Что делать будущему папе, если он христианин
Прочитать вслух вечерние молитвы, уложить жену спать, помыть посуду, почистить картошку — воплощение христианских принципов на практике, в семье готовятся к появлению малыша.
Редко кто из женщин в положении не меняется: трудно рано вставать, тошнит, одолевает слабость. Беременная становится психически значительно более уязвимой, нервозной; как говорил один многодетный священник: «Матушка начала бить посуду, значит, опять беременна». И мужу надо научиться не обращать внимания, прощать, ведь она не может собою управлять и потом, может, раскаивается и сама себе удивляется. К беременной нельзя подходить с обычными мерками.
Жизнь семьи меняется; муж должен по-другому себя вести, больше терпеть, и снисходить, и нести значительно большую нагрузку. А взаимоотношения с ребенком, которые у матери начинаются, как только она почувствует плод под сердцем, у отца появятся только после рождения сына или дочери. И он сперва не будет знать, что делать с младенцем, – лежит комочек, кричит, что это такое? Женщина-то с ним уже давно знакома…
И муж должен стараться так поступать, чтобы жена была спокойна, не нервничала, чтобы ей было хорошо, тепло. Скандалов не должно быть ни в коем случае. Надо беречь психику будущей мамы, ее душевное состояние, чтобы она все время радовалась.
И конечно, уже нужно знакомить ребенка с благодатью Божией. Хорошо мамочке почаще приступать к Причастию. Да, мы знаем, что таинство совершается в свободном волеизъявлении человека, но благодать Божия не ограничивается никакими нашими правилами, и если мама причастилась Тела и Крови Христовых, я верю, что ребенок не может не чувствовать – это же проникает во все естество человека! Присутствие Христа, Который пришел в душу мамы, – а ребеночек пока еще находится в мамином теле – таинственным образом дает детской душе опыт общения с благодатью Божией.
Вечером папа должен усадить маму в удобное кресло и прочитать вслух вечерние молитвы. Уложить ее спать. Помыть посуду. С утра пораньше почистить картошку, поставить в холодильник. Заварить, допустим, кофе, если мама плохо себя чувствует, и налить в термос. И написать трогательную записку о том, как же он свою дорогую жену любит. Чтобы она встала и, еле-еле дойдя до кухни от токсикоза или дистонии, увидела, что на кухне полный порядок, хотя с вечера оставалась посуда, потому что у нее не было сил прибраться… Она смотреть не может на остатки пищи, ее воротит, и, просыпаясь, она в ужасе думает, как будет отмывать сковородку и выбрасывать ведро. А на кухне красота, стоит термос, чашка чистая, лежит записочка, что-то нарисовано, что-то радостное и теплое написано. В холодильнике кастрюлька, которую только на огонь поставить. Да, папе пришлось встать пораньше на сорок минут, но это у него было практическое занятие по христианству.
Когда рождается дитя, особенно если это уже третий, пятый или седьмой ребенок, то папа должен понимать, что его христианство распределено между работой, храмом и кухней. Оно проявляется в том, что он готов служить, хотя, скорей всего, не любит готовить и мыть посуду. Папе надо постараться обеспечить это радостное домашнее тепло. Ему, конечно, не решить всех проблем, безусловно, но настрой должен быть именно такой. Надо беречь, помогать, служить. Девиз американской полиции: «Служить и защищать!» – вот так должен и папа.
Один мужчина, когда его жена забеременела, сказал: «Слушай, какая же ты стала уродливая! Как я не люблю беременных». Она мне сама это рассказала, с ужасом и рыданиями. Как так можно? В результате ребенок вырос без отца… Бывает, мужа безумно раздражает, что жена не справляется со своими обязанностями по дому. «Почему у тебя такая грязь на кухне? Тебе что, трудно вымыть чашку? Токсикоз – ну выпей таблетку!» Раздражение возникает, когда планета, вращающаяся вокруг меня, солнца, начинает двигаться по другой траектории. Это выводит меня из себя. А все потому, что я плохо люблю. Апостол Павел говорит: Любовь не раздражается (1 Кор. 13: 4). Если я испытываю раздражение, значит, не умею любить.
