Что и как ели первые христиане
Тайная Вечеря, на которой Иисус Христос установил главное таинство — Евхаристию, была еще и особым торжественным застольем, за которым отмечался главный иудейский праздник — Песах (Пасха). И древние христиане, подобно Христу и его апостолам, любили собираться вместе для молитвы и духовного праздника, который сопровождался совместной трапезой.
Что могли есть за ней первые христиане? Об этом рассказывает кандидат исторических наук, научный сотрудник РАН, Михаил Ведешкин.
В первом веке христианской эры все Средиземноморье подпало под власть Римской державы. Установление гражданского мира императора Августа создало возможность унификации жизни многочисленных племен, населявших пределы империи. В западных провинциях римского государства подобные процессы проходили в русле восприятия местными народностями (кельтские, германские, иберские и берберские племена) политических и культурных традиций Рима. На востоке те же тенденции проявились в форме усиления эллинизации — начавшегося после завоеваний Александра Македонского (334–325 до Р.Х.) проникновения в жизнь местного населения греческих традиций, языка, культуры.
Влияние греко-римской культуры сказывалось на изменении повседневного бытового обихода, в том числе и на ежедневном рационе жителей провинций империи. Римские колонисты приобщали высшие и средние слои провинциального населения к гастрономическим традициям метрополии (то есть к традициям самого Римского государства), способствовали распространению новых сельскохозяйственных культур и пород скота. По сути, в первые века нашей эры формируется та кулинарная традиция, которую сегодня мы называем «средиземноморской диетой».
Ее основой являлись три непременных элемента: хлеб, оливковое масло и вино, а кроме того различные злаковые каши, рыба (прежде всего морская), мясо и птица, овощи (огурцы, сельдерей, лук, салат), фрукты (смоквы, фиги, яблоки, груши, сливы, вишни), бобовые, молочные продукты. Из сочетаний этих продуктов римские кулинары составляли для богачей-гурманов блюда, поражавшие современников (и потомков) своей причудливостью и изысканностью.
Конечно же, не следует считать что «мода» на все римское и греческое полностью подавила местные кулинарные традиции — бедняки продолжали питаться примерно так же, как ели их предки до утверждения римской власти. Но и недооценивать римское влияние на местную гастрономию не следует. Так, например, уже к концу III столетия египетские крестьяне почти полностью отказались от своего национального напитка — пива в пользу виноградного вина.
Дольше, чем в прочих регионах, местные кулинарные привычки сохранялись в тех провинциях, где они поддерживались авторитетом религиозной традиции, которая порой строго табуировала употребление той или иной пищи. Вероятно, наиболее суровыми были гастрономические запреты, которых придерживались евреи, составлявшие большинство жителей провинции Иудея. Закон запрещал верующим иудеями употреблять свинину, верблюжатину, зайчатину, некоторые виды рыб, смешивать мясные и молочные блюда.
Многие христиане I в. н. э. продолжали считать себя иудеями и потому придерживались бытовых традиций своих отцов. Успехи проповеди Евангелия вскоре поставили острый вопрос о том, насколько следование кашруту (иудейская традиция, которая регламентировала дозволенность потребления той или иной пищи — отсюда знакомый нам термин «кошерный») необходимо для новообращенных язычников и вообще для христиан. Проблема была решена уже в апостольские времена. Почти все первые христианские общины признали следование принятым в иудаизме гастрономическим запретам необязательным. Обоснованием для разрыва с предыдущей кулинарной традицией стал сюжет с видением апостола Петра. Он увидел сосуд с различной запрещенной для иудеев пищей. Тогда таинственный голос повелел апостолу съесть ее, но Петр отказался, сославшись как раз на религиозную недопустимость вкушения такой еды. «Что Бог очистил, того не почитай нечистым», — ответил тогда ему голос. Этот сюжет из книги Деяний был затем истолкован как разрешение христианам вкушать любую пищу, даже нечистую, запрещенную иудейским законом. Хотя некоторые христианские апологеты продолжали утверждать, что отказ от запрещенных Законом продуктов для верующего христианина хоть и не обязателен, но желателен. Так, еще и в III столетии Климент Александрийский убеждал своих читателей не употреблять свинину и некоторые виды рыб, как продукты нездоровые.
