Религия и теория эволюции

Именно никогда не прекращающаяся, никогда не ослабевающая борьба против скептицизма и догматизма, против неверия и суеверия – это то, что религия и наука совместно ведут. И лозунг в этой борьбе, указывающий ей направление, звучит во все времена и навсегда: вперёд к Богу. Макс Планк, лауреат Нобелевской премии по физике, один из создателей квантовой механики.

Креационизм: сделано в секте

«Научное мировоззрение несовместимо с вашей христианской верой, поскольку вы утверждаете, что мир сотворён за 6 суток, Земле и Вселенной около 7000 лет, все виды животных и растений существуют неизменными с момента их появления, а Ева скроена из ребра Адама», – такие претензии слышу я часто от своих неверующих коллег. Что отвечать православным на такого рода «наезды»?



Современная космология, основываясь на анализе красного смещения звёзд, установила, что возраст Вселенной составляет 13,6 млрд лет. Геология, изучая содержание в древних породах радиоактивных изотопов калия и получающегося из них в ходе бета-распада газа аргона (а также по другим радиоактивным элементам), датирует возраст Земли иначе – 4,54 млрд лет. Подчеркнём, что в отличие от теорий, эти два утверждения являются таким же экспериментальным фактом, как то, что «Логос» выходит на протяжении последних шести лет. Я, безусловно, никому не могу запретить думать, что подшивка номеров газеты чудесно образовалась в моём шкафу вчера, но такая вера всё же покажется мне в высшей степени странной.
Что же касается теории эволюции, то, хотя мы не можем просмотреть как на киноплёнке события, приведшие за миллионы лет к трансформации рыбы в амфибию, рептилии – в птицу, тем не менее, эволюционное учение в наши дни становится из теоретического также и экспериментальным, когда наблюдаются процессы возникновения устойчивых к пестицидам крыс или устойчивых к антибиотикам бактерий. Я не говорю здесь про совокупность прочих доказательств справедливости теории эволюции, среди которых есть палеонтологические, морфологические, палеогеографические, биохимические и другие. Можно опровергать по мелочам отдельные детали конструкции, выискивать подделки (которые, безусловно, встречаются) среди экспонатов палеонтологических музеев, недобросовестность и даже фальсификации отдельных учёных (хотел бы я видеть человеческий коллектив, в котором на 12 человек не найдётся хотя бы одного Иуды), но полнота доказательств, собранная всем мировым сообществом к настоящему времени, от этого не пострадает. Можно говорить о полной рецепции (принятии) научным сообществом идей эволюции, и, напротив, об отторжении им креационистских идей.
Креационизм – учение, согласно которому все организмы были одновременно и независимо созданы Творцом в том виде, в каком они существуют сейчас (лат. creo – создаю) и предполагающее молодой возраст Земли, проповедуется в основном рядом американских сект в США. Ни в одном европейском университете вы не найдёте кафедры «креационистской биологии» или «креационистской космологии». Обратите внимание и на то, что состав участников дискуссий, развернувшихся между креационистами и эволюционистами в прессе и на интернет-форумах, неодинаков с разных сторон баррикад: за радикальный креационизм выступают или представители далёких от естествознания научных дисциплин, или абсолютно невежественные и необразованные люди, но никак не профессионалы биологи и палеонтологи.
Тема креационизма стала муссироваться в последнее время и в православных кругах. В Санкт-Петербурге некий «суперверующий» гражданин подал в суд на школу, в которой его дочь учили теории эволюции и не хотели знакомить с креационизмом. Что ж, очень жаль. Я думал, что только фундаменталисты в Южных Штатах протестуют против идеи эволюции, и что наше-то Православие «привито» от подобных заблуждений просто в силу хорошего образования. Увы!
Но, может быть, в самом деле теория эволюции противоречит православной вере, христианству, и мои обвинители правы? Вдруг Церковь действительно требует от своих прихожан под страхом анафематствования разделять взгляды, столь чуждые современной науке? Давайте попробуем разобраться.

Чего нет в Библии?

