Сила, которую даёт Христос

Часто мы чувствуем себя утомленными и тогда понимаем, что означают слова Христа: «Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11: 28).

Кто молод, тот не может ощутить этого в полной мере: на нем нет бремени, но зрелый человек и сам прошел через множество опасностей, скорбей, трудностей, неудач, бессилия, и годы добавляют ему усталости, тягот, и ему хочется отдохнуть, переложить куда-нибудь этот груз, освободиться от него.
Кто по-настоящему может дать облегчение — это Христос. Больше никто. Всё остальное, что мы делаем, — это человеческое, оно может помочь нам лишь до какой-то степени, например: мы можем отправиться в путешествие, уехать в деревню к хорошему другу, еще в какое-нибудь приятное место. Это тоже помогает и успокаивает нас, но только не глубоко. Только Христос может по-настоящему упокоить душу человека, потому что Он Сам — Покой наших душ.
Как мы говорим на Святой Литургии, «сами себя, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Предадим Христу всю тяжесть нашего «я» и «я» окружающих нас людей, свои заботы, тревоги, терзания, страхи, скорби, боль, жалобы — выгрузим всё это в руки Божии и предадим себя Христу Богу.
В этом великая тайна. Если человек этого не поймет, тогда он с течением времени прогнется под грузом усталости, которую носит в себе. И, насколько я знаю, психология сегодня этому учит, поэтому психологи стараются вскрыть тяготы, раны душевного мира человека. И стоит человеку просто поделиться этим, то это уже кое-что. Выплеснуть это наружу, не держать в себе, а еще лучше — научиться оставлять всё это в руках Божиих с помощью молитвы, с помощью исповеди, выдавить это из себя и высказать Богу. Высказать всё Богу, а не держать в себе.
Как не раз говорил старец Паисий, мы похожи на человека, держащего на спине мешок, набитый старьем. И Бог приходит и вырывает его у нас из рук, чтобы мы не таскали этот мешок, полный всякого непотребства, мусора и нечистот, но мы его не выпускаем. Мы хотим держать его при себе и всюду, куда идем, таскать с собой. Но вот Бог приходит и вырывает его:
— Да оставь ты его, выпусти, выбрось ты этот мешок, полный всякой всячины! Брось ты его, не таскай на себе. Ну что ты в него вцепился? Зачем он тебе? Чтобы ты так и терзался и мучился попусту?
Но мы — нет, ни за что не свете не выпускаем его! Как упрямые дети, крепко сжимающие что-нибудь и не желающие этого отдать.
На Святую Гору Афон пришел как-то молодой человек, чтобы стать монахом, однако терзался какими-то затруднениями. И однажды, когда он был в храме, старец посмотрел на его лицо и сказал:
— Посмотри на этого молодого человека: он не дает ни одному помыслу убежать от себя!
То есть он не допускает, чтобы какой-нибудь помысл отбежал от него и он остался бы на 5 минут без помыслов.
— Его ум как мельница, постоянно перемалывающая что-то. Он кладет в нее материал, кладет камни, и та выдает пыль и песок.
Он подозвал его и сказал:
— Иди сюда! Ну что ты сидишь, как телевизионная антенна, принимающая все волны, посылаемые с передатчика! Оставь хоть какую-то, пускай бежит! Твой ум как мельница, которая постоянно вращается. Следи за тем, что ты вкладываешь в свой ум! Естественно, если будешь вкладывать камни, то выйдут пыль и песок и поднимется пыль столбом. Поэтому вложи хороший материал в свой ум. Вложи хорошие, благие помыслы, благие понятия, вложи молитву, потому что так ты только изводишь себя. Ведь всё, что ты без конца перемалываешь, ложится на тебя, а не на кого-нибудь, и ты изводишь себя напрасно.
