История Павла Груздева: из арестанта в иереи
Отец Павел (Груздев) — один из самых ярких священников XX века. Шесть лет, с 1941 по 1947 гг., он провел в Вятлаге — отца Павла обвиняли в участии в «контрреволюционной организации церковников». Публикуем отрывок из книги «Родные мои».
Из казахстанской ссылки вернулся изгнанник осенью 1954 года. Вековые липы на Волжской набережной медленно роняли золотые листья, романовские церкви возносили в небо уцелевшие купола, отливала ласковой осенней синью матушка-Волга… «Тятя с мамой приняли меня с радостью, — вспоминал отец Павел. — Устроился я на работу».
А дома все та же нищета в 50‑е, как и в прежние годы… Как-то раз на праздник собрался Павел Груздев на правый берег в Воскресенский собор: «Пойду в собор, Спасителю поклонюся». Просит мать: — Мамо, нет ли подрясничка какого?
— Сынок, конфискация!
— Мамо, нет ли кальсон каких?
— Сынок, только из мешков нашитых!
Ну что поделаешь! Пришел в собор на службу, многие узнали Павла Груздева, не забыли, хоть и 11 лет в лагерях был.
—Павлуша, петь-читать не разучился? Прочитай Апостола-то!
В Воскресенском соборе служил в то время отец Петр, а диакона звали Алексей — Алексаша. А поскольку день был праздничный, особый какой-то, присутствовал на богослужении недавно рукоположенный епископ Угличский Исайя, управляющий Ярославской епархией.
«Вышел я Апостола читать, — рассказывал отец Павел. — Прокимен как дал!»
Голосина здоровый, и службу всю назубок знал. Услышал епископ Исайя нового чтеца:
— Кто это?
— Да вот, арестант пришел, — объясняют ему.
— Позвать в алтарь! — велит владыка.
«Поскольку я был уже рясофорный, порядок знал, — вспоминал батюшка свое знакомство с Преосвященным Исайей. — Поклон престолу, поклон владыке, стал под благословение».
— Ты, парень, откуда? — спрашивает владыка.
— Из Хутыни, — отвечает Груздев.
— За что сидел?
— Вроде ни за что.
— Документ есть?
— Так вот, — показывает документ.
— А реабилитация?
Молчит в ответ.
— Ладно, — говорит владыка. — Какие литургии знаешь?
— Иоанна Златоуста, Василия Великого.
Поэкзаменовал еще его владыка: «Тебя нечего учить, все тебе знакомо. Приезжай ко мне в Ярославль, рукоположу».
Как на крыльях летел обратно через Волгу к себе домой Павел Груздев.
Ведь он с детства, с мологских монастырских лет мечтал стать священником — и эта мечта не оставляла его ни в родной деревне Большой Борок, ни в ярославской тюрьме, ни в лагерях, ни в пересылках…
Каким воистину крестным путем почти полвека вел его Господь к принятию священного сана: «И спасительная страдания восприемый, крест, гвоздия, копие, смерть…»
«Мне владыка говорит: “Приходи!” — рассказывал отец Павел. — “Возьми у священника, кто тебя знает, характеристику, и приходи!”
Отец Дмитрий Сахаров — он наш, мологский, у нас служил в Афанасьевском монастыре. А теперь в церкви Покрова на левой стороне Тутаева. Я к нему:
— Батюшка милой! Мне бы справочку, несколько строчек!
— Да-да, конечно, Павлуша! Хорошо, уже пишу!
Пишет: “Павел Александрович Груздев, 1910 года рождения. Поведения прекрасного, не бандит, ничего, но в политике…” — тут отец Павел замялся, словно подыскивая то слово, которым охарактеризовал его священник Дмитрий Сахаров, — в политике какой-то… негоден я!»
— Неблагонадежный? — подсказал отцу Павлу кто-то из слушавших его рассказ.
— Неблагонадежный! — подтвердил батюшка. — Ставит отец Дмитрий точку на бумаге и подписывается: «Протоиерей Дм. Сахаров».
Заключенный Павел Груздев. Лагерная фотография из личного дела
«Ладно. Прихожу к владыке, — продолжал свой рассказ отец Павел. — Подаю ему бумажку. Берет он в руки, читает. Потом меня спрашивает:
— Павлуша! А как у вас с желудком, расстройства нету?
