Новая реальность: священник-блогер о своей жизни
У священника Николая Бабкина более 300 тысяч подписчиков в Instagram и еще 141 тысяча — в TikTok. «Ты привлекаешь внимание к себе или ко Христу?» — иронично спрашивают друзья. Корреспондент «Правмира» Вероника Словохотова узнала у отца Николая, зачем ему социальные сети и о каких сторонах жизни он никогда не расскажет своей аудитории.
— Я был бы озадачен на месте глубоко верующего человека, впервые увидевшего Instagram священника Николая Бабкина. «Этот батюшка какой-то странный», — подумал бы я. Сам прекрасно понимаю, что в блоге мне приходится жертвовать в какой-то степени духовной репутацией из-за своей открытости. Поэтому я часто сталкиваюсь с критикой. Буквально вчера общался с девушкой, которая нашла меня в TikTok, пришла ко мне в Instagram, подписалась и после этого поехала в Сергиев Посад, купила себе толкование на Библию. Сказала, ее представление о Боге было ложным. Вот вы можете какую-то связь проследить? Я ведь не пишу проповеди в блоге. Людей притягивают искренность и честность, они разрушают шаблоны о священниках и православии.
Отец Николай: «Да вы не стесняйтесь, я нормальный. Видите, даже руку не дал поцеловать. Но вы не особо-то и хотели»
Раньше меня беспокоил вопрос: а не вызываю ли я больше соблазна? Когда подписчиков было в два раза меньше, примерно 150 тысяч, я провел опрос. И оказалось, что половина из них изменили свое мнение о Церкви в лучшую сторону и где-то 12–15% сходили в храм, исповедовались и причастились. На тот момент это почти 10 тысяч человек. Вот для меня этого достаточно. На Небесах больше радости об одном грешнике, чем о 99 праведниках. Праведники пусть потерпят одного грешника, который пытается говорить на доступном языке.
— У вас в блоге темы достаточно бытовые, плюс вы высказываетесь по инфокартине дня. Причем все чаще последнее. А вам не кажется, что священнику пора шагнуть дальше, чем все эти «как защититься от колдовства и магии», «как правильно крестить» и «есть ли у женщины душа»?
— Говорят, есть. Я же начинал против суеверия вести блог. «Бабка надвое сказала», целая рубрика была, где я иронизировал над популярными суевериями, доводя их до абсурда. Потом блог стал больше семейным, теплым. И эти темы людям ближе, потому что суеверия их не так сильно волнуют, как личная жизнь.
О развитии я задумался через год. Сейчас ведь масса просветительских проектов. Конечно, моя подача оригинальна сама по себе, но вся информация доступна в интернете. Как оказалось — не так все просто: люди не особо любят погружаться в сложные для них темы. Часто приходят одни и те же вопросы: «Батюшка, а расскажите про венчание». «Батюшка, расскажите про крещение». (Пауза.) Что? Лекцию прочитать?
— И как, читаете?
— Придумал хитрый способ. «Спаси, Господи, за ваш вопрос. Вы можете задать его на электронную почту, ссылка в профиле», — отвечаю в таких случаях. И если человеку действительно очень сильно надо, он туда напишет. Если вопрос срочный, например, это личная история, семейное горе или утрата, отвечаю сразу.
А потом я подумал: «Ну зачем вообще все это? Ну набрал ты аудиторию, ну что с ней делать? Ты же не построишь виртуальную церковь, и не будут все там свечки ставить». И мы начали изучать Библию, у нас в Instagram возникло Библейское движение — наверное, одно из самых популярных на тот момент. За год Библию прочитало около 3 тысяч человек. Сейчас мы этот проект приостановили, потому что у меня трое детей, скоро родится четвертый. К тому же есть нагрузка на приходе, да и расстояние большое — я же путешествую на метро.
Отец Николай Бабкин: «Мне некогда сидеть в интернете, у меня трое детей. Скоро родится четвертый»
Но Библейское движение хотим расширить, сделать его на более серьезном квалифицированном уровне, пригласить преподавателей из московских духовных школ. Это актуально, люди ждут от священника именно проповеди Библии.
В пандемию я предложил в Instagram почитать Страстные Евангелия. Больше тысячи человек онлайн собралось, такого не было никогда!
— У вас в шапке профиля написано, что вы «потомственный мракоборец».
— Да, фанаты «Гарри Поттера» эту фразу возлюбили. У меня просто отец стал священником в 40 лет, и это не было связано с сахарным периодом в нашей жизни, работы не было никакой: он служил при монастыре, потом ему дали приход. Было тяжело, мы и на картошке сидели, и у мамы на работе проблемы тоже начались. Мы ютились на небольшой квартире у бабушки, отец до сих пор живет на служебной квартире. От того, что он стал священником, он ничего не приобрел в финансовом отношении.
Я навсегда запомнил его взгляд, когда он вернулся домой после хиротонии. Стало понятно, что в этой жизни есть что-то более важное, чем карьера и все прочее, и в 14 лет я решил, каким путем хочу идти. Была возможность поступить заочно в духовное училище параллельно со школой, я его окончил, а потом пошел в семинарию, меня отец не заставлял. Именно его искреннее желание служить людям пробудило во мне первые мысли о священстве.