О том, что христианам не следует ни участвовать в ритуальных пирах язычников, на которых происходило употребление идоложертвенного, ни покупать подобное мясо говорил еще апостол Павел в Первом послании к Коринфянам. Важно отметить, что Павел призывал свою паству отказываться от подобной трапезы из-за того, что это может уязвить совесть слабых в вере христиан. Впрочем, запрет этот действовал лишь в том случае, если о происхождении мяса было специально сообщено. Купленное на торгу идоложертвенное мясо было вполне пригодно в пищу, если христианин не знал, что оно было посвящено языческим богам: Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести (1 Кор 10:25). Однако судя по всему многие христиане, предпочитали не искушать судьбу и все же стремились разузнать о происхождении покупаемого мяса. На это в частности указывает Плиний Младший (древнеримский политический деятель; ок. 61–113 ). В своем письме к императору Траяну он с неудовольствием отмечал, что, благодаря распространению христианства в провинции Вифиния, идоложертвенное мясо здесь почти не находило покупателей.
Фактически, блюда, находившиеся на столе у членов большинства раннехристианских общин, никак не отличались от тех, что были у их соседей язычников. Анонимный автор «Письма к Диогнету» — одного из первых, дошедших до нас христианских текстов, говорил: «Что же касается до чрезмерной разборчивости иудеев в пище… — все это так смешно и не стоит слова… (Христиане) обитая в эллинских и варварских городах, где кому досталось, следуют обычаям тех жителей… в пище и во всем прочем». Ему вторил и Тертуллиан (раннехристианский апологет): «…(христиане) живут вместе с вами, …пользуются одинаковою пищею, одинаковою одеждою, которые имеют одно и то же домашнее хозяйство и одни и те же житейские потребности».
Обычно в ходе агапы вкушались простые, но сытные блюда из овощей, фруктов, мяса (впрочем, многие христиане I–II вв. от мяса отказывались вовсе). Очень часто на столе появлялась рыба, которая считалась самой пристойной для христианина пищей вследствие ее неоднократного упоминания в Евангелиях. Из напитков употреблялись вино и вода. Иногда часть пищи члены общины могли унести домой.
Cкрытый характер христианских трапез, на которые не допускались даже оглашенные, их подозрительное для слуха язычников название приводили к возникновению среди последних ложных слухов об этих христианских встречах (вплоть до обвинения христиан в принесении на них кровавых человеческих жертв). Однако большинство записей авторов I–III вв., как язычников, так и христиан, указывали на ложность подобных предположений. Упомянутый выше Плиний Младший, специально расследовавший дело о распространении христианства в Вифинии, в начале II в. сообщал императору Траяну, что «…их вина… состояла в том, что в известные дни, рано утром, они сходились вместе и пели песнь Христу, как Богу, что во имя религии они обязывались не на преступление какое-нибудь, но к тому, чтобы не красть, не грабить, не прелюбодействовать, честно держать свое слово и возвращать вверенные залоги, что после этого они расходились и затем собирались снова для вкушения пищи, впрочем, обыкновенной и невинной…».
Что могли есть за ней первые христиане? Об этом рассказывает кандидат исторических наук, научный сотрудник РАН, Михаил Ведешкин.
Вкусы и предпочтения народов Римской империи
Развитие христианской гастрономической традиции в первые века истории Церкви во многом протекало в русле обычаев стран, прилегающих к Средиземному морю (в историографии традиционно называют весь этот регион Средиземноморьем). Ведь именно здесь формировались первые христианские общины. Рацион верующих хоть и обладал некоторыми особенностями, но все же был обусловлен теми реалиями, в которых они жили. Поэтому о вкусах и предпочтениях народов Римской империи стоит сказать несколько слов.В первом веке христианской эры все Средиземноморье подпало под власть Римской державы. Установление гражданского мира императора Августа создало возможность унификации жизни многочисленных племен, населявших пределы империи. В западных провинциях римского государства подобные процессы проходили в русле восприятия местными народностями (кельтские, германские, иберские и берберские племена) политических и культурных традиций Рима. На востоке те же тенденции проявились в форме усиления эллинизации — начавшегося после завоеваний Александра Македонского (334–325 до Р.Х.) проникновения в жизнь местного населения греческих традиций, языка, культуры.