Я ему:
— Так нету пока, владыко.
— Так вот, Павлуша, когда вас чего доброго припрет, этой-то бумагой воспользуйтесь.
— Владыко, благословите! — отвечаю».
Преосвященный Исайя, управляющий Ярославской епархией, был рукоположен в архиерейский сан 28 ноября 1954 года, в возрасте 72 лет. Он так же, как и Павел Груздев, прожил долгую многотрудную жизнь, прежде чем стал священником и принял монашество. В миру — Владимир Дмитриевич Ковалев, родился в Угличе, образование получил в Рыбинском речном училище. Закончив его в 1903 году, более сорока лет работал на речном транспорте. Конечно, ни в 20‑е, ни в 30‑е годы о принятии священства не могло быть и речи! Он стал диаконом уже после войны, когда ему было 64 года, рукоположен 1 февраля 1947-го, вскоре получает сан игумена, затем — архимандрита, в 1954 году — хиротонисан в епископа Угличского, коим и пребывал до дня своей смерти.
Воистину Божий Промысл соединил в Воскресенском соборе этих двух людей — недавно рукоположенного епископа и бывшего арестанта Павла Груздева.
Владыка Исайя, много повидавший на своем веку, с первого взгляда определил в немолодом уже «каторжнике» истинного служителя алтаря Божия, и потом, в течение нескольких лет, когда решалась судьба Груздева, архипастырским своим попечением помог ему преодолеть все препятствия на пути к священству.
Три года потребовалось на то, чтобы решить все необходимые формальности для рукоположения Павла Александровича Груздева. Сохранившаяся переписка свидетельствует, как непросто было получить священный сан человеку с клеймом заключенного.
В Пасху 1955 года Павел Груздев пишет официальное прошение на имя управляющего Ярославской епархией:
«Преосвященнейшему епископу Исайе
от Павла Александровича Груздева покорнейшая просьба.
Христос Воскресе!
Ваше Преосвященство, Владыко Святый!
Господь наш Иисус Христос святым ученикам Своим и апостолам, а в лице их и всем христианам сказал: “Жатвы много, а делателей мало”. На основании этих святых слов дерзнул и аз, недостойный, молити убо Вас, Господина жатвы, да изведете меня, делателя, на жатву Господню: то есть причесть мое недостоинство к лику служителей Святого Алтаря. Множество верующих нашего города Тутаева мне заявляют, почему я с моими знаниями и способностями не прошу Вашу святыню о рукоположении меня во священники. И сам я духом чувствую, что моя дорога должна идти на службу Богу…»
Но, как выяснилось, для рукоположения в священный сан нужна была не только характеристика, а официальная реабилитация, и на очередном прошении Павла Александровича Груздева: «Настоящим прошу Ваше Преосвященство принять меня в церковный клир в качестве священника и назначить в село Ломино Тутаевского района», датированном 11 декабря 1956 года, появляется следующая резолюция епископа Исайи:
«Необходимо снятие судимости, хлопочите.
Епископ Исайя, 22/ХII– 1956 г».
Только что прошел XX съезд партии, разоблачивший культ личности Сталина, и сотни тысяч людей — те, кто остался жив, пройдя адовы круги ГУЛАГа, — обратились в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой о реабилитации.
В начале 1958 года дошла очередь и до Павла Александровича Груздева. Заседание Президиума Верховного Совета СССР, рассмотревшее дело Груздева, состоялось 21 января 1958 года, о результатах его сообщила выписка из Протокола № 66:
«Ходатайство о снятии судимости Груздева Павла Александровича, осужденного военным трибуналом войск НКВД Ярославской области 30 июля 1941 года по ст. ст. 58–10 ч.1 и 58–11 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы с поражением прав на 3 года.
Наказание отбывал с 13 мая 1941 года по 13 мая 1947 года.
Дело № МП-1944
Снять судимость с Груздева П. А.