— Вообще, она первая начала (указывает на жену). Я ко всей этой истории отношусь очень скептично. Я и фотографироваться не люблю, мне приходится каждый раз перебарывать свою застенчивость. Потом привык, понял, что теплая фотография — это твое маленькое послание добра в мир. К тому же, если ты в кадре зажатый, тебя же никто смотреть не будет.
Интерес у меня, на самом деле, был чисто практический. Храм новый, людей нет, из предыдущего прихода ко мне перетекли те самые 20 бабушек. Я подумал: «Заведу Instagram, люди смогут узнать своего священника и жизнь прихода и придут в храм».
Свято-Никольский храм в Отрадном, где служит отец Николай. Добирается он на метро
Но это наивное представление быстро развеялось, и я понял, что Instagram — не место привлечения прихожан, а миссионерская площадка. На мой взгляд, неправильно для священника рассматривать читателей как своих потенциальных прихожан. К тому же люди разбросаны по всей стране, им нет смысла приезжать к тебе по воскресеньям за 700 километров, чтобы вместе помолиться. Даже в Москве — кажется, город один, но расстояние-то все равно огромное. Миссия так не работает. Одно дело собирать общину на приходе, другое — говорить о вере на широкую аудиторию. Здесь изначально разные цели и задачи. Да, кто-то из подписчиков приезжал, но просто познакомиться.
— Тогда зачем среди гламурных фоточек, магазинов одежды, услуг маникюра и призывов сесть на шпагат за две недели еще и священник? Что он может здесь сказать?
— Мой друг недавно спросил: «А ты вообще зачем ведешь соцсети? Ты к кому внимание привлекаешь, к себе или ко Христу?» Но представим себе человека, который не знает о Церкви ничего, у него куча суеверий, и вот он встречает в Instagram проповедь священника: «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Спасайся, кто может…» Ну что, он просто согласится и скажет: «Да, батюшка, вы правы, исповедуйте меня»? Тут я придерживаюсь позиции святителя Иннокентия Аляскинского, сказавшего: «Сначала полюби тех, кому хочешь рассказать о Христе, затем сделай так, чтобы они тебя полюбили, а потом говори им о Христе».
Оказавшись в соцсетях, я понял, что людей не волнует твой пастырский авторитет. Людям нужен диалог.
И если ты хочешь говорить сам для себя, лучше сделать это перед зеркалом. Тогда, может, и поймешь, как это глупо выглядит. Апостол Павел в Послании к Коринфянам разделяет плотских христиан, душевных и духовных — каждый находится на своем уровне познания Бога. Если священник будет говорить человеку плотскому о духовных вещах, он просто его не услышит. Когда ему плохо, он отдыхает, развлекается, а ты скажешь: «Брат, молись». Он не будет этого делать. Ты скажешь человеку душевному — может, он тебя и поймет. Духовный вообще все с радостью воспримет и исполнит.
— Получается, Instagram — это новый формат миссионерства?
— А ничего нового. По положению о миссионерской деятельности в Церкви, миссия бывает внешняя и внутренняя. С одной стороны, в соцсетях она внутренняя, потому что ты говоришь для своих, с другой — внешняя, так как ты обращаешься и к аудитории, которая относится к Церкви негативно. Да, формат нетрадиционный, священники-блогеры — это первопроходцы, мы тоже ошибаемся. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.
Отец Николай
— А у вас какие были ошибки?
— Я был излишне резок и категоричен, что некоторых отталкивало. Иногда я включал «режим духовника» и начинал капать на мозги, говорить, что человек должен делать, а потом думал: «Стоп-стоп-стоп… Не в ту сторону». Тогда и сам успокаивался, и разговор начинался интересный и познавательный.
Я видел очень много претензий к Церкви и стал прислушиваться. В какой-то момент меня, например, утомили вопросы про ценники в храмах — я поддался этому порыву и убрал их. Не потому, что хотел морально выглядеть лучше других священников, а потому, что я посчитал эту позицию правильной. Если брать ошибку в целом, то я принял нецерковное мнение как церковное. И сами люди тоже этого не оценили. Они считали, что Церковь — это место оказания религиозных услуг, где им не озвучили стоимость. «А сколько мне нужно заплатить, чтобы сработало?» — примерно так они размышляют. Другие отнеслись с высокомерием, бросая 10 рублей в церковной лавке, выкрикнув: «С вас и этого хватит».
— Я и плохое-то быстро забываю… Наверное, когда мы на приходе проводили молебны о семье. У нас было пять семей с детьми-инвалидами и еще бездетные пары. И как-то я обмолвился, люди стали писать, просить помолиться, я даже эфир включал. Самых трогательных два — мамы наконец-то обрели долгожданных детей. Одна была бесплодна в результате операций, врачи сказали ей: «Вообще забудь». А другой женщине было далеко за 40.
