Развестись с государством

Почему Государство напоминает ленивого и капризного мужа с набором очень больших амбиций и очень дорогих хобби.

В общем, если честно, я хотела бы развестись.
Нет, в принципе, я благодарна Государству, с которым прожила вместе 54 года. Например, за то, что оно дало мне высшее и даже среднее образование. Правда, вся моя семья всю жизнь работала и платила налоги, и, в целом, я имею основания думать, что образование мне дали мама с папой. Кроме того, за очень долгие годы работы в Университете за очень смешную зарплату я все свои долги Родине отдала сполна, и даже, кажется, немного переплатила. Но – если Отчизне нужно моё спасибо, то вот оно. Примите, распишитесь.
Правда, боюсь, что никому оно не нужно.
Как, впрочем, и я сама.
До пенсии мне осталось полгода. Мне придется огорчить главу Минфина РФ г-на Силуанова.
Я не смогла «постепенно откладывать часть своих заработков, чтобы использовать эти ресурсы после выхода на пенсию». В принципе, такое положение дел можно объяснить моей расточительностью и безответственностью.Можно, но не получается: мои мама с папой, люди старой формации, в отличие от меня о будущем думали всерьез, и к самому началу Перестройки у них на сберкнижках лежали довольно приличные накопления. Наверное, не стоит напоминать г-ну Силуанову, что именно с ними случилось?
Я хорошо обучаема, выводы делать умею, и, например, «черный вторник» 1994 года прошел лично для меня незаметно: денег как не было, так и не стало. Все дальнейшие экономические коллизии, предоставленные в мое распоряжение коллегами г-на Силуанова, я тоже встречала с дырявыми карманами и несокрушимым оптимизмом.
Так собственно, почему я хочу развестись?
Знаете, оптимизм иссяк.
Кроме того, мы с Государством явно не сошлись характерами.
Например, оно очень любит спорт, а я считаю, что строить за миллионы долларов стадионы можно только после того, как построишь в своей стране хорошие дороги до каждой деревни, оборудуешь в каждом селе фельдшерские пункты, а в каждом городе – современные больницы.
Да и то не стоит. Это я, конечно, про «войнушку». Спорт – стоит, разумеется. Хоккейные коробки и волейбольные сетки в каждом дворе, бассейны при каждой школе, бесплатные спортивные секции для детворы…Или я не про тот спорт?
Или, скажем, месяц май не за горами, и Государство снова начнет славить наших ветеранов и гордиться ими так самоотверженно и отчаянно, что даже как-то неприлично будет вспоминать про мою восьмидесятидвухлетнюю маму, которой в районной поликлинике приходится «выбивать» направление на анализы и выпрашивать рецепты на препараты, которые во всем мире давно уже никто не использует, потому что они уж лет тридцать как устарели. И это я не говорю про дома престарелых в глубинке, где тем самым «святым» старикам полагается продавленный гнилой матрас и один памперс в день.
Или вот из последнего: Государство полагает, что надо пособить миллиардерам, потерявшим копеечку из-за санкций, а у меня в почте лежит штук пятьдесят писем от тех, кому хотела бы пособить лично я, и вот парадокс: фамилия Дерипаски в этих письмах не встречается ни разу. Зато встречается множество петровых, ивановых и сидоровых, которым по городам и весям моей великой страны не на что лечить своих деточек, стариков и самих себя.
В общем, напоминает мне это Государство ленивого и капризного мужа с набором очень больших амбиций и очень дорогих хобби, и хочет этот «муж» почему-то жить на мои деньги, и на меня же еще покрикивать с дивана.
А я при этом не могу избавиться от одной мысли: я уже почти все могу сама. Я знаю, кому из своих позвонить, если пропал человек. Знаю, куда бежать, если кто-то заболел раком. Знаю, куда кинуться, если на руках умирает родственник, если нет денег на реабилитацию ребенка с ДЦП, если нужен адвокат, чтобы защитить в суде, или, к примеру, башмаки и тетрадки, чтоб было в чем и с чем отправить ребенка в школу. И в какую именно школу отправить – тоже знаю…
Мои друзья образовали за прошедшие годы альтернативную страну.
К сожалению, она действует на нервы Государству.
К сожалению, наши чувства взаимны.
А что касается пенсии…
Дорогой г-н Силуанов, я буду работать до тех пор, пока ко мне с визитом не придет дедушка Альцгеймер.
Я не повисну на вас тяжким бременем.
Могу ли я попросить вас о взаимности?