Нинулька
Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите (1Фес 5:16–18). Эти слова апостола Павла стали девизом жизни одного человека, про которого я хочу рассказать. Вернее, не про «которого», а про «которую».
Нина, Ниночка или, как она сама себя, а с ее легкой руки и все остальные называли, — Нинулька.
Нинулька была инвалидом с детства. Тело выросло, а ум остался на уровне пятилетней девочки. И когда эта грузная, седовласая женщина получала от кого-нибудь конфетку, а следом просьбу показать маленькую девочку, она с радостью хватала угощение, быстро разворачивала вкусняшку, запихивала ее в рот, а потом вставала и мелкими семенящими шажками пускалась бежать, громко смеясь и улюлюкая. Так в ее представлении должна была выглядеть «маленькая девочка».
Она очень не любила, просто терпеть не могла, когда кто-то при ней начинал ругаться. Даже когда строгий настоятель собора кого-то отчитывал при Нинульке, та становилась между ним и отчитываемым и начинала корчить смешные рожицы. А зачастую просто громко молилась: «Господи помилюй»! И ругань тут же прекращалась и все улыбались. И столько в ее причудах было неподдельной детской радости, особенно когда она бежала и приговаривала: «Побежяля, побежяля». Все вокруг радовались. Нет, не насмехались над инвалидом, а просто радовались. Столько света было в нашей Нинульке радостного, реально — Божественного света. Я пишу эти строки, вспоминаю ее, а губы сами собой растягиваются в улыбке, хотя сердце щемит. И хочется немного поплакать. То ли оттого, что годы не вернешь, то ли оттого, что нет в моей жизни больше такой вот Нинульки.
Нинулька просила милостыньку у входа в Покровский кафедральный собор и на заработанные денежки покупала свечечки, и, поставив их, долго и как-то по-детски, но сосредоточенно молилась у иконы Покрова Богородицы.
Когда собор очень надолго вынужденно закрыли на ремонт, многие от его паперти ушли в другие места. Ушла и Нинулька. Ушла навсегда. Ушла на небо.
Когда узнали, что ее убили на колхозном рынке, все были в тихом шоке. Как рассказывали очевидцы, при ней начали драться два бомжа. Она, как всегда, встала между ними и стала строить свои смешные рожицы. Дерущиеся подумали, что она их дразнит, и забили ее ногами. А Нинулька, будучи здоровенной тетей, лишь просила: «Не бейте девочку. Не бейте Нинульку. Нинулька больше не бу-у-у-де-е-ет!»
Когда отпевали Нинульку, строгий и седой настоятель плакал как мальчишка.
Протоиерей Дмитрий Харцыз
Нина, Ниночка или, как она сама себя, а с ее легкой руки и все остальные называли, — Нинулька.
Нинулька была инвалидом с детства. Тело выросло, а ум остался на уровне пятилетней девочки. И когда эта грузная, седовласая женщина получала от кого-нибудь конфетку, а следом просьбу показать маленькую девочку, она с радостью хватала угощение, быстро разворачивала вкусняшку, запихивала ее в рот, а потом вставала и мелкими семенящими шажками пускалась бежать, громко смеясь и улюлюкая. Так в ее представлении должна была выглядеть «маленькая девочка».
Она очень не любила, просто терпеть не могла, когда кто-то при ней начинал ругаться. Даже когда строгий настоятель собора кого-то отчитывал при Нинульке, та становилась между ним и отчитываемым и начинала корчить смешные рожицы. А зачастую просто громко молилась: «Господи помилюй»! И ругань тут же прекращалась и все улыбались. И столько в ее причудах было неподдельной детской радости, особенно когда она бежала и приговаривала: «Побежяля, побежяля». Все вокруг радовались. Нет, не насмехались над инвалидом, а просто радовались. Столько света было в нашей Нинульке радостного, реально — Божественного света. Я пишу эти строки, вспоминаю ее, а губы сами собой растягиваются в улыбке, хотя сердце щемит. И хочется немного поплакать. То ли оттого, что годы не вернешь, то ли оттого, что нет в моей жизни больше такой вот Нинульки.
Нинулька просила милостыньку у входа в Покровский кафедральный собор и на заработанные денежки покупала свечечки, и, поставив их, долго и как-то по-детски, но сосредоточенно молилась у иконы Покрова Богородицы.
Когда собор очень надолго вынужденно закрыли на ремонт, многие от его паперти ушли в другие места. Ушла и Нинулька. Ушла навсегда. Ушла на небо.
Когда узнали, что ее убили на колхозном рынке, все были в тихом шоке. Как рассказывали очевидцы, при ней начали драться два бомжа. Она, как всегда, встала между ними и стала строить свои смешные рожицы. Дерущиеся подумали, что она их дразнит, и забили ее ногами. А Нинулька, будучи здоровенной тетей, лишь просила: «Не бейте девочку. Не бейте Нинульку. Нинулька больше не бу-у-у-де-е-ет!»
Когда отпевали Нинульку, строгий и седой настоятель плакал как мальчишка.
Протоиерей Дмитрий Харцыз
-
Верующая
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