Радостнее всего, когда человек пишет: «С помощью Божией Господь дал просимое». Я даже раньше публиковал эти письма, теперь нет, потому что встречал неприятные примеры среди бывших священнослужителей, которые хотели сыскать себе славу седовласого старца. Такое амплуа мне точно не подходит.
— Вас или вашу жену когда-нибудь до слез обижали хейтеры и чем? Вы пишете, что вам приходится первому просматривать ее почту.
— Меня до слез не обижали, а вот матушку — да. Я предложил ей просматривать ее почту, потому что особенно во время беременности она становится очень впечатлительной. Когда видишь ее подавленный вид: «Не заходи в директ… И комментарии пока не читай». У нее атмосфера такая теплая, уютная, она стремится к тому, чтобы в комментариях не было негатива и люди чувствовали безопасность.
Отец Николай ставит лайки супруге
Я тоже стараюсь наводить порядок, но это невозможно. Недавно один человек прислал скриншоты, где у меня в комментариях ругаются матом. Но как все отследить? Я за то, чтобы в интернете не было нецензурной брани, но я этим заниматься не могу — не хватает времени.
Присылали даже письма с пожеланиями смерти нашим детям, причем довольно подробные.
Люди, которые считаются православными, собирали целые досье в виде компроматов, грозились отправить начальству. Окей, но только лучше сразу к Патриарху. Если нужен адрес, я скажу.
— А было что собирать?
— Разные скриншоты. Где-то оставишь резкий комментарий, а кто-то твою иронию воспримет за чистую монету или посчитает твою шутку издевательством. Фразы, вырванные из контекста. У меня в таких случаях нет желания спорить и доказывать, что ты не верблюд. Но пару раз это были люди, которых я лично знаю, православные блогеры. Если посторонний человек пишет гадости, я молчу. Проще в директе лайкнуть комментарий или сердечко отправить. А если комментарий сильно задел, есть хорошая фраза-молитва: «Помоги, Господи!»
Много общаться нет времени и сил. Если человек мне пишет конкретный вопрос, я могу на него конкретно ответить, но если он просто пытается поболтать… «А где ваша матушка такие платья покупает? Батюшка, а в этих носочках ребенку не холодно бегать?» Я, честно, в носках ничего не понимаю. Ну не болеет ребенок, не чихает, не кашляет.
— Вам не говорили, что ваши с женой профили в Instagram — слишком идеализированное христианство: цветочки, детки, платочки, духовные песни, голубей кормите… И при этом вы пишете, что «показывать идеальную картинку мира — устаревший подход, который закрывает наглухо дверь перед людьми».
— Задача священника — показать духовный мир во всей его красоте. Конечно, у всех нас есть свои недостатки и проблемы в жизни, но люди приходят к священнику, чтобы получить надежду. Мы не хотим показывать православие как архаику со строгими правилами и уставными требованиями. Основная задача священника-блогера — показать, что священник не жрец с кадилом в одежде из прошлого, а духовный наставник, а потом уже учитель веры. Иначе тебя воспринимают как морализатора, а не пастыря.
— В наше время, когда личные данные предпочитают хранить в тайне, вы смело выкладываете фотографии детей. Почему? Просили ли вы у них разрешения на это?
— Они не против. Ксения, Никодим уже взрослые, и, если они не хотят, мы не настаиваем. Кроме того, я считаю так. Некоторые говорят, что детям в социальных сетях делать нечего, что это все зараза греховная и, если ребенок туда пойдет, его засосет. Да, замечательно, можно создать такие тепличные условия, от всего оградить. А потом ваш ребенок вдруг столкнется с реальным миром, и как он отреагирует — Бог весть. Родителям лучше самим все показать. Поэтому у моих детей есть странички, но мы ведем их сами.
— «Соцсеть — это жизнь напоказ», — пишете вы. Чего вы никогда не выложите в Instagram? Например, как спорите или ругаетесь с женой, еще что-то?
— Ну, спорим мы даже в прямых эфирах. Она же психолог. А священник к психологу относится очень подозрительно (смеется). Иногда начинаю что-то псевдодуховное городить, а она мимо меня проходит с таким выражением лица, словно я ересь сморозил! Я не люблю шаблонные ответы без души, моя супруга тоже. Так что матушка смотрит со своей стороны на вопрос, а я — со своей. Вместе мы стараемся найти ответ, который будет услышан.
В квартире отца Николая
— Приходилось ли вам спорить с другими священниками, которые критически высказывались о вашем Instagram? О чем? Вы писали о священнике, который даже угрожал вам церковным начальством.
— А я с ними не спорю, просто слушаю. Я всегда предлагаю в ответ сделать лучше, и тогда я буду брать пример. Для того, чтобы меня учить духовной жизни, у человека должно быть моральное право, либо он должен быть духовником или архиереем. Я стараюсь прислушиваться к советам собратьев, особенно более опытным, чем я, но это не означает, что я сразу бегу все исполнять, потому что нужно время все переварить. Но критика священников сходит на нет, когда мы знакомимся лично. Отрадно, что иногда пишут: «Знаешь, теперь твой блог мне нравится больше, чем год назад».