Наверное, никого не надо убеждать, что в Библии нет инструкции по выращиванию помидоров на широте Якутска, принципиальной схемы телевизора фирмы «Филипс» или полной дискографии Гребенщикова. Нет там и сведений о возникновении видимого мира. 1-я и 2-я главы книги «Бытие» – это нравоучительный рассказ, направленный на борьбу с идолопоклонством в древнем Израиле, а не конспект лекции для первокурсников геологического факультета. Церковь принципиально не занимается вопросами естествознания – это не её компетенция. Епископ Василий (Родзянко) в книге «Теория распада Вселенной и вера Отцов» предупреждал: «Чтобы избежать фантазии и фальши, нам надо придерживаться строжайшего правила – не смешивать разные, по существу не смешиваемые области – науку и религию». Господь основал на земле не академию наук и не университет. Целью дела Божия было и есть наше спасение, а не научное просвещение. «Библия – не научная книга, не историческая и не географическая, говорит Владыка Василий. – Она не принадлежит “миру сему”, но выражается она языком именно “мира сего”, языком, картинами, символами, образами, понятными этому миру».
Читатель, вспомнив картинки из школьного учебника, на которых злобные попы сжигают Джордано Бруно (мало кто знает, что он пострадал не за науку, поскольку ею вообще не занимался, а за свои философско-религиозные убеждения) или заставляют отречься Галилея, и в очередной раз попрекнёт: «Ну как же Церкви безразлична наука, коль скоро она так жёстко боролась с определёнными направлениями мысли и поддерживала другие?» Профессор СПбДА, архиепископ Михаил (Мудьюгин) говорит: «Что касается ссылок на конфликты между представителями научного и церковного мира, то упускается из виду, что эти конфликты были обусловлены не столько расхождениями прокламируемых учёными научных положений с положениями христианского вероучения, сколько неосновательными попытками богословов вторгнуться в неподлежащую их авторитету сферу эмпирического познания…» Добавим, что вмешательство Церкви в чисто научные вопросы было типично для средневекового и ренессансного католицизма, а не для Православия.
Аргументация, основанная на применении Библии к свойствам видимого мира уже заводила западных богословов в тупик. 1-й стих 92-го Псалма «Потому вселенная тверда, не подвигнется», и 5-й 103-го: «Ты поставил землю на твердых основах: не поколеблется она во веки и веки» вовсю использовались врагами Коперника для того, чтобы «доказать», что единственная астрономическая теория, совместимая с христианской верой, – геоцентризм. Найдётся ли в наши дни хоть один христианин в здравом уме, уверенный, что Земля – это центр Вселенной? Сегодня всем совершенно ясно, что эти отрывки библейской поэзии относятся к духовному состоянию человека, а не к динамике небесных тел. Позиция же критиков эволюции «с точки зрения христианства» ещё слабее: нет ни одного стиха Библии, который можно было бы понять как прямую поддержку их взглядов. Поэтому я убеждён, что через какое-то время в результате естественного отбора креационисты в христианской среде будут встречаться не чаще, чем сторонники геоцентризма Птолемея.

Зачем Богу эволюция?

