Город страданий и подвигов
Судьба страны решается не только в Москве и больших региональных столицах. Игнорировать это — значит отгородиться от важной части нашей общей реальности. Недаром среди жителей мегаполисов уже не первый год растет мода на внутренний туризм с целью ближе узнать свою страну.
У некоторых из малых городов России славное прошлое, но сегодня они переживают не лучшие времена. В некоторых — жизнь кипит с прежней силой. Но все они одинаково важны для понимания того, как возникла, сформировалась и живет сегодня наша страна. А значит, самое время узнать эти города в лицо. Читайте в проекте «Фомы» — «Малые города — герои России».
Жителям теплых краев может показаться, что подвиг северян заключается уже в том, что они живут на Севере — и выживают. В Норильске, самом северном городе России, температура зимой опускается до минус сорока, а то и пятидесяти градусов — и иногда перед выходом на улицу люди укутываются в одежду так, что открытыми оставляют лишь глаза. А чего стоит «черная пурга» (Метель, при которой скорость ветра превышает сорок метров в секунду, а сама метель переходит в ураган. — Ред.)!
Но северные жители вам возразят: ведь задолго до того, как на Таймырский полуостров проникла цивилизация, здесь жило (и живет до сих пор) коренное население, для которого все, что кажется нам неестественными для жизни условиями, всегда было нормой.
А вот когда на Север попадаешь неготовым, да еще и не по своей воле… Первостроителями Норильска как раз и были насильно сосланные сюда люди — жертвы политических репрессий…
История Норильска начинается с 1920-х годов, когда экспедиции геолога и выдающегося арктического исследователя Николая Урванцева обнаружили на территории будущего города богатые месторождения платино-медно-никелевых руд. Но советская власть решилась на освоение труднодоступных территорий не сразу, а лишь после того как активный интерес к этим землям начали проявлять западные страны.
80 лет назад, 23 июня 1935 года вышло постановление Совнаркома «О строительстве Норильского никелевого горно-металлургического комбината». Строительство было решено передать ГУЛАГу НКВД — и уже 1 июля в Норильск прибыла первая партия заключенных. Так был основан Норильский исправительно-трудовой лагерь — Норильлаг, за годы существования которого (1935—1956) в нем отбыли наказание, по разным данным, от 300 до 500 тысяч человек более чем из двадцати стран.
Заключенные прибыли сюда, когда никаких условий для жизни здесь не было: сначала они жили в палатках и сами строили себе деревянные бараки, ограждая их по периметру колючей проволокой. Вручную, при помощи тачки, кайла и лопаты работали на месторождениях руд и металлов и строили первые объекты комбината.
+35
Так как «Норильскстрою» остро недоставало технической интеллигенции, многих специалистов сажали в Норильлаг по сфабрикованным обвинениям — но при этом старались создать для них особые условия. Среди них, кстати, был и Николай Урванцев (в 1930-е годы он был обвинен советской властью в колчаковщине и на несколько лет стал заключенным Норильлага). И он, и некоторые другие известные архитекторы, инженеры, профессора жили и работали в несколько более комфортных условиях.
Работоспособность остальных заключенных для руководителей лагеря тоже была важна: прежде всего репрессированные рассматривались как рабочий инструмент — поэтому каждый, кто выполнял норму, мог, например, уйти в увольнение или краткосрочный отпуск, воспользоваться ларьком с дефицитными продуктами. А вот с теми, кто не выполнял план, отказывался от работы, саботировал, никто не считался: их ожидали разные меры наказания — от штрафного изолятора до расстрела.
Издержки производстваДанные о расстрелянных в Норильлаге фрагментарны. Известно, что были распространены и массовые казни, когда расстреливали сразу по сто-двести человек. Расстрелянные в гулаговской статистике могли именоваться как «умершие от болезней органов кровообращения» или даже как «прочая убыль».
Не выживали в Норильском лагере и по другим причинам. Перед отправлением в Норильлаг заключенные проходили отбор по возрасту и состоянию здоровья — потому что на Крайний Север запрещалось отправлять заключенных моложе 20 и старше 50 лет или имеющих ряд заболеваний, препятствующих работе (например, туберкулез, хронические заболевания суставов, отсутствие зрения на один глаз и другие). Тем не менее правила нередко нарушались: например, одна партия, прибывшая в 1946 году из Иркутской пересыльной тюрьмы, оказалась непригодной более чем на половину, а другая — на все 100%. Поэтому немало лагерников умирало от различных заболеваний, иногда принимавших характер эпидемий, от недостатка сил, от производственного травматизма.