— Сколько уходит времени на ведение соцсетей? Есть ли у вас помощники? Как выглядит вся техническая сторона?
— У меня нет копирайтеров, пиарщиков. Фотографы — это все мои друзья. В Instagram сейчас пишу не так часто, я там больше сториз делаю, они занимают не так много времени. Мне некогда: я либо в храме, либо по делам, либо с детьми. У меня нет желания тратить по десять часов в день на сидение в интернете. Посты пишу рано с утра или вечером, когда все укладываются спать.
— А что с рекламой?
— Если ты священник, то твою рекомендацию воспринимают как духовную. Я рекламу не делаю ни бесплатно, ни за деньги. У меня нет интереса кого-то рекламировать. Купля-продажа рекламы — это уже коммерческая деятельность, и для священника она не может быть приемлема. Если люди будут видеть у меня в блоге рекламу, они подумают, что я пришел сюда ради денег, и все отпишутся. И правильно сделают.
— Так оно обычно и бывает. Жена посмотрит, скажет: «Нет, не пиши». Ведь иногда ты пишешь искренний пост, и тебе все понятно, а люди воспринимают все не так. Можно размышлять о дружбе, к примеру, а кто-то подумает, что ты одинокий человек. Лучше всегда написать заранее, а потом с утра посмотреть на свежую голову.
Отец Николай советуется с женой, прежде чем что-то публиковать
— Появилась ли у вас в какой-то момент зависимость от сети? Только честно. Вот служите в алтаре, луч упал красиво, и вы думаете: «Вот бы сейчас эту фоточку в инсту!» Или, может, другая история?
— На Богослужении все-таки нет. У нас в храме есть замечательная традиция. Мы пришли, сняли верхнюю одежду, телефон оставили — и пошли молиться. Вообще я не сторонник фотографировать Таинства Евхаристии — это вещь сакральная для человека, и мне кажется, лучше не надо их снимать. К тому же это отвлекает. Во время литургии доставать телефон я точно не буду, я молиться должен.
— Когда вам во время чемпионата мира по футболу написали просьбу помолиться о победе России христианской над Испанией католической, как вы отреагировали?
— У меня нет контакта с богами футбола, это не по моей части. Шучу. Просто какой-то страшный магизм — использовать молитву в качестве средства победы в игре. Молитва — это общение с Богом, для меня сама мысль молиться Богу о победе в футболе кощунственна, потому что это ничтожно мелко. Я понимаю, нужно молиться о победе в войне или о каком-то важном жизненном этапе. Но место в турнирной таблице — это не то, ради чего стоит беспокоить Господа.
В храме отец Николай никогда не включает телефон
— В какой грех, связанный с соцсетями, вы больше всего боитесь впасть и следите за этим?
— Грех тщеславия неизбежно возникает, когда ты находишься в центре внимания — независимо от того, в социальных сетях или на амвоне. Например, у тебя получается проповедь, ты выходишь: «Эх… хорошо сказал!» Или дома: «Какой хороший прямой эфир провел».
Если в тебе есть тщеславие, социальные сети в этом не виноваты. Они, скорее, просто обнажают какие-то грехи, которые уже в тебе есть.
Просто не надо забывать благодарить Бога, и искушение сразу проходит.
Когда ведешь блог, тебя и хвалят, и критикуют. Но ты же не святой, тебе нимб периодически приходится протирать после всей этой волны лести, которая льется в твои уши. Сейчас мне уже все равно, хотя я до сих пор не научился правильно реагировать.
Но чаще всего меня-то как раз ругают, все мое внимание уходит не на похвалу. Думают, что нас захлестывает в любви, мы просто в ней купаемся. Ну нет этого. Ты открываешь директ — и на тебя выливается море негатива. Большинство пишут гадости, потому что ты священник. Нас не любят.
— У вас уже была исповедь, где вы говорили про Instagram? Что вам ответил духовник?
— Мне точно есть в чем исповедоваться, я же блогер. Ответил примерно то же, что я сам себе говорю: «Отец, уделяй больше времени семье, не возносись, на службе усердней молись». Эти вещи ты и сам осознаешь, но они убедительнее звучат из уст твоего собрата.
Отец Николай уверен, что ему самому точно есть, в чем исповедоваться: «Я же блогер»
— Три ваших главных правила, которые вы для себя сформулировали про поведение в Instagram.
— Честность суждения, это самое главное. Не притворяться и не казаться духовнее, чем ты есть, не быть пафосным попом. Ну и третье — уважать критику, спокойно относиться к инакомыслию.
— Чему научил вас Instagram?
— Он помог мне научиться слушать аудиторию. Мне стало интересно не то, что говорю я, а ответная реакция. Теперь я даже проповеди в храме изменил, они проходят в виде бесед. Это вполне допустимо с точки зрения гомилетики. И люди были очень удивлены, что священника интересует их мнение. Я увидел, какой мир на самом деле огромный, познакомился с другими священниками-блогерами, у нас даже проходят съезды, которые организует Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.