После того, как мы выяснили, чего в Библии и в учении Церкви нет – а нет ни химии, ни биологии, ни прочих естественных наук, – давайте приглядимся к тому, что там на деле всё-таки есть. Многим православным богословам представляется, что мир, наделённый способностью развиваться от простого к сложному, в большей степени соответствует представлениям Церкви о всемогуществе Творца, чем такой мир, в котором ежесекундно нужно что-то «чинить» и «регулировать». Какой автомобиль совершеннее – тот, что требует постоянного вмешательства мастера, или тот, что едет без поломок десятки тысяч километров? Сравните «Жигули» с Мерседесом, и скажите, что вам кажется предпочтительнее – спокойно ехать в машине или лежать с гаечным ключом под ней. Мне хочется верить, что Творец создал мир, который много совершеннее даже последней модели Мерседеса.
В это же верил Василий Великий, который писал: «Тогдашний глагол (в акте творения – “да произведёт земля”) и оное повеление сделалось как бы естественным законом и осталось на земле на последующие времена… То же повеление… и доныне действует в земле». Профессор, протоиерей Василий Зеньковский так комментирует слова святого: «Это есть учение о даре активности, сообщённом Земле при творении мира, – и этот дар активности, действующий и поныне, связывает мир с его Творцом».
Нас могут спросить: не преуменьшаем ли мы всемогущество Божие, представляя процесс творения постоянным соработничеством материи, способной к развитию, и творческих импульсов Божества? Не более ли правильным будет представление о Творце, создающем множество живых существ одним сверхъестественным актом, чем постепенное превращение одних форм в другие? Зачем Богу эволюция как посредник или инструмент? Отвечу четверостишием А.К.Толстого:
Способ, как творил Создатель,
Что считал он боле кстати –
Знать не может председатель
Комитета по печати.
Пророк Исайя говорит: «Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных! Скажет ли глина горшечнику: “что ты делаешь?” и твое дело скажет ли о тебе: “у него нет рук?”» (Ис. 45, 9). Это не нашего ума дела – зачем Бог сделал что-то так, а не иначе. Нашего ума дело – как Он это сделал, чем и занимаются естественные науки.
Профессор В.В.Зеньковский пишет: «Акт творения не отрывает мир от Бога, а самостоятельная активность природы, внутренняя причинная связанность мира совсем не означает закрытости мира для воздействия Бога». Продолжая (конечно, неполную) аналогию с машинами, можно сказать, что современный процессор 64-битный Xeon в компьютере у меня на рабочем столе развился, эволюционируя из 16-битного 8086, бегавшего на 5 МГц. Но при этом мы не будем отрицать причастность к этому процессу сотрудников корпорации Intel, правда?
Итак, Бог не самоустраняется из мира, который создал, и участвует в его развитии. Позволю себе высказать частное мнение: мир наделён Богом способностью к синергии, то есть со-работничеству с Ним. Также, как Бог спасает нас не без нас, Он и мир сотворил не без мира, но с его помощью. Не потому, что не мог сделать его иначе, но потому что Ему угодно оставить всякой твари свободу, которая у неё есть. Свобода человека заключается в возможности принятия решений в моральной сфере. Свобода мира состоит в действии объективных законов. Наше спасение благодатью Божией – «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар» (Еф. 2, 8) – не лишает нас ответственности за нравственный выбор, но этот выбор и помогает нам достичь цели – спасения. Также и создание Богом мира не прекращает работы эволюции, напротив, мир через действие эволюционных закономерностей достигает состояния, о котором сказано: «Хорошо весьма» (Быт. 1, 31).

Чего не может теория эволюции?

Однако же признаем, теория эволюции не может объяснить одну важнейшую вещь – возникновение существ со свободной волей. Очевидно, что физико-химическая система любой сложности никакой свободы иметь не может. Живая материя подвержена универсальным законам природы ничуть не в меньшей степени, чем космический корабль на орбите. Это только в анекдоте советская и американская ракеты встречаются над Атлантикой, приветствуют друг друга и сами решают лететь по домам.
Мы, люди, по собственному опыту знаем, что свободны. Поэтому всякий, кто не считает себя запрограммированным фирмой Microsoft устройством, должен предположить, что в нём есть что-то, не сводимое к процессу эволюции. Мы вполне можем считать, что природа прошла максимально далеко путь, который могла совершить своими силами, но, очевидно, что появление человека потребовало нового творческого акта полностью ex nihilo (из ничего). То есть природа подготовила почву, благодатный материал, который смог принять в себя бессмертную душу. И здесь заканчивается компетенция биологии и начинается компетенция религии, кончается учебник эволюционной теории и начинается Библия, которая говорит, что «создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт. 2, 7).
Как понимать этот «прах земной»? Очевидно, держаться вавилонского мифа о том, как Homo sapiens был слеплен буквально из глины, мы не обязаны. Феофан Затворник, например, считал так: «Было животное в образе человека, с душою животного. Потом Бог вдунул в него дух Свой – и из животного стал человек». Замечательный православный апологет XX века, новомученик профессор Николай Николаевич Фиолетов писал: «Когда Библия говорит о сотворении человека из земли, то дело здесь, конечно, не в земле в буквальном смысле слова, не в химическом составе земли, не в том или ином свойстве почвы, а в той идее, что человек и в создании своём органически связан с жизнью земли, исполняя на земле свое назначение».