Человек должен научиться следить за собой, чтобы в его уме не было беспорядка, которому нет конца и который нас разрушает: ведь наш ум может разрушить нас и создать нам множество проблем. Поэтому надо повернуться к Богу посредством молитвы, исповеди, смирения, и оставить всё, занимающее нас, в руках Божиих, и обрести мир. И вы найдете покой душам вашим.
Христос пришел в мир, чтобы утешить нас, а не чтобы запутать, привести в смятение. Дать нам покой, отдохновение, потому что Он знает, что мы утомлены, и чем больше времени проходит, тем больше устаем. Это великое искусство, и Церковь им владеет.
Как-то я говорил с одним психологом, и он меня спросил:
— А сколько человек ты принимаешь в день?
Я ответил ему:
— Сейчас, когда постарел, я много не выдерживаю: 50–60, до 70-ти в день. А когда жил в монастыре Махера и был помоложе, то иногда бывало по 150: начинал в 4 утра и заканчивал в 7–8 вечера или позднее.
Он мне сказал:
— То, что ты делаешь с собой, — это нехорошо, это очень жестоко. Нам нельзя принимать больше десяти человек в день. Как психологи, принимающие людей, мы принимаем самое большее десятерых, больше мы не выдерживаем.
Да, но только у нас есть одно преимущество — как только мы выходим из исповедальни, всё исчезает. Это удивительное явление. Ведь мы слышим столько всего! Вы только подумайте, что слышит духовник. Ничего приятного, и прежде всего, нам никто не говорит приятных вещей. Это как у врача. Есть ли кто-нибудь из идущих к врачу, кто сказал бы ему:
— Доктор, я пришел, чтобы ты посмотрел меня, а то я что-то слишком уж здоров!
Нет. Одни только болезни, раны, кровь, боль. И к духовнику мы не пойдем, чтобы изложить ему свои добродетели, достижения, радостные события в жизни, а одно только плохое, скорбное, непотребное, одни неудачи. А ты ведь человек, сколько можно без конца слушать одно только плохое и грехи?
Как-то один ребенок спросил меня:
— Господин, кто-нибудь приходил к тебе сказать, что совершил убийство?
Я сказал ему:
— Да!
— И ты не остолбенел?
— Не остолбенел.
Он удивленно посмотрел на меня:
— А если серьезно?
— Да я серьезно.
И если бы он был один… Многие люди сегодня обременены, и на свете так много проблем. Но мы всё это не задерживаем в себе, и поэтому наш желудок и сердце не страдают, мы не падаем под тяжестью человеческой боли, а всё это передаем Христу, потому что Христос — это Божий Агнец, берущий и несущий грех мира, и наш грех тоже. Христос — это Тот, Кто реально присутствует там и принимает весь этот груз. А мы ничего не делаем, мы просто служители, мы совершаем свое служение, ну а там — Христос, принимающий всякого человека.
Это я говорю вам не только по своему опыту человека исповедующегося, то есть верующего, исповедующегося раз в 2–3 месяца, но и как человек, исповедующий людей уже более 35 лет, исповедавший тысячи человек. И говорю вам, что это таинство, которое мы совершаем по 50 раз на день, а часто и ежедневно, до состояния полного истощения, однако я совершенно убежден, что Христос присутствует там. Мы постоянно видим это: Он принимает людей, Он выслушивает людей, Он отвечает людям, Он исцеляет человека, а мы — зрители всего этого.
Как кассир в банке, через руки которого проходят миллионы рублей за день, но они — не его. Он их берет, записывает, отправляет начальнику — просто исполняет эту работу. То же самое и с духовником. Он свидетель, он свидетельствует там о Божием присутствии, он орудие, которое использует Бог. Но совершает великое таинство исцеления человека, отвечает на то, что человек спрашивает, совершает тайну спасения человека Христос.