Отец Николай
Я стал ближе к людям, у меня расширился кругозор. Потому что, когда тебе задают вопрос, а ты не знаешь ответа, ты начинаешь искать, спрашивать отцов, вспоминать свои семинарские знания. Я пошел учиться в магистратуру, принялся заново изучать Библию. Кроме того, познакомился с замечательными, очень интересными людьми, которые на меня подписаны.
— Стало ли больше народу приходить к вам в храм благодаря социальным сетям? Хоть раз в вас ткнули на улице: «Смотри, это вон тот, из Instagram»?
— А, это чаще на матушку. Хотя на меня тоже, да. Это один из минусов. Но мы с ней вообще редко куда-то ходим, не бывает, чтобы я напрягался, когда меня узнают. Ну узнали и узнали.
Я, конечно, не везде появляюсь в подряснике, но всегда одет прилично. Вчера был в «Православном слове», меня там спросили: «Бабкин, это вы? А мы на вас подписаны». — «Ну что же, соболезную…»
Ты же не построишь виртуальную церковь
— В одном видеоролике вы рассказываете, как сбежали из храма на блины, в другом — выплевываете овсяное печенье и потом едите баранку, поздравляя всех с началом поста. Пусть смешно, но вам не кажется, что это все же уводит от главного в вашем блоге?— Я был бы озадачен на месте глубоко верующего человека, впервые увидевшего Instagram священника Николая Бабкина. «Этот батюшка какой-то странный», — подумал бы я. Сам прекрасно понимаю, что в блоге мне приходится жертвовать в какой-то степени духовной репутацией из-за своей открытости. Поэтому я часто сталкиваюсь с критикой. Буквально вчера общался с девушкой, которая нашла меня в TikTok, пришла ко мне в Instagram, подписалась и после этого поехала в Сергиев Посад, купила себе толкование на Библию. Сказала, ее представление о Боге было ложным. Вот вы можете какую-то связь проследить? Я ведь не пишу проповеди в блоге. Людей притягивают искренность и честность, они разрушают шаблоны о священниках и православии.
Отец Николай: «Да вы не стесняйтесь, я нормальный. Видите, даже руку не дал поцеловать. Но вы не особо-то и хотели»
Раньше меня беспокоил вопрос: а не вызываю ли я больше соблазна? Когда подписчиков было в два раза меньше, примерно 150 тысяч, я провел опрос. И оказалось, что половина из них изменили свое мнение о Церкви в лучшую сторону и где-то 12–15% сходили в храм, исповедовались и причастились. На тот момент это почти 10 тысяч человек. Вот для меня этого достаточно. На Небесах больше радости об одном грешнике, чем о 99 праведниках. Праведники пусть потерпят одного грешника, который пытается говорить на доступном языке.
— У вас в блоге темы достаточно бытовые, плюс вы высказываетесь по инфокартине дня. Причем все чаще последнее. А вам не кажется, что священнику пора шагнуть дальше, чем все эти «как защититься от колдовства и магии», «как правильно крестить» и «есть ли у женщины душа»?
— Говорят, есть. Я же начинал против суеверия вести блог. «Бабка надвое сказала», целая рубрика была, где я иронизировал над популярными суевериями, доводя их до абсурда. Потом блог стал больше семейным, теплым. И эти темы людям ближе, потому что суеверия их не так сильно волнуют, как личная жизнь.
О развитии я задумался через год. Сейчас ведь масса просветительских проектов. Конечно, моя подача оригинальна сама по себе, но вся информация доступна в интернете. Как оказалось — не так все просто: люди не особо любят погружаться в сложные для них темы. Часто приходят одни и те же вопросы: «Батюшка, а расскажите про венчание». «Батюшка, расскажите про крещение». (Пауза.) Что? Лекцию прочитать?
— И как, читаете?
— Придумал хитрый способ. «Спаси, Господи, за ваш вопрос. Вы можете задать его на электронную почту, ссылка в профиле», — отвечаю в таких случаях. И если человеку действительно очень сильно надо, он туда напишет. Если вопрос срочный, например, это личная история, семейное горе или утрата, отвечаю сразу.
А потом я подумал: «Ну зачем вообще все это? Ну набрал ты аудиторию, ну что с ней делать? Ты же не построишь виртуальную церковь, и не будут все там свечки ставить». И мы начали изучать Библию, у нас в Instagram возникло Библейское движение — наверное, одно из самых популярных на тот момент. За год Библию прочитало около 3 тысяч человек. Сейчас мы этот проект приостановили, потому что у меня трое детей, скоро родится четвертый. К тому же есть нагрузка на приходе, да и расстояние большое — я же путешествую на метро.
Отец Николай Бабкин: «Мне некогда сидеть в интернете, у меня трое детей. Скоро родится четвертый»
Но Библейское движение хотим расширить, сделать его на более серьезном квалифицированном уровне, пригласить преподавателей из московских духовных школ. Это актуально, люди ждут от священника именно проповеди Библии.
В пандемию я предложил в Instagram почитать Страстные Евангелия. Больше тысячи человек онлайн собралось, такого не было никогда!