Динозавр в качестве аргумента

Впрочем, у наших оппонентов, действительно, имеется важный довод, основанный на Священном Писании. Нам возражают: «Существование смерти до Адама противоречит учению Церкви о вхождении её в мир через грехопадение». Но если смерть пришла в мир в результате того, что наш праотец согрешил, то откуда же взялись останки динозавров в слоях более глубоких, чем те, что хранят следы человеческого существования? А ведь это является доказанным фактом. По логике вещей, доведённой до абсурда, христиане, увидев в палеонтологическом музее окаменелости, выкопанные из более ранних слоёв, чем те, в которых встречаются кости Адамовых потомков, должны были бы от своей веры отказаться. А заодно и от пользования нефтепродуктами, которые являются результатом разложения биомассы, накопленной за много миллионов лет до появления человека: ведь она в принципе не может существовать, а значит, Роснефть получает свои нефтедоллары «из ничего».



Совместимо ли наше знание (не мнение, а именно знание!), что динозавры вымерли до появления первого человека, с христианской верой? Да, смерть Адама есть результат его грехопадения. Апостол Павел говорит: «Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, [потому что] в нем все согрешили» (Рим. 5, 12). Но в стихе речь идёт о поражении смертью исключительно человеческого рода: говорится не «на всё бытие», и не на «всё живое», а на «всех человеков». Более того, не за умерших динозавров умер Христос – за нас, людей. Если бы было правдой (выдуманное мною сейчас) утверждение «грехом Адама смерть динозавров вошла в мир», то потребовалось бы принятие тезиса, что Христос, исправляя преступление Адама, и динозавров воскресит. Заметим здесь, что Церковь не отпевает ни собак, ни кошек – нужны ли ещё аргументы в пользу того, что именно смерть человека есть тот «последний враг» (1 Кор. 15, 26), который истребится в конце времён?
Апостол Павел говорит, что вся природа страдает в результате грехопадения: «Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне (Рим. 8, 23)». И Церковь поэтому мыслит Христа Спасителем не только людей, но всех живых существ: «…Сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. (Рим. 8, 20-21)». Но в чём это «рабство тлению» – мы не знаем. Если бы имелась в виду именно смерть тварей от естественных причин, то христиане, наверное, давно должны были бы стать вегетарианцами. В качестве своего частного мнения могу предложить понимание «страданий» природы как её неблагополучное экологическое состояние, которое является результатом грехов людей. Всякий, кто рискнёт в Якутске доехать до седьмого километра Вилюйского тракта и вдохнуть «благоухание» городской свалки, думаю, согласится с возможностью такой интерпретации.

Big Bang ударил по материализму?

Хотя неуместно было бы подгонять под текущую научную парадигму слова книги Бытия, есть множество свидетельств того, как именно Священное Писание и христианское богословие двигали человеческий ум в правильном направлении. Н.Н.Фиолетов пишет: «Древний языческий мир не знал этой идеи, чужда она была, как остаётся чуждой и сейчас, религиозно-философским мировоззрениям Востока (индуизму и буддизму). Нехристианский Восток знает лишь круговорот вещей, циклически повторяющееся движение («идея вечного возвращения»). Древняя Греция и античный мир вообще, исходящий из языческих пантеистических представлений, мыслил себе мир как замкнутое ограниченное целое, которому некуда идти и некуда развиваться».