За годы Второй мировой войны в Норильлаге из-за авитаминоза и дистрофии умерли тысячи людей. В Норильском историческом музее хранятся зарисовки на эту тему писательницы и художницы Ефросинии Антоновны Керсновской, заключенной Норильского лагеря. На одном из рисунков — доктор, склоненный над скелетом, туго обтянутым кожей. «Боже мой, да это же боксер тяжелого веса, победитель Олимпийских игр 36-го года! Боже мой, во что он превратился!» — восклицает доктор. На другом — монахини, которым уже за семьдесят. «Ничего, абсолютно ничего в них нет, — пишет Керсновская, — от тех убежденных, ярых фанатичек, образы которых мне так хорошо знакомы по литературе». У одной монахини от истощения «безобразно распухший живот и отечные — будто стеклянные подушки — ноги». «Неужели, — спрашивает она, — эти старухи так опасны для советского государства?»
Одна из самых тяжелых страниц в истории Норильлага — создание в 1948 году особого лагеря — Горлага (Государственного особого режима лагеря). Его заключенные, «особо важные государственные преступники», вовсе были лишены каких-либо прав и выполняли самые сложные работы на горно-рудных предприятиях Норильского комбината, на строительстве дорог, заводов и самого Норильска. Даже в 40-градусный мороз рабочий день в Горлаге длился по 10-12 часов.
22 августа 1956 года из Москвы пришел приказ о ликвидации Норильского исправительно-трудового лагеря, и комбинат перешел на вольнонаемный состав. Большинство бывших заключенных уехало с Севера, но многие остались в Норильске.
Феномен НорильлагаМожет показаться, что в истории Норильлага не было ничего, кроме бесчеловечности, жестокости и страдания, и что единственными чувствами заключенных могли быть обида за свою судьбу и озлобленность. На самом деле с такими чувствами на Крайнем Севере не выживешь. Из Норильлага некуда было бежать, и ощущение безвыходности своего положения порождало в заключенных способность сплачиваться, сострадать и помогать друг другу.
Люди, жившие в одном бараке, вне зависимости от национальности и вероисповедания, стали друг для друга настоящей семьей.
А осознание того, что в родной стране идет война, позволило большинству заключенных воспринимать свою работу как долг и как службу Отечеству. Так холод Севера и жестокость лагерей породили в первых жителях Норильска тепло души.
Даже сегодня норильчан, среди которых есть и потомки реабилитированных жертв политических репрессий, можно узнать по способности к взаимовыручке. «Каждый двор в Норильске, — рассказывает местная жительница Юлия Доценко, — это семья. Несколько десятилетий назад, когда женщины не сидели подолгу в декрете, а через два месяца после родов возвращались на завод, вопрос, что делать с ребенком, никогда не стоял: дети, как эстафетная палочка, переходили от соседей к соседям. Я знаю многодетные семьи, в которых мать и отец работали в ночные смены — и соседка приходила ночевать с их детьми. А бывали такие моменты, когда “черная пурга” не дает тебе вернуться домой, и помимо своей смены ты отрабатываешь и следующую — потому что дороги перекрыты. И соседка сидит с твоими детьми до тех пор, пока ты не вернешься домой. Нигде больше я такого не встречала. А в Норильске это норма жизни. Люди, которые приезжают в Норильск исключительно на заработки, возможно, не до конца понимают специфику Севера, но старые норильчане и их потомки до сих пор стараются выстраивать отношения с окружающими на взаимопонимании и взаимовыручке».
Самый северныйРассказывая о своем городе, норильчане к любому объекту или явлению с гордостью прибавляют: «самый северный». Прежде всего, сам Норильск — это самый северный в мире город с постоянным населением более 150 тысяч человек. С материка (так жители Таймырского полуострова называют остальную часть страны) в Норильск можно попасть только самолетом или, в короткий период летней навигации, водным путем по Енисею из порта Дудинка.