Когда родился наш первенец, я был безумно счастлив! Мне казалось, что он очень похож на меня. Это было открытие целого мира, я как будто открыл свою Америку. Но я делал очень много ошибок, хотя мне и было что доставать из памяти, я помнил, как вели себя со мной маленьким отец и мать…
Сыну в роддоме сбили кишечник полностью, поэтому первые полтора года мы вообще не спали. Его не приложили сразу к груди, надавали ему каких-то таблеток, и уже к четырем годам у него был гастрит. Мы с женой спали по очереди, а он все время кричал. Я тогда служил в двух храмах одновременно, и жилось очень тяжело. Но сил было значительно больше. Конечно, мы не знали ни как малыша держать, ни как убаюкивать, ни как пеленать. Помню, приехал приснопамятный отец Алексий Грачев, потрясающий человек и врач-неонатолог, специалист по новорожденным (он и крестил своих маленьких пациентов, молился за них целыми ночами), подошел к столу, где лежал и кричал Серафим, и сказал: «Так: дети любят сильные руки!», крепко взял сына и молниеносно перепеленал – так же быстро, как я, совсем недавно вернувшийся из армии, завязывал портянки (простите за сравнение, но это то, что солдат делает автоматически). Вот и он так автоматически и крепко Симу перепеленал, что тот обомлел и надолго умолк, потому что дети действительно любят сильные руки. Они любят родительскую власть. Она им очень нужна и полезна.
Эта власть выражается в том, что их крепко держат на руках!
Причащать детей надо как можно чаще. Надо слушаться Иисуса Христа, Он не только велел пускать к Нему детей, но и нам, взрослым умникам, сказал: будьте как дети. Ребенок не лукав, прост и целен – таков, как есть, и это очень любо и дорого Господу. А мы все даже не двое-, а трое- и четверодушные, с бесконечным количеством второго, третьего, пятого дна в чемодане своей души… Господу с нами тяжело. Ребенок же ощущает благодать Божию – и святые, которые как дети, тоже. Потому Господь и сказал: Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18: 3).
Не надо отстаивать с малышом всю службу, ему это тяжело, а столько, сколько он может. Ребенок, когда его приносят или приводят в храм, должен этому радоваться. И маме здесь приходится жертвовать. Она, допустим, привыкла стоять всю службу, приходить на литургию до начала часов, любит церковную молитву и обретает в ней очень многое для своей души. А вот приходится и этим жертвовать. Один мой знакомый священник сказал жене такие слова: «Не помолишься, зато спасешься» (у них уже девять человек детей).
Однажды, когда я учился в семинарии, в Троице-Сергиевой лавре, на воскресном всенощном бдении зашел в трапезный храм и там в большом-большом притворе увидел, что записки за свечным ящиком принимает архимандрит. Такой был порядок: все монахи по очереди несли послушание за ящиком. А дверь в храм то открывается, то закрывается, и службы почти не слышно. Я подумал: надо же, какое послушание, архимандрит – и не на всенощной, а принимает записки у прихожан. Ему, наверное, хочется на службу, а наместник считает, что будет полезнее вот так послужить. Потому что мы пришли сюда служить, а не чтобы нам служили. И матери придется пожертвовать своей любовью к богослужению, прийти попозже, причастить ребенка и сразу уйти. К сожалению, во многих храмах на нее и шикать будут, и гавкать, если ребенок кричит. С этим тоже придется смириться.
Хорошо, если при ребенке читают утренние и вечерние молитвы. Мама сидит в кресле, кормит ребеночка, укачивает, а папа читает правило. Или, если папа рано ушел на работу, а мама встала попозже, пусть она вслух помолится. Ребенок должен это слышать, чувствовать, тогда для него это станет родным и понятным. Хорошо не только утром на литургию, но и вечером прийти в храм, на будничную службу. Сейчас в Москве, слава Богу, построили много храмов в спальных районах, и, гуляя с ребенком, мама может ненадолго зайти, постоять, помолиться, посидеть с малышом на скамеечке, поставить вместе с ним свечи.
Непраздная: женщина начинает работать
Ожидание первого ребенка – это колоссальное испытание для женщины. Женщина начинает работать. «Беременная» по-славянски – непраздная, то есть буквально «работающая». Так что даже если беременная лежит на диване, она все равно работает.Редко кто из женщин в положении не меняется: трудно рано вставать, тошнит, одолевает слабость. Беременная становится психически значительно более уязвимой, нервозной; как говорил один многодетный священник: «Матушка начала бить посуду, значит, опять беременна». И мужу надо научиться не обращать внимания, прощать, ведь она не может собою управлять и потом, может, раскаивается и сама себе удивляется. К беременной нельзя подходить с обычными мерками.