Это самый большой опыт, который только может быть у человека. Я это часто говорю, когда рукополагаю священников, что с этого момента ты будешь видеть, как Бог действует твоими руками. Бог для тебя будет каждодневной реальностью. Это чудо, каждодневное чудо, повторяющееся сотни раз в день, когда происходят все эти вмешательства Бога (как говорят отцы) без того, чтобы ты что-нибудь делал. Ты просто исполняешь внешнюю часть этой связи человека с Богом, а в действительности Христос, взимающий грех мира, принимает груз — наш и всего мира.
Но, чтобы почувствовать это, надо сначала понять, что Христос забирает и наши грехи — духовников, священников, епископов, а если Он берет мои грехи, то берет и грехи всех людей. И я не могу вознегодовать или усомниться в том, что Он понесет грехи брата моего. Потому что наш личный опыт — это огромное доказательство того, что Христос пришел в мир спасти грешников, как говорит святой апостол Павел, из которых я — первый (1 Тим. 1: 15).
Если Христос терпит и спасает меня, если не отринул и не убрал меня с глаз долой, тогда я могу потерпеть какого угодно человека, ведь, без всякого сомнения, мой брат лучше меня. Что бы он ни сделал. Потому что, без всякого сомнения, ниже меня нет никого. Так должен чувствовать себя человек, что «ниже меня нет никого».
Хотя нам и кажется, что это тяжело, но на самом деле это очень облегчает, потому что чем больше человек смиряется пред Богом, тем больше признаёт, что Бог — его Спаситель, и благодарит Его за то, что Он спас его, что стал Человеком ради нас, что терпит нас. И когда я говорю «терпит», то имею в виду себя, а не других, себя, каждого из нас в отдельности.
Так, когда я это чувствую, то чем больше это чувствую, тем легче мне становится, и чем больше плачу и рыдаю о своем убожестве и окаянстве, тем большее утешение ощущаю. Это тайна Церкви. Ты находишь радость не в мирской радости, а в боли. Там, где видна боль, где видна скорбь, там, где виден крест, там, где видна усталость, там утешение. Там, на Кресте, радость. Как мы говорим, «ибо вот, Крестом пришла радость всему миру»1.
В скорби, в покаянии, в подвиге покаяния со смирением человек получает отдохновение. Это нечто парадоксальное. В Церкви чем больше человек плачет, тем больше радуется. Чем больше научается искусству слез, плачу на молитве, тем больше он отдыхает и очищается. Слезы в духовном пространстве — это ключ, открывающий нам тайны Божии, тайны благодати Божией. И чем больше он плачет, тем больше радуется, веселится, утешается, очищается и получает отдохновение.
Наша надежда и вера — во Христе, Он наш отдых. Без Него мы не отдыхаем. Никто не может дать нам отдохнуть. И то, что, как мы думаем, дает нам отдохнуть, утомляет нас невообразимо. Человек думает, что если он будет богат, то будет чувствовать себя приятно. Однако богатство — это беспощадный, безжалостный, жестокий тиран, в нем нет никакой радости. Оно бремя, которое, как тень, постоянно тебя преследует.
Человек может думать, будто мирская слава дает облегчение, когда у тебя в миру есть большая слава, имя, сила. Но ничего подобного, ничего абсолютно: всё это усталость, груз, обман, терзающие нас невообразимо. Ничего из этого не может принести облегчение человеку, он получает облегчение только близ Бога, только в том, что истинно, подлинно, только в том, что побеждает смерть. Всё остальное обречено на смерть, и это нас утомляет невообразимо, потому что прежде всего приносит нам неопределенность.
Что же может помочь мне? Могу ли я рассчитывать на свое здоровье? Какое здоровье? Ведь я даже не знаю, что будет со мной в следующую минуту. И, слава Богу, сегодня у нас столько болезней, подстерегающих нас. Столько опасностей, трудностей, напастей, страхов. Так кто же может дать мне определенность? Определенность — это ложное ощущение, которое вызывают в тебе эти мирские вещи.