Долгое время в физике господствовало представление о вечном, не имеющем начала во времени и бесконечном в пространстве космосе. Марксистко-ленинская философия также утверждала: «Принципиальное отличие диалектико-материалистического понимания материи от идеалистического заключается в том, что материя признаётся существующей вне и независимо от человеческого сознания, вечной, несотворимой, неуничтожимой и бесконечной во времени и пространстве» (А.И.Ракитов, «Марксистско-ленинская философия», 1988).
Теоретическое открытие в 1920-х гг. католического аббата Жоржа Леметра и русского учёного Фридмана, подтверждённое вскорости наблюдениями Эдвина Хаббла, перевернуло космологию (или, лучше сказать, создало космологию как математическую и наблюдательную науку). Монсиньор Леметр назвал предложенную им картину первоатомом, взрывающимся в момент сотворения мира. Суть его сводилась к тому, что Вселенная расширяется со временем, и что некоторое время назад Вселенной и вовсе не было! Не этому ли учит нас библейское Откровение, и не с этим ли боролись французские «просветители» и пропагандисты советского «научного атеизма»? «Теория большого взрыва» (Big Bang) в настоящее время принята за основу курса космологии во всех университетах, и взрыв этот, по образному выражению епископа Василия (Родзянко), «ударяет и по догматике материализма».
Идея возникновения сущего из ничего, сложного из простого всякий раз по-своему, но удивительно гармонично звучит на языке религии и языке науки. Архиепископ Михаил (Мудьюгин) замечает: «К тому же разряду явлений, в описании которых в Библии и на страницах любого учебника биологии легко обнаружить поразительно большую степень совпадения, относится процесс эволюции органического мира, от растений до человека включительно. В самом деле, последовательность появления на нашей планете всё более сложных живых существ одна и та же и в 1 главе Книги Бытия (Быт 1, 11-12, 20-27), и в трудах Уоллеса, Ламарка, Дарвина, Геккеля, Менделя, Тимирязева и других, ставших достоянием науки».

Наука и вера сходятся… в человеке

Для меня чрезвычайно важно, что подобного рода воззрения отнюдь не маргинальны, а наоборот, высказываются наиболее компетентными деятелями Церкви. Так, митрополит Антоний (Храповицкий) в конце позапрошлого века заявлял: «Мы не отвергаем эволюцию, мы её видим в совершенствовании человека на пути ко Христу». Сербский богослов XX века преподобный Иустин (Попович) говорил: «Мы верим в эволюцию человека на пути ко Христу». Н.Н.Фиолетов возмущался: «Делается обычно голословное и ни на чём не основанное утверждение, что будто бы религиозная точка зрения исключает возможность развития, что эволюция противоречит христианскому учению о творении мира. Трудно представить себе, в каких источниках, в каких положениях христианского вероучения можно было бы найти хотя бы намёк, дававший основание для таких утверждений». Профессор Киевской Духовной Академии С.Л.Епифанович (1886-1918) писал: «Причинам и силам всех существ вдруг и в одно мгновение Бог положил основание – в потенции создал мир мгновенно, после чего в известном порядке стали появляться отдельные виды бытия».
С другой стороны, в современной научной среде мы находим много верующих христиан и даже священнослужителей. Например, католический священник Джордж Койн из общества Иисуса, астроном и астрофизик, являвшийся до последнего времени руководителем обсерватории Ватикана и астрономической группы в университете Аризоны (США), говорит: «Бог в Своей бесконечной свободе творит мир, который отражает эту свободу на всех уровнях эволюционного процесса ко всё большей и большей сложности. Он не вмешивается непрестанно, но скорее позволяет, участвует, любит». Другой физик, профессор Джон Полкингхорн, специалист по квантовой теории поля и священник англиканской церкви, связывает возможность эволюционного развития мира с той свободой, которую Бог даёт твари: «Бог может сделать всё, что Бог пожелает, но это пожелание ограничено его природой… Бог не сотворит зла, ибо Бог благ. И я думаю, что Бог любви позволит миру делать себя самостоятельно. Поэтому я считаю, что эволюция – такая мощная и богословски полезная идея. Бог позволяет миру быть собой. Бог позволяет другим быть – со всеми неприятными последствиями, которые приходят вместе с этой свободой».
Поэтому православному христианину не нужно смущаться пришедшей к нам из наименее образованной части американского баптизма доктриной креационизма. Следует помнить, что наша Церковь никогда не требовала принятия тех или иных научных теорий, никогда не предавала анафеме последователей того или иного учения – политического, научного, философского – не имеющего отношения к делу нашего спасения. Надо спокойно воспринимать истины космологии (эволюция космоса) и биологии (эволюция животного мира). На нашей жизни в Вечности это никак не отразится.