Архитекторы, работавшие над созданием облика города, были приглашены из Ленинграда, поэтому архитектура центральных улиц Норильска очень схожа с питерской. Архитекторам не сразу удалось приноровиться к условиям вечной мерзлоты и сильных ветров. Чтобы верхний мерзлый слой земли не растаял, дома нужно строить на сваях, иначе они начнут рушиться — и территория так называемого Старого города (ныне нежилого) — свидетельство первых неудачных опытов. А чтобы в городе не было сквозняков и чтобы сильный ветер зимой не заносил во дворы много снега, домá необходимо ставить как можно плотнее и таким образом, чтобы в просвете между двумя домами всегда был виден третий. По площади город сравнительно небольшой: из-за непростых погодных условий необходимо, чтобы магазин, детский сад, школа, автобусная остановка — все было в шаговой доступности для каждого жителя.
На протяжении 45 суток, с 30 ноября по 13 января, в Норильске царит полярная ночь. Поэтому неслучайно дома на центральной городской улице — Ленинском проспекте — выкрашены в желтый цвет — цвет солнца. Также в этот период в городе много иллюминации. Жить во время полярного дня, когда солнце вообще не заходит за горизонт (с 19 мая по 25 июля), тоже непросто: местные жители рассказывают, что нередко теряются во времени и могут случайно перепутать 8 утра и 8 вечера.
Конечно, в Норильске — самый северный комбинат. В 2015 году горно-металлургический комбинат «Норильский никель», начало которому было положено в годы Норильлага, отметил свое 80-летие. «Норникель» — крупнейший в мире производитель никеля и палладия и один из крупнейших производителей платины и меди. Как и раньше, город существует за счет комбината, на котором трудится 80 % норильчан. На рудниках, шахтах, заводах работа ведется непрерывно, 24 часа в сутки.
Жить и работать в условиях Крайнего Севера непросто, поэтому руководство «Норникеля» старается обеспечивать своих сотрудников более высокой, чем на материке, зарплатой, оплачивать отдых работнику и его семье, переселять пенсионеров и инвалидов на материк.
Карьер по добыче медно-никелевой руды.
В Норильске не бывает работы по совместительству или дачных участков, на которые часто растрачивают силы жители материка, а есть только работа и дом. Поэтому сотрудники комбината глубоко проникаются своей профессией и работают с полной отдачей. С другой стороны, если ничем, кроме работы, не заниматься, есть большой риск возникновения депрессии. Поэтому в Норильске очень развита сфера досуга: это и всевозможные спортивные залы (которые есть, в том числе, и на всех предприятиях), и театр (разумеется, самый северный), художественная и музыкальные школы и самые разные танцевальные, вокальные, художественные центры для взрослых и детей и многое другое. «У нас все ведут активный образ жизни: по-другому на Севере и не выживешь», — признаются норильчане.
К сожалению, Норильск признан одним из самых экологически загрязненных городов в мире. Около ста тысяч гектаров лесотундры вокруг Норильска выжжено или обречено на умирание. Норильчане нередко жалуются на затруднения дыхания, вызываемые ядовитым запахом в воздухе. Да и вообще, согласно данным медиков, ситуация с состоянием здоровья норильчан далеко не лучшая.
Открытость евангельскому словуСреди заключенных Норильлага было немало репрессированных священнослужителей. Из записок заключенного священника протоиерея Иоанна Приходько стало известно, как православные люди жили в заключении. Тайно молились, отмечали церковные праздники, укрепляли друг друга в вере. Когда эпоха Норильлага закончилась, священнослужители перешли из лагеря в вольные поселения — и образовали в Норильске небольшой приход. Со временем в городе, построенном на страданиях заключенных, появился первый храм — во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».
Норильская голгофа — мемориал памяти жертв Норильлага.
Полтора года назад в Норильске появилась собственная епархия, и под ее духовное окормление перешел весь Таймырский полуостров. Сегодня на Таймыре проживает около 30 тысяч представителей коренных национальностей — ненцев, долган, нганасан, занимающихся оленеводством и рыболовством. Православие большинство из них приняло еще в XVII веке, однако советская власть подорвала веру у местных жителей (как, разумеется, и вообще по всей стране).
Сегодня в национальных поселках строятся храмы и совершаются богослужения, священники приезжают к коренным жителям с миссией.
