменилась финансовая ситуация у отца, и он решил отказаться от этого своего обещания и разрешил молодой семье жить в той самой квартире, но дарственную подписывать отказался. Но слово-то было дано – и не сдержано…
А если слово записано… Договор – один из первых видов документов. Мы с вами находимся на кафедре документоведения. Вот портрет профессора Татьяны Вячеславовны Кузнецовой. Она говорила так: «Почему вообще появился документ? Это проистекает из природы человека». Она была неверующей, но весьма точно охарактеризовала то, что в Церкви называют «поврежденной» природой человека. Чтобы эту «лукавую природу» преодолеть, и нужен письменный договор. Почему-то в менталитете у человека так определено, что слово «писанное» важнее слов сказанных: оно имеет юридическую силу, и на него можно ориентироваться.
И в деловых кругах есть протокол о намерениях: это ведь то же самое, что рядная запись или брачный договор. Зафиксировали намерения – и их надо придерживаться. И людям легче – ведь больше определённости, есть на что «опереться».
– В своей научной статье, посвящённой брачным договорам, вы отмечаете, что «в большинстве случаев автором рядной записи является мать невесты – вдова». Получается, что именно женщины старались устроить судьбу своих дочерей?
– Дело не в этом. Я изучала, например, московские метрические книги рождающихся, брачующихся и умерших. Раньше, конечно, больше умирало младенцев – так что многие приходские священники (по некоторым версиям) даже не записывали ребенка до годовалого возраста в метрику, записывали только тех, кто пережил первый год. А в целом ситуация со здоровьем мужчин была похожа на нынешнюю: мы знаем, что после 37–40 лет у мужчин довольно часто бывают инфаркты. И в те времена (XVI–XVII вв.) многие мужчины умирали именно в этом возрасте, около 40 лет. И если мужчина умирал в таком возрасте, то дочь выдавала замуж его вдова.
– Раздельное имущество мужа и жены: это оговаривалось заранее, при том, что развод в принципе не предполагался. А ведь это не соответствует ныне распространённому представлению о патриархальном обществе. Можно ли сказать, что в наше время супруги менее защищены в материальном плане?
– Да, я пришла к такому выводу и считаю, что сейчас положение женщины более уязвимо. Раньше приданое, которое давали родители за невестой, принадлежало ей в любом случае и давало ей определённую степень материальной свободы.
– Темы, связанные с духовной жизнью, с религией, в принципе, стали возникать в договорах именно тогда, когда встал вопрос о браках с инославными? А до этого договоры касались только имущественных вопросов (пусть даже среди имущества упоминались иконы) и сроков свадьбы?
– Да. Закон отражает жизненную ситуацию. Первый прецедент – Северная война. Погибло много мужчин. Я вижу эту ситуацию так: государству был необходим прирост народонаселения. И встал вопрос о разрешении вдовам, у которых погибли мужья, вступать в браки с пленными инославными, но при условии, что эти мужчины вообще никакого духовного влияния на своих детей иметь не будут. Но в другой ситуации, когда речь зашла о православных, живущих на территориях, ранее принадлежавших Речи Посполитой, в случае браков с униатами, пришлось пойти на больший компромисс и отдать дань уважения обеим сторонам: мальчиков разрешалось воспитывать в вере отца, девочек – в вере матери. Церковь ратифицировала такое положение, возможно, под давлением государственной власти. В целом в Российской Империи браков с инославными было не так много, и в основном они заключались на западных территориях. А большей части православного населения России это не касалось.
– Получается, что со временем появлялись всё большие послабления в вопросах браков с инославными.
– Это в первую очередь зависело от статуса тех инославных, о которых шла речь. Одно дело – люди, взятые в плен в ходе военных действий, другое дело – жители присоединённых территорий, которых власти Российской Империи не хотели особенно раздражать. Хотя, если выстроить хронологию событий, то да, второй вариант возник позже. Но в любом случае эти послабления касались только христианских конфессий – о браках с представителями других религий речь не шла. По крайней мере я в своих исследованиях такого не встречала.
Вот что касается разводов, то здесь существенные изменения возникли только после революции. Чтобы в Российской Империи получить развод, надо было подавать прошение в епархию, что вовсе не означало автоматической выдачи разрешения. И в метрических книгах не фиксировались разводы – только рождения, Венчания и смерти. Сведения о разводах указывались только в иудейских метриках. 16 декабря 1917 года был издан Декрет «О расторжении брака», согласно которому процедура развода упростилась. Но атеистическое государство вообще рассматривало брак вне духовного, религиозного контекста.
– Как вы думаете, этот опыт заключения брачных договоров можно как-то экстраполировать на наш сегодняшний жизненный уклад?
– Думаю, что возвращение этой традиции было бы очень полезно. Другое дело, что сегодня Церковь отделена от государства, и прописывать в договоре какие-то вопросы, касающиеся духовной жизни, уже невозможно. Но было бы не лишним оговорить, помимо имущественных вопросов, обычно указываемых в современных брачных договорах, и другие будущие условия совместной жизни – такие, как распределение социальных ролей, организацию быта, источники дохода, профессиональные занятия невесты и жениха. Например, неплохо было бы обсудить, чем супруг и супруга в дальнейшем намерены заниматься, поскольку это может быть низкооплачиваемый труд или, например, связанный с ограничениями в передвижении, и если это не устроит другую «половину», то, возможно, этот брак и не должен состояться… То есть стоит о многом задуматься заранее.
С Анастасией Коньковой
беседовал Игорь Лунев
-
Верующая
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
