Христос родился: рождественские истории от Елены Кучеренко

Моя первая ночная служба была на Рождество – 11 лет назад, где-то в конце первого года моего воцерковления. Мы с мужем недавно поженились и жили у него на Украине, в городе Энергодаре.

Бабушка и пряник

Собственно, это было мое первое в жизни Рождество. Я воспитывалась в обычной советской семье, где праздновали Новый год и верили, что как его встретишь, так и проведешь. А о Рождестве и тем более о Боге никто не говорил.
Хотя на Новый год всегда были гости, ёлка и подарки, я его не то чтобы не любила… Но мне, еще девчонке, всегда было в этот день грустно. Не знаю, почему. А однажды, мне было лет двенадцать, седьмого января я встретила на улице соседку по подъезду. Такую чудную одинокую старушку. Мы с ней никогда не общались, только здоровались. Я ее даже немного побаивалась – из-за ее черного платка.
Кивнули друг другу, и я уже собиралась пройти мимо, как бабушка вдруг сказала: «С праздником!» «С каким?» – удивилась я. «Ну как же! Рождество Христово!» – ответила она, достала из сумки что-то завернутое в салфетку и протянула мне.
Я сунула в карман, буркнула что-то благодарственное, а в голове начала «прокручивать» пионерскую «проповедь» о том, что «Гагарин в космос летал, но Бога не видел» (это очень любила повторять наша классная руководительница).
Но вдруг увидела ее глаза… В них было столько любви и какой-то незнакомой для меня радости. И своим глупым подростковым сердцем почувствовала, что бабушка эта знает что-то такое, чего не знаю я…
Дома, развернув салфетку, я увидела какой-то пряник – таких я никогда не ела. Коричневый, с нарисованным на нем глазурью то ли снеговиком, то ли медвежонком – уже не вспомню.
Я откусила. Это был новый для меня, необычный вкус (это сейчас я знаю, что там имбирь, корица и т.д.), и пахло чем-то радостным. Я вдруг подумала тогда, что так, наверное, пахнет Рождество. Как Новый год – мандаринами. И на сердце стало тепло.

«И зачем я в это ввязалась?!»

Но это чувство быстро забылось. Прошли годы, я оказалась в храме, вышла замуж. И вот она, моя первая рождественская служба.
Я к ней очень готовилась, ожидая чего-то необычного. Тем более, я собиралась причащаться. А еще я нарядилась в свое самое красивое платье.
Но у меня заканчивался второй месяц беременности. И половину службы я провела в своем ослепительном наряде и с обострившимся вдруг токсикозом в прихрамовых кустах.
«Да у тебя духовные проблемы, это бес в тебе сидит и к Богу не пускает», – проскрипела в итоге мне на ухо одна очень «церковная» старушка.
Когда, изможденная этими своими токсикозными манипуляциями, я попыталась присесть в храме на лавочку, какая-то внушительных размеров дама сказала мне: «Молодая еще, постоишь».
Я попыталась объяснить ей, что я беременная, что у меня всё болит и вообще я прямо здесь и сейчас упаду и умру. Но она буркнула тоже что-то «очень духовное» и еще шире распределила по лавке свои габариты…


Кто-то толкался. Кто-то на кого-то шипел, чтобы «не лезли в такой момент со своими свечками». Кто-то кого-то всё время спрашивал: «Когда же всё это закончится?» Кто-то истово крестился, совсем не по-христиански «заезжая» мне по уху своим троеперстием. А кто-то облокотился на меня и заснул. Я отталкивала его, а он ложился и ложился обратно…
В сторонке, прижавшись к стене, почему-то плакала Вера Ивановна – пожилая женщина, давняя прихожанка. И всё сморкалась в свой платок, огромный, мужской, синий и некрасивый. «Зачем она здесь? – думала я. – Вроде люди радоваться должны, а она ревет. И еще платок этот…»
Мне самой жутко хотелось разреветься – всё болело, тошнило, и хотелось спать – прямо до ломки. Я не понимала ни слова из службы. Я вообще ее не слушала, а дико жалела, что «во всё это ввязалась». В общем, ничего волшебного не было и в помине.

Христос родился!

«Да ладно, садись, зеленая вон какая», – сказала вдруг женщина с габаритами. Встала и взяла из-под лавки свой костыль, который я раньше не заметила. И тяжело заковыляла к свечной лавке.
«Нет, что вы, сидите, я не знала», – испуганно пробормотала я. Но она обернулась, улыбнулась и прошептала: «Христос родился!»
«Христос родился!» – екнуло в сердце. И опять вдруг стало тепло, как тогда – с пряником…
Я посмотрела вокруг. Уже никто не шипел, не толкался. Те, кто всю службу проспал – проснулись.