Жизнь семьи меняется; муж должен по-другому себя вести, больше терпеть, и снисходить, и нести значительно большую нагрузку. А взаимоотношения с ребенком, которые у матери начинаются, как только она почувствует плод под сердцем, у отца появятся только после рождения сына или дочери. И он сперва не будет знать, что делать с младенцем, – лежит комочек, кричит, что это такое? Женщина-то с ним уже давно знакома…
И муж должен стараться так поступать, чтобы жена была спокойна, не нервничала, чтобы ей было хорошо, тепло. Скандалов не должно быть ни в коем случае. Надо беречь психику будущей мамы, ее душевное состояние, чтобы она все время радовалась.
И конечно, уже нужно знакомить ребенка с благодатью Божией. Хорошо мамочке почаще приступать к Причастию. Да, мы знаем, что таинство совершается в свободном волеизъявлении человека, но благодать Божия не ограничивается никакими нашими правилами, и если мама причастилась Тела и Крови Христовых, я верю, что ребенок не может не чувствовать – это же проникает во все естество человека! Присутствие Христа, Который пришел в душу мамы, – а ребеночек пока еще находится в мамином теле – таинственным образом дает детской душе опыт общения с благодатью Божией.
Вечером папа должен усадить маму в удобное кресло и прочитать вслух вечерние молитвы. Уложить ее спать. Помыть посуду. С утра пораньше почистить картошку, поставить в холодильник. Заварить, допустим, кофе, если мама плохо себя чувствует, и налить в термос. И написать трогательную записку о том, как же он свою дорогую жену любит. Чтобы она встала и, еле-еле дойдя до кухни от токсикоза или дистонии, увидела, что на кухне полный порядок, хотя с вечера оставалась посуда, потому что у нее не было сил прибраться… Она смотреть не может на остатки пищи, ее воротит, и, просыпаясь, она в ужасе думает, как будет отмывать сковородку и выбрасывать ведро. А на кухне красота, стоит термос, чашка чистая, лежит записочка, что-то нарисовано, что-то радостное и теплое написано. В холодильнике кастрюлька, которую только на огонь поставить. Да, папе пришлось встать пораньше на сорок минут, но это у него было практическое занятие по христианству.
Когда рождается дитя, особенно если это уже третий, пятый или седьмой ребенок, то папа должен понимать, что его христианство распределено между работой, храмом и кухней. Оно проявляется в том, что он готов служить, хотя, скорей всего, не любит готовить и мыть посуду. Папе надо постараться обеспечить это радостное домашнее тепло. Ему, конечно, не решить всех проблем, безусловно, но настрой должен быть именно такой. Надо беречь, помогать, служить. Девиз американской полиции: «Служить и защищать!» – вот так должен и папа.
Один мужчина, когда его жена забеременела, сказал: «Слушай, какая же ты стала уродливая! Как я не люблю беременных». Она мне сама это рассказала, с ужасом и рыданиями. Как так можно? В результате ребенок вырос без отца… Бывает, мужа безумно раздражает, что жена не справляется со своими обязанностями по дому. «Почему у тебя такая грязь на кухне? Тебе что, трудно вымыть чашку? Токсикоз – ну выпей таблетку!» Раздражение возникает, когда планета, вращающаяся вокруг меня, солнца, начинает двигаться по другой траектории. Это выводит меня из себя. А все потому, что я плохо люблю. Апостол Павел говорит: Любовь не раздражается (1 Кор. 13: 4). Если я испытываю раздражение, значит, не умею любить.
Первенец: ищем золотую середину
Когда рождается первый ребенок, мы ничего не умеем. Хорошо, если у нас есть младшие брат или сестра, от них сохраняется хоть какая-то память о том, как вообще это кричащее существо держать на руках и что с ним делать. Если нет – мы учимся всему с самого начала. В том числе распределению усилий: сколько сил на что тратить. Помню, что для первого ребенка мы ванночку кипятили. Есть такая шутка, что первому ребенку соску каждый раз, как уронит, кипятят; второму – облизывают, а третьему – дают, вынув из собачьей пасти. Действительно, мы обучаемся минимизировать потери, и в результате стандарты падают до минимума. Да, когда у вас трое, четверо, пятеро детей, вы не можете каждому из них посвятить столько же времени и сил, сколько первенцу, но это лишь техническая сторона вопроса. Все равно каждый ребенок для родителей – новая отдельная вселенная. Его надо услышать, понять и осмыслить как отдельную личность, которая тебе поручена Богом – на время, пока она не сможет самостоятельно жить в этом огромном мире. Она тебе дается как задание от Бога, и с первых же дней надо уважать ее отдельность и инаковость – по отношению к тебе, к твоему замыслу об этом ребенке.Когда родился наш первенец, я был безумно счастлив! Мне казалось, что он очень похож на меня. Это было открытие целого мира, я как будто открыл свою Америку. Но я делал очень много ошибок, хотя мне и было что доставать из памяти, я помнил, как вели себя со мной маленьким отец и мать…
Сыну в роддоме сбили кишечник полностью, поэтому первые полтора года мы вообще не спали. Его не приложили сразу к груди, надавали ему каких-то таблеток, и уже к четырем годам у него был гастрит. Мы с женой спали по очереди, а он все время кричал. Я тогда служил в двух храмах одновременно, и жилось очень тяжело. Но сил было значительно больше. Конечно, мы не знали ни как малыша держать, ни как убаюкивать, ни как пеленать. Помню, приехал приснопамятный отец Алексий Грачев, потрясающий человек и врач-неонатолог, специалист по новорожденным (он и крестил своих маленьких пациентов, молился за них целыми ночами), подошел к столу, где лежал и кричал Серафим, и сказал: «Так: дети любят сильные руки!», крепко взял сына и молниеносно перепеленал – так же быстро, как я, совсем недавно вернувшийся из армии, завязывал портянки (простите за сравнение, но это то, что солдат делает автоматически). Вот и он так автоматически и крепко Симу перепеленал, что тот обомлел и надолго умолк, потому что дети действительно любят сильные руки. Они любят родительскую власть. Она им очень нужна и полезна.