Как говорится в Евангелии о последних временах, что на земле будет царить страх2, сегодня страх, неуверенность — это огромное явление. Стоит заговорить с кем-нибудь о болезнях, он тут же скажет тебе: «Постучи по дереву, чтобы мы оставались здоровы!» Постучи по дереву. Да стучи ты по чему угодно: хоть по дереву, хоть по доске, хоть по железу, хоть по стене, по чему хочешь, но когда придет время постучаться в твою дверь болезни, тогда посмотрим, по чему ты станешь стучать. По чему бы ты ни стучал, ничего у тебя не получится.
Мы скрываем реальность, она нас ужасает. Всё это, в сущности, терзает нас, тогда как Христос реально есть Тихий Свет. Он Божий Свет, просвещающий человека, успокаивающий его, упокаивающий, дающий ему ощущение вечного Царства Божия. Когда у человека есть ощущение вечного Царства, то что может ужаснуть его, что может нарушить его настрой? Ничто его не пугает, даже сама смерть — для Божия человека всё это приобретает другое измерение.
Конечно, мы люди, и человеческое функционирует в нас, но, как говорит святой апостол Павел, у нас имеется надежда во Христе. Одно дело — мучиться безо всякой надежды, а другое — иметь надежду во Христе. Это мощная основа, на которой ты стоишь, и тебя трудно поколебать. Эта основа — Христос, наш Спаситель, к Которому мы имеем дерзновение, потому что ощущаем Его как своего: «Мой Христос», — говорили святые. И Христос, Спаситель всего мира, приводит нас к Богу. Став Человеком, Он привел весь мир к Богу Отцу.
Имея веру в Бога, во Христа, мы становимся непоколебимыми. Мы не колеблемся, не сдвигаемся с места, когда нас захлестывают волны искушений, маловерия, трудностей, когда наступают тяжкие времена. Ведь даже великим святым Бог попускает оказаться в очень трудных ситуациях, бывают невообразимо тяжелые моменты, когда Бог как будто оставляет людей и молчит, и ты чувствуешь, что ты один. И не только это, но всё зло разом обрушивается на тебя, и одно зло идет за другим, одно искушение идет за другим, одна неудача за другой, и ты уже не видишь Бога нигде. Ты Его не чувствуешь, как будто Он тебя бросил. Но у нас остается убеждение, что Бог присутствует.
А потом, когда эти скорби пройдут, мы увидим, что самым плодотворным в духовном отношении периодом нашей жизни, когда Христос был реально с нами, — это был именно период многих скорбей. Там, среди многих скорбей, сокрыта Божия благодать, а не среди радостей.Как старец Иосиф Исихаст говорил себе, когда его душили эти помыслы: «Всё то, что ты говоришь, хорошо. Есть масса логических подтверждений и доказательств, что всё это так, как ты говоришь. Но только где же тут Бог?» Где Бог? Разве Он оставит нас в таком положении? Да возможно ли, чтобы Бог оставил нас? Бог не оставляет нас никогда. И если мы жаримся в жизненных искушениях, то Бог тоже там, вместе с нами.
Среди радостей тоже хорошо. И тут мы тоже благодарим Бога. Но только кто не скажет среди радостей: «Слава Богу»? Не правда ли, когда мы испытываем радость, то говорим: «Слава Богу! У нас всё хорошо!» Однако можем ли мы сказать: «Слава Богу, у нас всё плохо! Слава Богу, мы больны! Слава Богу, мы при смерти! Слава Богу, вокруг меня всё рушится. Но всё равно – слава Богу»? Как святой Иоанн Златоуст, всегда говоривший и свою жизнь закончивший словами: «Слава Богу за всё!»
Великое дело — славословить Бога за всё: и за радостное, и за скорбное, и за легкое, и за трудное, и за успехи, и за неудачи. Но более всего за скорби. Скорби нас делают зрелыми, а когда у нас всё хорошо, то мы забываем — такова уж наша природа — мы забываем Бога, ближних, своих братьев и всех страдающих вокруг нас людей…