— У вас в шапке профиля написано, что вы «потомственный мракоборец».
— Да, фанаты «Гарри Поттера» эту фразу возлюбили. У меня просто отец стал священником в 40 лет, и это не было связано с сахарным периодом в нашей жизни, работы не было никакой: он служил при монастыре, потом ему дали приход. Было тяжело, мы и на картошке сидели, и у мамы на работе проблемы тоже начались. Мы ютились на небольшой квартире у бабушки, отец до сих пор живет на служебной квартире. От того, что он стал священником, он ничего не приобрел в финансовом отношении.
Я навсегда запомнил его взгляд, когда он вернулся домой после хиротонии. Стало понятно, что в этой жизни есть что-то более важное, чем карьера и все прочее, и в 14 лет я решил, каким путем хочу идти. Была возможность поступить заочно в духовное училище параллельно со школой, я его окончил, а потом пошел в семинарию, меня отец не заставлял. Именно его искреннее желание служить людям пробудило во мне первые мысли о священстве.
Я включал «режим духовника» и начинал капать на мозги
— Был четкий момент, когда вы поняли: пора в Instagram? Вот вы служите в Обуховке, приход 20 человек. Вокруг не то чтобы тоска, но и размаха мало. В общем, думаете: «Пора делать что-то бóльшее». Или не так было?— Вообще, она первая начала (указывает на жену). Я ко всей этой истории отношусь очень скептично. Я и фотографироваться не люблю, мне приходится каждый раз перебарывать свою застенчивость. Потом привык, понял, что теплая фотография — это твое маленькое послание добра в мир. К тому же, если ты в кадре зажатый, тебя же никто смотреть не будет.
Интерес у меня, на самом деле, был чисто практический. Храм новый, людей нет, из предыдущего прихода ко мне перетекли те самые 20 бабушек. Я подумал: «Заведу Instagram, люди смогут узнать своего священника и жизнь прихода и придут в храм».
Свято-Никольский храм в Отрадном, где служит отец Николай. Добирается он на метро
Но это наивное представление быстро развеялось, и я понял, что Instagram — не место привлечения прихожан, а миссионерская площадка. На мой взгляд, неправильно для священника рассматривать читателей как своих потенциальных прихожан. К тому же люди разбросаны по всей стране, им нет смысла приезжать к тебе по воскресеньям за 700 километров, чтобы вместе помолиться. Даже в Москве — кажется, город один, но расстояние-то все равно огромное. Миссия так не работает. Одно дело собирать общину на приходе, другое — говорить о вере на широкую аудиторию. Здесь изначально разные цели и задачи. Да, кто-то из подписчиков приезжал, но просто познакомиться.
— Тогда зачем среди гламурных фоточек, магазинов одежды, услуг маникюра и призывов сесть на шпагат за две недели еще и священник? Что он может здесь сказать?
— Мой друг недавно спросил: «А ты вообще зачем ведешь соцсети? Ты к кому внимание привлекаешь, к себе или ко Христу?» Но представим себе человека, который не знает о Церкви ничего, у него куча суеверий, и вот он встречает в Instagram проповедь священника: «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Спасайся, кто может…» Ну что, он просто согласится и скажет: «Да, батюшка, вы правы, исповедуйте меня»? Тут я придерживаюсь позиции святителя Иннокентия Аляскинского, сказавшего: «Сначала полюби тех, кому хочешь рассказать о Христе, затем сделай так, чтобы они тебя полюбили, а потом говори им о Христе».
Оказавшись в соцсетях, я понял, что людей не волнует твой пастырский авторитет. Людям нужен диалог.
И если ты хочешь говорить сам для себя, лучше сделать это перед зеркалом. Тогда, может, и поймешь, как это глупо выглядит. Апостол Павел в Послании к Коринфянам разделяет плотских христиан, душевных и духовных — каждый находится на своем уровне познания Бога. Если священник будет говорить человеку плотскому о духовных вещах, он просто его не услышит. Когда ему плохо, он отдыхает, развлекается, а ты скажешь: «Брат, молись». Он не будет этого делать. Ты скажешь человеку душевному — может, он тебя и поймет. Духовный вообще все с радостью воспримет и исполнит.
— Получается, Instagram — это новый формат миссионерства?
— А ничего нового. По положению о миссионерской деятельности в Церкви, миссия бывает внешняя и внутренняя. С одной стороны, в соцсетях она внутренняя, потому что ты говоришь для своих, с другой — внешняя, так как ты обращаешься и к аудитории, которая относится к Церкви негативно. Да, формат нетрадиционный, священники-блогеры — это первопроходцы, мы тоже ошибаемся. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.
Отец Николай
— А у вас какие были ошибки?
— Я был излишне резок и категоричен, что некоторых отталкивало. Иногда я включал «режим духовника» и начинал капать на мозги, говорить, что человек должен делать, а потом думал: «Стоп-стоп-стоп… Не в ту сторону». Тогда и сам успокаивался, и разговор начинался интересный и познавательный.