Специально для долган в 2014 году было издано детское Евангелие, переведенное на долганский язык. Интересно, что Христос, Богородица, евангелисты на картинках были изображены похожими на самих долган. Архипастырь Норильской и Туруханской епархии епископ Агафангел часто посещает коренных жителей. «Таймырский полуостров огромный — и с большинством населенных пунктов у нас нет ни железнодорожной, ни автомобильной связи. Мы летаем на вертолете, плаваем на лодках, ездим на вездеходах. У меня об этих поездках всегда очень теплые впечатления, и не только потому, что коренные жители — очень открытые и добрые, но потому, что им близко евангельское слово, они стараются строить храмы даже в маленьких поселках, почаще общаться со священниками».
Норильские священнослужители активно участвуют во всех сферах жизни города. Здесь действует православный реабилитационный центр для нарко- и алкозависимых, фонд содействия людям, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации, широко развито тюремное служение. Сестры милосердия работают в родильном доме, ухаживают за престарелыми, помогают детям-инвалидам и детям-сиротам, работают с молодежью и организовывают благотворительные ярмарки. В Норильске действует детский духовно-просветительский центр в честь святителя Луки (Войно-Ясенецкого): в возрасте 47 лет архиепископ Лука был сослан в Туруханский район Красноярского края, который тоже входит в состав епархии — поэтому особо почитается норильчанами. А осенью 2015 года Патриарх Московский и всея Руси Кирилл освятил в Норильске место под строительство храмового комплекса, где будет проводиться работа по увековечению памяти новомучеников и исповедников, прошедших через таймырскую землю.
Самое скорбное место в Норильске
Подножие горы Шмидта, в годы Норильлага служившее кладбищем для узников, остается самым скорбным местом Норильска. Теперь здесь возведен мемориальный комплекс «Норильская Голгофа» с часовней, братской могилой, крестами и памятниками погибшим здесь русским, украинцам, латышам, литовцам, эстонцам, полякам, японцам и евреям. Пожалуй, самый пронзительный памятник «Голгофы» — памятник полякам: символические рельсы со шпалами в виде крестов. У подножия — надпись на польском и русском языках: «И если бы я о них забыл, то Бог на небе забыл бы обо мне». Норильск помнит.
У некоторых из малых городов России славное прошлое, но сегодня они переживают не лучшие времена. В некоторых — жизнь кипит с прежней силой. Но все они одинаково важны для понимания того, как возникла, сформировалась и живет сегодня наша страна. А значит, самое время узнать эти города в лицо. Читайте в проекте «Фомы» — «Малые города — герои России».
Жителям теплых краев может показаться, что подвиг северян заключается уже в том, что они живут на Севере — и выживают. В Норильске, самом северном городе России, температура зимой опускается до минус сорока, а то и пятидесяти градусов — и иногда перед выходом на улицу люди укутываются в одежду так, что открытыми оставляют лишь глаза. А чего стоит «черная пурга» (Метель, при которой скорость ветра превышает сорок метров в секунду, а сама метель переходит в ураган. — Ред.)!
Но северные жители вам возразят: ведь задолго до того, как на Таймырский полуостров проникла цивилизация, здесь жило (и живет до сих пор) коренное население, для которого все, что кажется нам неестественными для жизни условиями, всегда было нормой.
А вот когда на Север попадаешь неготовым, да еще и не по своей воле… Первостроителями Норильска как раз и были насильно сосланные сюда люди — жертвы политических репрессий…
История Норильска начинается с 1920-х годов, когда экспедиции геолога и выдающегося арктического исследователя Николая Урванцева обнаружили на территории будущего города богатые месторождения платино-медно-никелевых руд. Но советская власть решилась на освоение труднодоступных территорий не сразу, а лишь после того как активный интерес к этим землям начали проявлять западные страны.
80 лет назад, 23 июня 1935 года вышло постановление Совнаркома «О строительстве Норильского никелевого горно-металлургического комбината». Строительство было решено передать ГУЛАГу НКВД — и уже 1 июля в Норильск прибыла первая партия заключенных. Так был основан Норильский исправительно-трудовой лагерь — Норильлаг, за годы существования которого (1935—1956) в нем отбыли наказание, по разным данным, от 300 до 500 тысяч человек более чем из двадцати стран.