Эта власть выражается в том, что их крепко держат на руках!
Знать благодать на вкус и на запах
Мы понимали, сыну больно: у него действительно была увеличена печень и сильно болел живот. Мы его укачивали, катали в колясочке, качали на руках и пели молитвы – все, какие знали. Я тогда недавно окончил семинарию, где к тому же пел в хоре, и пел ему все, что помнил. Ему нравилось, и видно было, что душа его чувствует, отличает, где песня, а где молитва. Мне кажется, детей с рождения надо приучать к пению молитв. Христос же сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное (Мф. 19: 14). Потому что ребенок, даже ничего не понимая, чувствует благодать Божию. Надо его учить, он должен вкус знать этой благодати, запах, какая она на слух… Какими-то своими путями ребенок все это определяет.Причащать детей надо как можно чаще. Надо слушаться Иисуса Христа, Он не только велел пускать к Нему детей, но и нам, взрослым умникам, сказал: будьте как дети. Ребенок не лукав, прост и целен – таков, как есть, и это очень любо и дорого Господу. А мы все даже не двое-, а трое- и четверодушные, с бесконечным количеством второго, третьего, пятого дна в чемодане своей души… Господу с нами тяжело. Ребенок же ощущает благодать Божию – и святые, которые как дети, тоже. Потому Господь и сказал: Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18: 3).
Не надо отстаивать с малышом всю службу, ему это тяжело, а столько, сколько он может. Ребенок, когда его приносят или приводят в храм, должен этому радоваться. И маме здесь приходится жертвовать. Она, допустим, привыкла стоять всю службу, приходить на литургию до начала часов, любит церковную молитву и обретает в ней очень многое для своей души. А вот приходится и этим жертвовать. Один мой знакомый священник сказал жене такие слова: «Не помолишься, зато спасешься» (у них уже девять человек детей).
Однажды, когда я учился в семинарии, в Троице-Сергиевой лавре, на воскресном всенощном бдении зашел в трапезный храм и там в большом-большом притворе увидел, что записки за свечным ящиком принимает архимандрит. Такой был порядок: все монахи по очереди несли послушание за ящиком. А дверь в храм то открывается, то закрывается, и службы почти не слышно. Я подумал: надо же, какое послушание, архимандрит – и не на всенощной, а принимает записки у прихожан. Ему, наверное, хочется на службу, а наместник считает, что будет полезнее вот так послужить. Потому что мы пришли сюда служить, а не чтобы нам служили. И матери придется пожертвовать своей любовью к богослужению, прийти попозже, причастить ребенка и сразу уйти. К сожалению, во многих храмах на нее и шикать будут, и гавкать, если ребенок кричит. С этим тоже придется смириться.
Хорошо, если при ребенке читают утренние и вечерние молитвы. Мама сидит в кресле, кормит ребеночка, укачивает, а папа читает правило. Или, если папа рано ушел на работу, а мама встала попозже, пусть она вслух помолится. Ребенок должен это слышать, чувствовать, тогда для него это станет родным и понятным. Хорошо не только утром на литургию, но и вечером прийти в храм, на будничную службу. Сейчас в Москве, слава Богу, построили много храмов в спальных районах, и, гуляя с ребенком, мама может ненадолго зайти, постоять, помолиться, посидеть с малышом на скамеечке, поставить вместе с ним свечи.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