Влияние греко-римской культуры сказывалось на изменении повседневного бытового обихода, в том числе и на ежедневном рационе жителей провинций империи. Римские колонисты приобщали высшие и средние слои провинциального населения к гастрономическим традициям метрополии (то есть к традициям самого Римского государства), способствовали распространению новых сельскохозяйственных культур и пород скота. По сути, в первые века нашей эры формируется та кулинарная традиция, которую сегодня мы называем «средиземноморской диетой».
Ее основой являлись три непременных элемента: хлеб, оливковое масло и вино, а кроме того различные злаковые каши, рыба (прежде всего морская), мясо и птица, овощи (огурцы, сельдерей, лук, салат), фрукты (смоквы, фиги, яблоки, груши, сливы, вишни), бобовые, молочные продукты. Из сочетаний этих продуктов римские кулинары составляли для богачей-гурманов блюда, поражавшие современников (и потомков) своей причудливостью и изысканностью.
Конечно же, не следует считать что «мода» на все римское и греческое полностью подавила местные кулинарные традиции — бедняки продолжали питаться примерно так же, как ели их предки до утверждения римской власти. Но и недооценивать римское влияние на местную гастрономию не следует. Так, например, уже к концу III столетия египетские крестьяне почти полностью отказались от своего национального напитка — пива в пользу виноградного вина.
Дольше, чем в прочих регионах, местные кулинарные привычки сохранялись в тех провинциях, где они поддерживались авторитетом религиозной традиции, которая порой строго табуировала употребление той или иной пищи. Вероятно, наиболее суровыми были гастрономические запреты, которых придерживались евреи, составлявшие большинство жителей провинции Иудея. Закон запрещал верующим иудеями употреблять свинину, верблюжатину, зайчатину, некоторые виды рыб, смешивать мясные и молочные блюда.
Многие христиане I в. н. э. продолжали считать себя иудеями и потому придерживались бытовых традиций своих отцов. Успехи проповеди Евангелия вскоре поставили острый вопрос о том, насколько следование кашруту (иудейская традиция, которая регламентировала дозволенность потребления той или иной пищи — отсюда знакомый нам термин «кошерный») необходимо для новообращенных язычников и вообще для христиан. Проблема была решена уже в апостольские времена. Почти все первые христианские общины признали следование принятым в иудаизме гастрономическим запретам необязательным. Обоснованием для разрыва с предыдущей кулинарной традицией стал сюжет с видением апостола Петра. Он увидел сосуд с различной запрещенной для иудеев пищей. Тогда таинственный голос повелел апостолу съесть ее, но Петр отказался, сославшись как раз на религиозную недопустимость вкушения такой еды. «Что Бог очистил, того не почитай нечистым», — ответил тогда ему голос. Этот сюжет из книги Деяний был затем истолкован как разрешение христианам вкушать любую пищу, даже нечистую, запрещенную иудейским законом. Хотя некоторые христианские апологеты продолжали утверждать, что отказ от запрещенных Законом продуктов для верующего христианина хоть и не обязателен, но желателен. Так, еще и в III столетии Климент Александрийский убеждал своих читателей не употреблять свинину и некоторые виды рыб, как продукты нездоровые.