Печать
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР — М. Георгадзе
(подпись)». (…)
Во второе воскресенье Великого поста 9 марта 1958 года Павла Груздева рукоположили в диакона, а через неделю 16 марта — в иереи. Это было Крестопоклонное воскресенье. Феодоровский кафедральный собор Ярославля, где рукополагали отца Павла, был полон народу. Пришли многие, кто знал Павла Груздева еще по Мологе, до ареста в Тутаеве и после…
«Вся церковь плакала, — вспоминал отец Павел. — Из нищеты… ой! Арестант ведь! Не мог и я удержаться — плакал…»
Из казахстанской ссылки вернулся изгнанник осенью 1954 года. Вековые липы на Волжской набережной медленно роняли золотые листья, романовские церкви возносили в небо уцелевшие купола, отливала ласковой осенней синью матушка-Волга… «Тятя с мамой приняли меня с радостью, — вспоминал отец Павел. — Устроился я на работу».
А дома все та же нищета в 50‑е, как и в прежние годы… Как-то раз на праздник собрался Павел Груздев на правый берег в Воскресенский собор: «Пойду в собор, Спасителю поклонюся». Просит мать: — Мамо, нет ли подрясничка какого?
— Сынок, конфискация!
— Мамо, нет ли кальсон каких?
— Сынок, только из мешков нашитых!
Ну что поделаешь! Пришел в собор на службу, многие узнали Павла Груздева, не забыли, хоть и 11 лет в лагерях был.
—Павлуша, петь-читать не разучился? Прочитай Апостола-то!
В Воскресенском соборе служил в то время отец Петр, а диакона звали Алексей — Алексаша. А поскольку день был праздничный, особый какой-то, присутствовал на богослужении недавно рукоположенный епископ Угличский Исайя, управляющий Ярославской епархией.
«Вышел я Апостола читать, — рассказывал отец Павел. — Прокимен как дал!»
Голосина здоровый, и службу всю назубок знал. Услышал епископ Исайя нового чтеца:
— Кто это?
— Да вот, арестант пришел, — объясняют ему.
— Позвать в алтарь! — велит владыка.
«Поскольку я был уже рясофорный, порядок знал, — вспоминал батюшка свое знакомство с Преосвященным Исайей. — Поклон престолу, поклон владыке, стал под благословение».
— Ты, парень, откуда? — спрашивает владыка.
— Из Хутыни, — отвечает Груздев.
— За что сидел?
— Вроде ни за что.
— Документ есть?
— Так вот, — показывает документ.
— А реабилитация?
Молчит в ответ.
— Ладно, — говорит владыка. — Какие литургии знаешь?
— Иоанна Златоуста, Василия Великого.
Поэкзаменовал еще его владыка: «Тебя нечего учить, все тебе знакомо. Приезжай ко мне в Ярославль, рукоположу».
Как на крыльях летел обратно через Волгу к себе домой Павел Груздев.
Ведь он с детства, с мологских монастырских лет мечтал стать священником — и эта мечта не оставляла его ни в родной деревне Большой Борок, ни в ярославской тюрьме, ни в лагерях, ни в пересылках…
Каким воистину крестным путем почти полвека вел его Господь к принятию священного сана: «И спасительная страдания восприемый, крест, гвоздия, копие, смерть…»
«Мне владыка говорит: “Приходи!” — рассказывал отец Павел. — “Возьми у священника, кто тебя знает, характеристику, и приходи!”
Отец Дмитрий Сахаров — он наш, мологский, у нас служил в Афанасьевском монастыре. А теперь в церкви Покрова на левой стороне Тутаева. Я к нему:
— Батюшка милой! Мне бы справочку, несколько строчек!
— Да-да, конечно, Павлуша! Хорошо, уже пишу!
Пишет: “Павел Александрович Груздев, 1910 года рождения. Поведения прекрасного, не бандит, ничего, но в политике…” — тут отец Павел замялся, словно подыскивая то слово, которым охарактеризовал его священник Дмитрий Сахаров, — в политике какой-то… негоден я!»
— Неблагонадежный? — подсказал отцу Павлу кто-то из слушавших его рассказ.
— Неблагонадежный! — подтвердил батюшка. — Ставит отец Дмитрий точку на бумаге и подписывается: «Протоиерей Дм. Сахаров».
Заключенный Павел Груздев. Лагерная фотография из личного дела
«Ладно. Прихожу к владыке, — продолжал свой рассказ отец Павел. — Подаю ему бумажку. Берет он в руки, читает. Потом меня спрашивает:
— Павлуша! А как у вас с желудком, расстройства нету?
Я ему:
— Так нету пока, владыко.
— Так вот, Павлуша, когда вас чего доброго припрет, этой-то бумагой воспользуйтесь.