Я видел очень много претензий к Церкви и стал прислушиваться. В какой-то момент меня, например, утомили вопросы про ценники в храмах — я поддался этому порыву и убрал их. Не потому, что хотел морально выглядеть лучше других священников, а потому, что я посчитал эту позицию правильной. Если брать ошибку в целом, то я принял нецерковное мнение как церковное. И сами люди тоже этого не оценили. Они считали, что Церковь — это место оказания религиозных услуг, где им не озвучили стоимость. «А сколько мне нужно заплатить, чтобы сработало?» — примерно так они размышляют. Другие отнеслись с высокомерием, бросая 10 рублей в церковной лавке, выкрикнув: «С вас и этого хватит».
«А где ваша матушка такие платья покупает?»
— Вспомните самый трогательный отзыв, который вдохновил двигаться дальше.— Я и плохое-то быстро забываю… Наверное, когда мы на приходе проводили молебны о семье. У нас было пять семей с детьми-инвалидами и еще бездетные пары. И как-то я обмолвился, люди стали писать, просить помолиться, я даже эфир включал. Самых трогательных два — мамы наконец-то обрели долгожданных детей. Одна была бесплодна в результате операций, врачи сказали ей: «Вообще забудь». А другой женщине было далеко за 40.
Радостнее всего, когда человек пишет: «С помощью Божией Господь дал просимое». Я даже раньше публиковал эти письма, теперь нет, потому что встречал неприятные примеры среди бывших священнослужителей, которые хотели сыскать себе славу седовласого старца. Такое амплуа мне точно не подходит.
— Вас или вашу жену когда-нибудь до слез обижали хейтеры и чем? Вы пишете, что вам приходится первому просматривать ее почту.
— Меня до слез не обижали, а вот матушку — да. Я предложил ей просматривать ее почту, потому что особенно во время беременности она становится очень впечатлительной. Когда видишь ее подавленный вид: «Не заходи в директ… И комментарии пока не читай». У нее атмосфера такая теплая, уютная, она стремится к тому, чтобы в комментариях не было негатива и люди чувствовали безопасность.
Отец Николай ставит лайки супруге
Я тоже стараюсь наводить порядок, но это невозможно. Недавно один человек прислал скриншоты, где у меня в комментариях ругаются матом. Но как все отследить? Я за то, чтобы в интернете не было нецензурной брани, но я этим заниматься не могу — не хватает времени.
Присылали даже письма с пожеланиями смерти нашим детям, причем довольно подробные.
Люди, которые считаются православными, собирали целые досье в виде компроматов, грозились отправить начальству. Окей, но только лучше сразу к Патриарху. Если нужен адрес, я скажу.
— А было что собирать?
— Разные скриншоты. Где-то оставишь резкий комментарий, а кто-то твою иронию воспримет за чистую монету или посчитает твою шутку издевательством. Фразы, вырванные из контекста. У меня в таких случаях нет желания спорить и доказывать, что ты не верблюд. Но пару раз это были люди, которых я лично знаю, православные блогеры. Если посторонний человек пишет гадости, я молчу. Проще в директе лайкнуть комментарий или сердечко отправить. А если комментарий сильно задел, есть хорошая фраза-молитва: «Помоги, Господи!»
Много общаться нет времени и сил. Если человек мне пишет конкретный вопрос, я могу на него конкретно ответить, но если он просто пытается поболтать… «А где ваша матушка такие платья покупает? Батюшка, а в этих носочках ребенку не холодно бегать?» Я, честно, в носках ничего не понимаю. Ну не болеет ребенок, не чихает, не кашляет.
— Вам не говорили, что ваши с женой профили в Instagram — слишком идеализированное христианство: цветочки, детки, платочки, духовные песни, голубей кормите… И при этом вы пишете, что «показывать идеальную картинку мира — устаревший подход, который закрывает наглухо дверь перед людьми».
— Задача священника — показать духовный мир во всей его красоте. Конечно, у всех нас есть свои недостатки и проблемы в жизни, но люди приходят к священнику, чтобы получить надежду. Мы не хотим показывать православие как архаику со строгими правилами и уставными требованиями. Основная задача священника-блогера — показать, что священник не жрец с кадилом в одежде из прошлого, а духовный наставник, а потом уже учитель веры. Иначе тебя воспринимают как морализатора, а не пастыря.
— В наше время, когда личные данные предпочитают хранить в тайне, вы смело выкладываете фотографии детей. Почему? Просили ли вы у них разрешения на это?
— Они не против. Ксения, Никодим уже взрослые, и, если они не хотят, мы не настаиваем. Кроме того, я считаю так. Некоторые говорят, что детям в социальных сетях делать нечего, что это все зараза греховная и, если ребенок туда пойдет, его засосет. Да, замечательно, можно создать такие тепличные условия, от всего оградить. А потом ваш ребенок вдруг столкнется с реальным миром, и как он отреагирует — Бог весть. Родителям лучше самим все показать. Поэтому у моих детей есть странички, но мы ведем их сами.