Запрет на вкушение идоложертвенной пищи
Единственным гастрономическое табу, которое строго соблюдалось в большинстве раннехристианских общин, являлся запрет на идоложертвенное. Практика принесения кровавых жертвоприношений была распространена почти у всех средиземноморских народов. В Римской империи после заклания часть туши обычно ритуально сжигалась, а другая раздавалась бедным или же продавалась в пользу жреца на базаре наравне с обычным мясом.О том, что христианам не следует ни участвовать в ритуальных пирах язычников, на которых происходило употребление идоложертвенного, ни покупать подобное мясо говорил еще апостол Павел в Первом послании к Коринфянам. Важно отметить, что Павел призывал свою паству отказываться от подобной трапезы из-за того, что это может уязвить совесть слабых в вере христиан. Впрочем, запрет этот действовал лишь в том случае, если о происхождении мяса было специально сообщено. Купленное на торгу идоложертвенное мясо было вполне пригодно в пищу, если христианин не знал, что оно было посвящено языческим богам: Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести (1 Кор 10:25). Однако судя по всему многие христиане, предпочитали не искушать судьбу и все же стремились разузнать о происхождении покупаемого мяса. На это в частности указывает Плиний Младший (древнеримский политический деятель; ок. 61–113 ). В своем письме к императору Траяну он с неудовольствием отмечал, что, благодаря распространению христианства в провинции Вифиния, идоложертвенное мясо здесь почти не находило покупателей.
Фактически, блюда, находившиеся на столе у членов большинства раннехристианских общин, никак не отличались от тех, что были у их соседей язычников. Анонимный автор «Письма к Диогнету» — одного из первых, дошедших до нас христианских текстов, говорил: «Что же касается до чрезмерной разборчивости иудеев в пище… — все это так смешно и не стоит слова… (Христиане) обитая в эллинских и варварских городах, где кому досталось, следуют обычаям тех жителей… в пище и во всем прочем». Ему вторил и Тертуллиан (раннехристианский апологет): «…(христиане) живут вместе с вами, …пользуются одинаковою пищею, одинаковою одеждою, которые имеют одно и то же домашнее хозяйство и одни и те же житейские потребности».
Агапы
Особенно важной частью жизни раннехристианских общин были так называемые агапы — вечерние или ночные собрания верующих, которые сопровождались молитвами, таинством Евхаристии и совместной трапезой. В I–II вв. христианские общины обычно проводили вечери раз в неделю. Зачастую подобные встречи организовывались на деньги общины или же ее наиболее состоятельных членов с целью поддержать беднейших христиан, одиноких вдов, стариков и сирот. Как писал во II в. Юстин Философ: «достаточные из нас помогают всем бедным, и мы всегда живем за одно друг с другом». Тертуллиан упоминал, что «каких бы издержек наша вечеря ни стоила, но есть польза делать издержки во имя любви, так как мы на этой вечере помогаем всем бедным…потому, что Бог особенно печется о бедных».Обычно в ходе агапы вкушались простые, но сытные блюда из овощей, фруктов, мяса (впрочем, многие христиане I–II вв. от мяса отказывались вовсе). Очень часто на столе появлялась рыба, которая считалась самой пристойной для христианина пищей вследствие ее неоднократного упоминания в Евангелиях. Из напитков употреблялись вино и вода. Иногда часть пищи члены общины могли унести домой.
Cкрытый характер христианских трапез, на которые не допускались даже оглашенные, их подозрительное для слуха язычников название приводили к возникновению среди последних ложных слухов об этих христианских встречах (вплоть до обвинения христиан в принесении на них кровавых человеческих жертв). Однако большинство записей авторов I–III вв., как язычников, так и христиан, указывали на ложность подобных предположений. Упомянутый выше Плиний Младший, специально расследовавший дело о распространении христианства в Вифинии, в начале II в. сообщал императору Траяну, что «…их вина… состояла в том, что в известные дни, рано утром, они сходились вместе и пели песнь Христу, как Богу, что во имя религии они обязывались не на преступление какое-нибудь, но к тому, чтобы не красть, не грабить, не прелюбодействовать, честно держать свое слово и возвращать вверенные залоги, что после этого они расходились и затем собирались снова для вкушения пищи, впрочем, обыкновенной и невинной…».
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
0
хороший исторический экскурс
- ↓
