Рассказ митрополита Платона

В «Рус. Архиве» г. Палимисестов передает рассказ покойного митрополита киевского Платона, заслуживающий внимание по авторитетности лица, поведавшего его г. Палимисестову. Владыка спросил последнего, верит ли он в явления ангелов и лиц, отошедших от нас в загробный мир? И затем митрополит продолжал: – «Не знаю, поверите ли вы моему рассказу; но не забывайте: я старик и, хотя недостойный, но служитель алтаря Господня, и мне нет никакой надобности говорить ложь или вымысел.

Дело было, когда я епископствовал на Дону, именно, в конце сорокоуста по скончавшемся государе Николае Павловиче. Сижу я у себя, время было около полуночных часов под воскресенье, сижу и читаю очередную проповедь одного священника, в которую и было погружено все мое мышление… Стало быть, воображение бездействовало и ни к чему не приготовляло. В правую сторону от моего стола находилась дверь в приемную, и она по обыкновению была настежь отворена.
Сижу я, с углублением читаю проповедь, кое-что мараю в ней, и вдруг чувствую, что меня что-то ударило в правый бок, ударило слегка, как будто детским резиновым мячиком, брошенным из растворенной двери. Я не мог не взглянуть в эту сторону, взглянул, и что же представилось глазам моим? В дверях стоит во всем своем царском величии, немного склонясь в сторону, государь император Николай Павлович, устремляя на меня свой орлиный взор. И это не было, какое-нибудь туманное, призрачное явление, нет, я вижу незабвенного моего царя как живого, и в нем все, до мельчайших подробностей, являлось мне в осязаемых очертаниях. Мог ли я не придти в трепетное смущение? Смотрю на явившегося возлюбленнейшего моего царя, и он проницательно, величественно и вместе с тем добродушно смотрит на Меня. И это было не на мгновение. Невольно возник в душе вопрос: встать ли мне и поклониться? Но как кланяться привидению? А с другой стороны, как не поклониться царю? Привстаю, и в эти секунды ясный, дивный образ великого из царей земных стал мало по малу переходить в туманный призрак, стал исчезать не двигаясь с места, и исчез передо мною; но я не заплакал, и вот с той минуты реже стали падать из глаз моих слезы при воспоминании о незабвенном царе Русского царства.
Что же вы скажете о моем видении? Заподозривать меня в вымысле или лжи вы не имеете ни малейшего основания, видя во мне старика и при том архиерее, правда, под час чрез меру словоохотливого, но лжецом я никогда не был. Однако, что же это было за видение? Галлюцинация, плод воображения, расстройство нервной системы? Пожалуй и явление Христа апостолам наши ветрогонные мыслители объясняют галлюцинацией, хотя они и не могут доказать, чтобы галлюцинация вдруг, овладела 11-ю лицами или пятьюстами братий, которым явился Христос по воскресении. Знаете ли, что здесь необъяснимо для меня: достоин ли я был того, чтобы величайший из царей земных посетил из загробного мира мое старческое убожество? Почему он не явился достойнейшему меня? Но с другой стороны, не тем ли подобные личности и велики, что они «не зрят на человека?».

Г. Палимисестов свидетельствует Богом и своею совестью, что слышал этот рассказ от митрополита Платона в 1878 году, в Одессе, и тогда же записал со слов его. («Странник» 1893 года)