— Владыко, благословите! — отвечаю».
Преосвященный Исайя, управляющий Ярославской епархией, был рукоположен в архиерейский сан 28 ноября 1954 года, в возрасте 72 лет. Он так же, как и Павел Груздев, прожил долгую многотрудную жизнь, прежде чем стал священником и принял монашество. В миру — Владимир Дмитриевич Ковалев, родился в Угличе, образование получил в Рыбинском речном училище. Закончив его в 1903 году, более сорока лет работал на речном транспорте. Конечно, ни в 20‑е, ни в 30‑е годы о принятии священства не могло быть и речи! Он стал диаконом уже после войны, когда ему было 64 года, рукоположен 1 февраля 1947-го, вскоре получает сан игумена, затем — архимандрита, в 1954 году — хиротонисан в епископа Угличского, коим и пребывал до дня своей смерти.
Воистину Божий Промысл соединил в Воскресенском соборе этих двух людей — недавно рукоположенного епископа и бывшего арестанта Павла Груздева.
Владыка Исайя, много повидавший на своем веку, с первого взгляда определил в немолодом уже «каторжнике» истинного служителя алтаря Божия, и потом, в течение нескольких лет, когда решалась судьба Груздева, архипастырским своим попечением помог ему преодолеть все препятствия на пути к священству.
Три года потребовалось на то, чтобы решить все необходимые формальности для рукоположения Павла Александровича Груздева. Сохранившаяся переписка свидетельствует, как непросто было получить священный сан человеку с клеймом заключенного.
В Пасху 1955 года Павел Груздев пишет официальное прошение на имя управляющего Ярославской епархией:
«Преосвященнейшему епископу Исайе
от Павла Александровича Груздева покорнейшая просьба.
Христос Воскресе!
Ваше Преосвященство, Владыко Святый!
Господь наш Иисус Христос святым ученикам Своим и апостолам, а в лице их и всем христианам сказал: “Жатвы много, а делателей мало”. На основании этих святых слов дерзнул и аз, недостойный, молити убо Вас, Господина жатвы, да изведете меня, делателя, на жатву Господню: то есть причесть мое недостоинство к лику служителей Святого Алтаря. Множество верующих нашего города Тутаева мне заявляют, почему я с моими знаниями и способностями не прошу Вашу святыню о рукоположении меня во священники. И сам я духом чувствую, что моя дорога должна идти на службу Богу…»
Но, как выяснилось, для рукоположения в священный сан нужна была не только характеристика, а официальная реабилитация, и на очередном прошении Павла Александровича Груздева: «Настоящим прошу Ваше Преосвященство принять меня в церковный клир в качестве священника и назначить в село Ломино Тутаевского района», датированном 11 декабря 1956 года, появляется следующая резолюция епископа Исайи:
«Необходимо снятие судимости, хлопочите.
Епископ Исайя, 22/ХII– 1956 г».
Только что прошел XX съезд партии, разоблачивший культ личности Сталина, и сотни тысяч людей — те, кто остался жив, пройдя адовы круги ГУЛАГа, — обратились в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой о реабилитации.
В начале 1958 года дошла очередь и до Павла Александровича Груздева. Заседание Президиума Верховного Совета СССР, рассмотревшее дело Груздева, состоялось 21 января 1958 года, о результатах его сообщила выписка из Протокола № 66:
«Ходатайство о снятии судимости Груздева Павла Александровича, осужденного военным трибуналом войск НКВД Ярославской области 30 июля 1941 года по ст. ст. 58–10 ч.1 и 58–11 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы с поражением прав на 3 года.
Наказание отбывал с 13 мая 1941 года по 13 мая 1947 года.
Дело № МП-1944
Снять судимость с Груздева П. А.
Печать
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР — М. Георгадзе
(подпись)». (…)
Во второе воскресенье Великого поста 9 марта 1958 года Павла Груздева рукоположили в диакона, а через неделю 16 марта — в иереи. Это было Крестопоклонное воскресенье. Феодоровский кафедральный собор Ярославля, где рукополагали отца Павла, был полон народу. Пришли многие, кто знал Павла Груздева еще по Мологе, до ареста в Тутаеве и после…
«Вся церковь плакала, — вспоминал отец Павел. — Из нищеты… ой! Арестант ведь! Не мог и я удержаться — плакал…»
-
Верующая
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