Я только сейчас поняла, что «тот, кто на меня всё время падал во сне» – это Катерина Ивановна, бабушка-грузинка восьмидесяти с лишним лет. Которая, несмотря на годы, работала в храме бухгалтером и безо всяких компьютерных программ виртуозно сводила дебет с кредитом, щелкая своими огромными деревянными счетами. К сожалению, она умерла несколько лет назад.
Она стояла и улыбалась. Всем – мне, людям, Богу. И улыбка у нее была какая-то удивительно детская, чистая…
«Рождество – детский праздник», – вспомнилась мне услышанная где-то фраза. Не знаю, так это или нет, но все вокруг вдруг преобразилось.
Я сама поймала себя на мысли, что ничего уже не болит, а я сижу и улыбка у меня до ушей – прямо дурочка какая-то.
Знаете, я вдруг почувствовала, что в мир пришел Господь. И к той внушительной тете, и к бабульке, которая ругала меня за мой токсикоз и пугала бесами, и к Катерине Ивановне, и к тому истовому молитвеннику, который заехал мне по уху. Ну и что, что заехал. Он же не специально! И даже ко мне пришел. Ко мне лично! Пришел и коснулся наших сердец. И стало как в детстве, когда мама обнимает…
А как радовались наши батюшки – отец Анатолий и отец Антоний! Они буквально летали по алтарю. И как будто не было усталости от долгой ночной службы.
Особенно меня поразил отец Антоний – суровый настоятель с очень непростой судьбой. Его даже побаивались – за крутой нрав. Сейчас он уже не священник, а просто Антоний – так бывает…
Но тогда он, человек-гора в облачении, стоял и смеялся как трехлетний мальчик, которому подарили вожделенного щенка. А если присмотреться, то в глазах его стояли слезы. Христос родился!
Мы причащались, потом был молебен.
Помню, отец Анатолий «расшалился» и буквально окатил меня водой, вместе с моим прекрасным нарядным платьем и макияжем. Да-да… Я так хотела быть в Рождественскую ночь красивой, что даже марафет навела.
Все поздравляли друг друга. Тут же в храме пели колядки.
Колядки… С ними у меня приключился конфуз. Колядок я раньше никогда не слышала и не знала, что они поются на украинском языке. Зато я знала про раскол, про Филарета и про то, что в храмах «Киевского патриархата» служат «на мове».
И вот, услышав в нашем храме «богослужебные песнопения на украинском» (а именно так я восприняла колядки), я решила, что наши батюшки «попутали берега» и ушли в раскол. Я подскочила к отцу Анатолию и начала возмущенно выяснять, в чем, собственно, дело. Он долго смеялся, когда, наконец, понял, о чем я.
А колядки я в итоге очень полюбила. Жаль только, что здесь в Москве эта традиция не так распространена.

Рождественское чудо

А в углу продолжала плакать Вера Ивановна. Но уже не одна, а в обнимку с незнакомой мне молодой женщиной. И обе они сморкались в этот жуткий синий носовой платок.
Потом мне рассказали, что это ее дочь Нина, с которой у них не всё гладко. А тут Нина еще и забеременела и решила делать аборт. Мужа нет, работа – так себе… Как ни уговаривала Вера Ивановна, дочь – ни в какую. Уже и дату назначили. Поэтому и проплакала женщина всю службу.
Но в эту Рождественскую ночь Нине не спалось. И она встала и почему-то пошла в храм – к концу уже пришла. Пришла, постояла и вдруг сказала матери: «Эх, была не была! Будем рожать!» И теперь они обе ревели – уже от радости. Потому что и к ним пришел Христос!
…Их Мишутке уже лет десять, мама и бабушка на него не нарадуются. Как, собственно, и отчим. Нина через год после родов вышла замуж. И родила Машеньку.

Эпилог

Вот такая была моя первая ночная рождественская служба. В том родном маленьком городе, в маленьком любимом провинциальном храме. С родными, любимыми людьми, многие из которых разбрелись и по другим храмам, и по другим городам, и даже странам. Распались несколько семей, с которыми мы очень дружили. И я до сих пор не могу в это поверить и отделить их друг от друга. А кто-то уже умер… Но многие и родились. И служат в том храме уже другие батюшки…
Но, знаете, где бы я ни оказалась на Рождество, несмотря ни на что, я всегда чувствую эту детскую радость, это волшебство преображения. Этот приход в мир Бога. Как в ту ночь. И знаю, что и для меня родился Христос! Чтобы я вновь стала в душе ребенком – чистым, добрым и счастливым.

Елена Кучеренко