Вырванная у смерти: история одной непрерванной беременности

Говорят: «Не стоит село без праведника». А город так тем более не устоит. В одном городе с незрячей Машей, в соседнем доме, жила ее ровесница Арина.



Про таких говорят: «непроблемные» дети. Они хорошо едят, по часам спят, не болеют и слушаются родителей. Ариша с раннего детства не доставляла хлопот своей маме, а когда подросла, стала для нее и подругой, и помощницей, и главной радостью в жизни. Отец тяжело запил, и счастливая жизнь родителей закончилась. Матери, которая никогда не работала и всю жизнь была за ним как за каменной стеной, пришлось самой зарабатывать себе на хлеб и одной поднимать дочь-подростка (сын-то уже вырос). И Арина сказала себе: когда вырасту, сделаю все, чтобы мама чувствовала себя счастливой. А характер у нее с детства был упорный, уж если что решила, то сделает обязательно!
Дочь и мать параллельно учились: одна получала первое образование, вторая, никогда не державшая в руках карандаша, осваивала новую профессию иконописца. Обе много работали. И к вере они тоже пришли одновременно. Для матери это был долгий путь после расставания с мужем и тяжелой болезни. А для Арины приход в храм стал естественным и простым, как логичное продолжение ее цельной жизни.
Она полюбила церковные службы и подавала много записочек, в которых писала очень много имен. Особенно Арина любила святителя Спиридона Тримифунтского, в день которого родилась. Когда она прилетела к нему на Корфу, то сказала монахам: «У меня так много друзей, мне нужно много башмачков». И радовалась, как ребенок, что они насыпали ей их большими горстями.
С детства Арина была окружена друзьями, так как умела любить. Вокруг нее было много людей, нуждающихся в помощи, и ее отзывчивое сердце тянулось к ним, будь то девушка-колясочница или одинокая старушка – соседка по подъезду. А еще она умела прощать.
Именно Арина ухаживала за отцом после его инфаркта, не вспомнив ему никаких обид детства. А после очередной химиотерапии матери дочь сказала ей: «Мама, ты мне дала, все, что могла. Теперь моя очередь». И стала для нее самой заботливой сиделкой, когда ее подруги вовсю устраивали свою личную жизнь.
Арина много работала, поначалу вообще бесплатно или за символические деньги, если просили помочь. А потом стала зарабатывать, но все не для себя – маме помогала, знакомым и незнакомым людям. Жалко ей всех было. Работала и журналистом, и копирайтером, и арт-директором, умудряясь сохранять душу чистой в богемной театральной среде. Брала интервью у известных актеров, и после этого они становились ее друзьями.
На 20-летие мама решила подарить дочери сережки с бриллиантами: «Что ты у меня, хуже других? Вон, подружки уже носят, что я, для родной дочери не заработаю?» Ариша ответила: «Не надо, мама, ты же знаешь, я все равно их носить не буду». И радовалась, как ребенок, большой фарфоровой кукле. Знакомые шутили: «Арина отстает в развитии лет на 15». Она же ни за кем не гналась, а просто была совсем другой.
Замуж Арина не хотела, как не хотела вообще ничего для себя. Говорила: «Давай брату на квартиру поможем, у него семья, а нам с тобой, мамочка, всего хватит». Потом мать засобиралась надолго в монастырь и перед отъездом серьезно дочери сказала: «Ты знаешь мое состояние здоровья. Не станет меня, с кем ты останешься? Семью тебе надо создавать, детка». Арина, как послушная дочь, с детства привыкшая доверять матери, к ее возвращению из монастыря вышла замуж. «По любви ли, дочка?» – спросила мать. А Арина, с несвойственной юности мудростью, задумчиво ответила: «Мама, у него такое несчастное детство было, он не получил такой любви и заботы, как я от тебя. Давай мы его обогреем своей любовью?».
Вскоре оказалось, что Арина ждет ребенка. С детства не знавшая, что такое болезни, привыкшая заботиться о других, а не о себе, она не сразу заподозрила неладное. На очередное плановое посещение женской консультации она поехала вместе с мамой. Внезапно врачи забегали, за закрытой дверью тревожно переговаривались голоса, кто-то спешно звонил в крупную областную больницу.
– Что случилось? – спросила испуганная мать Арины.
– У нее очень плохие показатели анализов, критически низкий гемоглобин. Мы экстренно госпитализируем вашу дочь.
В тот же день Арину положили в больницу. Начались бесконечные обследования, капельницы, уколы. Врачи каждый день приходили в палату к пациентке, на консилиум приезжали светила медицины, и все только качали головой.