Заключенные прибыли сюда, когда никаких условий для жизни здесь не было: сначала они жили в палатках и сами строили себе деревянные бараки, ограждая их по периметру колючей проволокой. Вручную, при помощи тачки, кайла и лопаты работали на месторождениях руд и металлов и строили первые объекты комбината.
+35Так как «Норильскстрою» остро недоставало технической интеллигенции, многих специалистов сажали в Норильлаг по сфабрикованным обвинениям — но при этом старались создать для них особые условия. Среди них, кстати, был и Николай Урванцев (в 1930-е годы он был обвинен советской властью в колчаковщине и на несколько лет стал заключенным Норильлага). И он, и некоторые другие известные архитекторы, инженеры, профессора жили и работали в несколько более комфортных условиях.
Работоспособность остальных заключенных для руководителей лагеря тоже была важна: прежде всего репрессированные рассматривались как рабочий инструмент — поэтому каждый, кто выполнял норму, мог, например, уйти в увольнение или краткосрочный отпуск, воспользоваться ларьком с дефицитными продуктами. А вот с теми, кто не выполнял план, отказывался от работы, саботировал, никто не считался: их ожидали разные меры наказания — от штрафного изолятора до расстрела.
Издержки производстваДанные о расстрелянных в Норильлаге фрагментарны. Известно, что были распространены и массовые казни, когда расстреливали сразу по сто-двести человек. Расстрелянные в гулаговской статистике могли именоваться как «умершие от болезней органов кровообращения» или даже как «прочая убыль».
Не выживали в Норильском лагере и по другим причинам. Перед отправлением в Норильлаг заключенные проходили отбор по возрасту и состоянию здоровья — потому что на Крайний Север запрещалось отправлять заключенных моложе 20 и старше 50 лет или имеющих ряд заболеваний, препятствующих работе (например, туберкулез, хронические заболевания суставов, отсутствие зрения на один глаз и другие). Тем не менее правила нередко нарушались: например, одна партия, прибывшая в 1946 году из Иркутской пересыльной тюрьмы, оказалась непригодной более чем на половину, а другая — на все 100%. Поэтому немало лагерников умирало от различных заболеваний, иногда принимавших характер эпидемий, от недостатка сил, от производственного травматизма.
За годы Второй мировой войны в Норильлаге из-за авитаминоза и дистрофии умерли тысячи людей. В Норильском историческом музее хранятся зарисовки на эту тему писательницы и художницы Ефросинии Антоновны Керсновской, заключенной Норильского лагеря. На одном из рисунков — доктор, склоненный над скелетом, туго обтянутым кожей. «Боже мой, да это же боксер тяжелого веса, победитель Олимпийских игр 36-го года! Боже мой, во что он превратился!» — восклицает доктор. На другом — монахини, которым уже за семьдесят. «Ничего, абсолютно ничего в них нет, — пишет Керсновская, — от тех убежденных, ярых фанатичек, образы которых мне так хорошо знакомы по литературе». У одной монахини от истощения «безобразно распухший живот и отечные — будто стеклянные подушки — ноги». «Неужели, — спрашивает она, — эти старухи так опасны для советского государства?»
Одна из самых тяжелых страниц в истории Норильлага — создание в 1948 году особого лагеря — Горлага (Государственного особого режима лагеря). Его заключенные, «особо важные государственные преступники», вовсе были лишены каких-либо прав и выполняли самые сложные работы на горно-рудных предприятиях Норильского комбината, на строительстве дорог, заводов и самого Норильска. Даже в 40-градусный мороз рабочий день в Горлаге длился по 10-12 часов.
22 августа 1956 года из Москвы пришел приказ о ликвидации Норильского исправительно-трудового лагеря, и комбинат перешел на вольнонаемный состав. Большинство бывших заключенных уехало с Севера, но многие остались в Норильске.
Феномен НорильлагаМожет показаться, что в истории Норильлага не было ничего, кроме бесчеловечности, жестокости и страдания, и что единственными чувствами заключенных могли быть обида за свою судьбу и озлобленность. На самом деле с такими чувствами на Крайнем Севере не выживешь. Из Норильлага некуда было бежать, и ощущение безвыходности своего положения порождало в заключенных способность сплачиваться, сострадать и помогать друг другу.
Люди, жившие в одном бараке, вне зависимости от национальности и вероисповедания, стали друг для друга настоящей семьей.
А осознание того, что в родной стране идет война, позволило большинству заключенных воспринимать свою работу как долг и как службу Отечеству. Так холод Севера и жестокость лагерей породили в первых жителях Норильска тепло души.
Даже сегодня норильчан, среди которых есть и потомки реабилитированных жертв политических репрессий, можно узнать по способности к взаимовыручке. «Каждый двор в Норильске, — рассказывает местная жительница Юлия Доценко, — это семья. Несколько десятилетий назад, когда женщины не сидели подолгу в декрете, а через два месяца после родов возвращались на завод, вопрос, что делать с ребенком, никогда не стоял: дети, как эстафетная палочка, переходили от соседей к соседям. Я знаю многодетные семьи, в которых мать и отец работали в ночные смены — и соседка приходила ночевать с их детьми. А бывали такие моменты, когда “черная пурга” не дает тебе вернуться домой, и помимо своей смены ты отрабатываешь и следующую — потому что дороги перекрыты. И соседка сидит с твоими детьми до тех пор, пока ты не вернешься домой. Нигде больше я такого не встречала. А в Норильске это норма жизни. Люди, которые приезжают в Норильск исключительно на заработки, возможно, не до конца понимают специфику Севера, но старые норильчане и их потомки до сих пор стараются выстраивать отношения с окружающими на взаимопонимании и взаимовыручке».
Самый северныйРассказывая о своем городе, норильчане к любому объекту или явлению с гордостью прибавляют: «самый северный». Прежде всего, сам Норильск — это самый северный в мире город с постоянным населением более 150 тысяч человек. С материка (так жители Таймырского полуострова называют остальную часть страны) в Норильск можно попасть только самолетом или, в короткий период летней навигации, водным путем по Енисею из порта Дудинка.
Архитекторы, работавшие над созданием облика города, были приглашены из Ленинграда, поэтому архитектура центральных улиц Норильска очень схожа с питерской. Архитекторам не сразу удалось приноровиться к условиям вечной мерзлоты и сильных ветров. Чтобы верхний мерзлый слой земли не растаял, дома нужно строить на сваях, иначе они начнут рушиться — и территория так называемого Старого города (ныне нежилого) — свидетельство первых неудачных опытов. А чтобы в городе не было сквозняков и чтобы сильный ветер зимой не заносил во дворы много снега, домá необходимо ставить как можно плотнее и таким образом, чтобы в просвете между двумя домами всегда был виден третий. По площади город сравнительно небольшой: из-за непростых погодных условий необходимо, чтобы магазин, детский сад, школа, автобусная остановка — все было в шаговой доступности для каждого жителя.
На протяжении 45 суток, с 30 ноября по 13 января, в Норильске царит полярная ночь. Поэтому неслучайно дома на центральной городской улице — Ленинском проспекте — выкрашены в желтый цвет — цвет солнца. Также в этот период в городе много иллюминации. Жить во время полярного дня, когда солнце вообще не заходит за горизонт (с 19 мая по 25 июля), тоже непросто: местные жители рассказывают, что нередко теряются во времени и могут случайно перепутать 8 утра и 8 вечера.
Конечно, в Норильске — самый северный комбинат. В 2015 году горно-металлургический комбинат «Норильский никель», начало которому было положено в годы Норильлага, отметил свое 80-летие. «Норникель» — крупнейший в мире производитель никеля и палладия и один из крупнейших производителей платины и меди. Как и раньше, город существует за счет комбината, на котором трудится 80 % норильчан. На рудниках, шахтах, заводах работа ведется непрерывно, 24 часа в сутки.
Жить и работать в условиях Крайнего Севера непросто, поэтому руководство «Норникеля» старается обеспечивать своих сотрудников более высокой, чем на материке, зарплатой, оплачивать отдых работнику и его семье, переселять пенсионеров и инвалидов на материк.
Карьер по добыче медно-никелевой руды.