– Скажите, что происходит с моей дочерью? – кричала мать, которая все время была рядом.
– Мы не можем пока точно сказать, возможно, генетический сбой, редкое заболевание, спровоцированное беременностью. Оно встречается один раз на несколько тысяч беременных.
– Этого не может быть, моя дочь не болела ничем тяжелее детских простуд!
Диагнозы сменяли один другой, менялись схемы лечения, но Арина таяла на глазах.
Наконец, врачи вынесли вердикт: Арина умрет, если не избавится от ребенка.
– Понимаете, ее организм не выдержит не то что родов, но и продолжения беременности. Каждый день роста плода убивает его мать. А дети такие вообще обречены. Вы должны уговорить свою дочь сделать аборт, это единственный шанс выжить.
– Я не могу, – ответила подкошенная горем мать. – Да она и сама не согласится, я слишком хорошо знаю свою дочь.
Арина действительно наотрез отказалась от прерывания беременности.
– Вы понимаете, что иначе умрете? – спрашивали ее врачи.
– Все умрут, кто-то раньше, кто-то позже, – отвечала она.
Мать неотступно была рядом, оберегая дочь от давления и бестактных замечаний. Она заказала за нее требы во всех монастырях, где было возможно, молились все, кто знал Арину, а знали ее многие. Духовник в монастыре сказал: «Силы злобы нашли душу чистую и хотят ее погубить». Не зная, как еще помочь, мать ездила в детскую больницу и просила помочь спасти хотя бы ребенка. Врачи ответили: мы пришлем свою бригаду, когда начнутся роды. В последний раз, когда Арину уговаривали спасти свою жизнь, избавившись от ребенка, она ответила: «Я не предам заповеди Христа».
Когда ждать больше было нельзя, Арине провели экстренное кесарево сечение. Все приборы показывали такие цифры, что ни она, ни ребенок выжить не могли. Но роженица прожила в муках 4 дня. Еще в больнице она просила: забери меня, мамочка, домой. Только после ее кончины мать поняла, чего хотела Арина. До погребения она была дома, в той самой комнате, где мама писала иконы, такая красивая и окруженная святыми ликами.
Малышка, родившаяся в 6 месяцев и весившая 800 грамм, выжила чудом. Бригада детской больницы вырвала ее у смерти. Девочку назвали Марией, это имя Арина с мамой выбрали заранее, так как хотели, чтобы крошка носила имя Пресвятой Богородицы. Когда же мать узнала, что в честь Божьей Матери никого называть нельзя, очень расстроилась. А потом оказалось, что 25 февраля, в день рождения Машеньки, празднуется память Иверской иконы Богородицы и преподобной Марии (Марины), подвизавшейся в мужском облике. Богородица словно утешила их: не плачьте, Я все равно с вами. А первые строки жития преподобной Марии начинаются так: мама у нее умерла рано…
Мать Арины хотела после ухода дочери лечь на ее могилу и умереть, как София, пережившая мученическую смерть своих дочерей. Но Господь судил иначе, ей нужно было спасать внучку.
Как до этого она проводила долгие недели в больнице с дочкой, теперь бабушка месяцами жила около реанимации рядом с внучкой. И как там словно все препятствовало тому, чтобы выжила Арина, так здесь все помогало, чтобы Маша жила. Все, от врачей до младшего медперсонала, полюбили эту малышку, и потом говорили: ее невозможно не любить, даже если не хочешь, возьмешь ее на руки. Однажды бабушка зашла в реанимацию и увидела, как у крошки подскочил пульс. Памятуя высокие показатели дочери, она испуганно повернулась к врачу, а тот ответил: «Не волнуйтесь, все нормально. Просто она вас узнала».
Выписали их в мае, когда Маша весила 2,5 кг. С раннего детства она просила ее не укладывать и не будить, оставляя одну в детской комнате. Словно в это время к ней приходила мама, которая, как она верила, жила на облачке. Сейчас Машенька хорошо учится в школе, танцует и любит рисовать. Ничто не отличает ее от сверстников, родившихся в срок, кроме регулярного контроля над зрением. Маму свою она любит и молится за нее. А когда Маша узнала, что Пресвятая Богородица заменяет мать тем деткам, которые ее лишились, она стала особенно почитать Божию Матерь.
Бабушка, которая рассказала мне эту историю, сидит в комнате среди икон, эскизов и фотографий дочери и задумчиво говорит: «Арина так стремительно жила, столько всего делала, и так быстро сгорела, как факел. Я еще говорила ей: вот, не успела я тебя научить печь пирожки. А сейчас понимаю: пирожки в ее жизни оказались и не нужны, а что-то самое важное она успела узнать…».

Ксения Гринькова