В Норильске не бывает работы по совместительству или дачных участков, на которые часто растрачивают силы жители материка, а есть только работа и дом. Поэтому сотрудники комбината глубоко проникаются своей профессией и работают с полной отдачей. С другой стороны, если ничем, кроме работы, не заниматься, есть большой риск возникновения депрессии. Поэтому в Норильске очень развита сфера досуга: это и всевозможные спортивные залы (которые есть, в том числе, и на всех предприятиях), и театр (разумеется, самый северный), художественная и музыкальные школы и самые разные танцевальные, вокальные, художественные центры для взрослых и детей и многое другое. «У нас все ведут активный образ жизни: по-другому на Севере и не выживешь», — признаются норильчане.
К сожалению, Норильск признан одним из самых экологически загрязненных городов в мире. Около ста тысяч гектаров лесотундры вокруг Норильска выжжено или обречено на умирание. Норильчане нередко жалуются на затруднения дыхания, вызываемые ядовитым запахом в воздухе. Да и вообще, согласно данным медиков, ситуация с состоянием здоровья норильчан далеко не лучшая.
Открытость евангельскому словуСреди заключенных Норильлага было немало репрессированных священнослужителей. Из записок заключенного священника протоиерея Иоанна Приходько стало известно, как православные люди жили в заключении. Тайно молились, отмечали церковные праздники, укрепляли друг друга в вере. Когда эпоха Норильлага закончилась, священнослужители перешли из лагеря в вольные поселения — и образовали в Норильске небольшой приход. Со временем в городе, построенном на страданиях заключенных, появился первый храм — во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».
Норильская голгофа — мемориал памяти жертв Норильлага.
Полтора года назад в Норильске появилась собственная епархия, и под ее духовное окормление перешел весь Таймырский полуостров. Сегодня на Таймыре проживает около 30 тысяч представителей коренных национальностей — ненцев, долган, нганасан, занимающихся оленеводством и рыболовством. Православие большинство из них приняло еще в XVII веке, однако советская власть подорвала веру у местных жителей (как, разумеется, и вообще по всей стране).
Сегодня в национальных поселках строятся храмы и совершаются богослужения, священники приезжают к коренным жителям с миссией.
Специально для долган в 2014 году было издано детское Евангелие, переведенное на долганский язык. Интересно, что Христос, Богородица, евангелисты на картинках были изображены похожими на самих долган. Архипастырь Норильской и Туруханской епархии епископ Агафангел часто посещает коренных жителей. «Таймырский полуостров огромный — и с большинством населенных пунктов у нас нет ни железнодорожной, ни автомобильной связи. Мы летаем на вертолете, плаваем на лодках, ездим на вездеходах. У меня об этих поездках всегда очень теплые впечатления, и не только потому, что коренные жители — очень открытые и добрые, но потому, что им близко евангельское слово, они стараются строить храмы даже в маленьких поселках, почаще общаться со священниками».
Норильские священнослужители активно участвуют во всех сферах жизни города. Здесь действует православный реабилитационный центр для нарко- и алкозависимых, фонд содействия людям, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации, широко развито тюремное служение. Сестры милосердия работают в родильном доме, ухаживают за престарелыми, помогают детям-инвалидам и детям-сиротам, работают с молодежью и организовывают благотворительные ярмарки. В Норильске действует детский духовно-просветительский центр в честь святителя Луки (Войно-Ясенецкого): в возрасте 47 лет архиепископ Лука был сослан в Туруханский район Красноярского края, который тоже входит в состав епархии — поэтому особо почитается норильчанами. А осенью 2015 года Патриарх Московский и всея Руси Кирилл освятил в Норильске место под строительство храмового комплекса, где будет проводиться работа по увековечению памяти новомучеников и исповедников, прошедших через таймырскую землю.
Самое скорбное место в Норильске
Подножие горы Шмидта, в годы Норильлага служившее кладбищем для узников, остается самым скорбным местом Норильска. Теперь здесь возведен мемориальный комплекс «Норильская Голгофа» с часовней, братской могилой, крестами и памятниками погибшим здесь русским, украинцам, латышам, литовцам, эстонцам, полякам, японцам и евреям. Пожалуй, самый пронзительный памятник «Голгофы» — памятник полякам: символические рельсы со шпалами в виде крестов. У подножия — надпись на польском и русском языках: «И если бы я о них забыл, то Бог на небе забыл бы обо мне». Норильск помнит.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