— «Соцсеть — это жизнь напоказ», — пишете вы. Чего вы никогда не выложите в Instagram? Например, как спорите или ругаетесь с женой, еще что-то?
— Ну, спорим мы даже в прямых эфирах. Она же психолог. А священник к психологу относится очень подозрительно (смеется). Иногда начинаю что-то псевдодуховное городить, а она мимо меня проходит с таким выражением лица, словно я ересь сморозил! Я не люблю шаблонные ответы без души, моя супруга тоже. Так что матушка смотрит со своей стороны на вопрос, а я — со своей. Вместе мы стараемся найти ответ, который будет услышан.
В квартире отца Николая
— Приходилось ли вам спорить с другими священниками, которые критически высказывались о вашем Instagram? О чем? Вы писали о священнике, который даже угрожал вам церковным начальством.
— А я с ними не спорю, просто слушаю. Я всегда предлагаю в ответ сделать лучше, и тогда я буду брать пример. Для того, чтобы меня учить духовной жизни, у человека должно быть моральное право, либо он должен быть духовником или архиереем. Я стараюсь прислушиваться к советам собратьев, особенно более опытным, чем я, но это не означает, что я сразу бегу все исполнять, потому что нужно время все переварить. Но критика священников сходит на нет, когда мы знакомимся лично. Отрадно, что иногда пишут: «Знаешь, теперь твой блог мне нравится больше, чем год назад».
— Сколько уходит времени на ведение соцсетей? Есть ли у вас помощники? Как выглядит вся техническая сторона?
— У меня нет копирайтеров, пиарщиков. Фотографы — это все мои друзья. В Instagram сейчас пишу не так часто, я там больше сториз делаю, они занимают не так много времени. Мне некогда: я либо в храме, либо по делам, либо с детьми. У меня нет желания тратить по десять часов в день на сидение в интернете. Посты пишу рано с утра или вечером, когда все укладываются спать.
— А что с рекламой?
— Если ты священник, то твою рекомендацию воспринимают как духовную. Я рекламу не делаю ни бесплатно, ни за деньги. У меня нет интереса кого-то рекламировать. Купля-продажа рекламы — это уже коммерческая деятельность, и для священника она не может быть приемлема. Если люди будут видеть у меня в блоге рекламу, они подумают, что я пришел сюда ради денег, и все отпишутся. И правильно сделают.
Когда ведешь блог, нимб приходится протирать
— Бывают ли колебания: «Сейчас как сделаю пост вразрез с ожиданиями аудитории! Нет, не сделаю, пожалуй…»— Так оно обычно и бывает. Жена посмотрит, скажет: «Нет, не пиши». Ведь иногда ты пишешь искренний пост, и тебе все понятно, а люди воспринимают все не так. Можно размышлять о дружбе, к примеру, а кто-то подумает, что ты одинокий человек. Лучше всегда написать заранее, а потом с утра посмотреть на свежую голову.
Отец Николай советуется с женой, прежде чем что-то публиковать
— Появилась ли у вас в какой-то момент зависимость от сети? Только честно. Вот служите в алтаре, луч упал красиво, и вы думаете: «Вот бы сейчас эту фоточку в инсту!» Или, может, другая история?
— На Богослужении все-таки нет. У нас в храме есть замечательная традиция. Мы пришли, сняли верхнюю одежду, телефон оставили — и пошли молиться. Вообще я не сторонник фотографировать Таинства Евхаристии — это вещь сакральная для человека, и мне кажется, лучше не надо их снимать. К тому же это отвлекает. Во время литургии доставать телефон я точно не буду, я молиться должен.
— Когда вам во время чемпионата мира по футболу написали просьбу помолиться о победе России христианской над Испанией католической, как вы отреагировали?
— У меня нет контакта с богами футбола, это не по моей части. Шучу. Просто какой-то страшный магизм — использовать молитву в качестве средства победы в игре. Молитва — это общение с Богом, для меня сама мысль молиться Богу о победе в футболе кощунственна, потому что это ничтожно мелко. Я понимаю, нужно молиться о победе в войне или о каком-то важном жизненном этапе. Но место в турнирной таблице — это не то, ради чего стоит беспокоить Господа.
В храме отец Николай никогда не включает телефон
— В какой грех, связанный с соцсетями, вы больше всего боитесь впасть и следите за этим?
— Грех тщеславия неизбежно возникает, когда ты находишься в центре внимания — независимо от того, в социальных сетях или на амвоне. Например, у тебя получается проповедь, ты выходишь: «Эх… хорошо сказал!» Или дома: «Какой хороший прямой эфир провел».
Если в тебе есть тщеславие, социальные сети в этом не виноваты. Они, скорее, просто обнажают какие-то грехи, которые уже в тебе есть.
Просто не надо забывать благодарить Бога, и искушение сразу проходит.
Когда ведешь блог, тебя и хвалят, и критикуют. Но ты же не святой, тебе нимб периодически приходится протирать после всей этой волны лести, которая льется в твои уши. Сейчас мне уже все равно, хотя я до сих пор не научился правильно реагировать.
Но чаще всего меня-то как раз ругают, все мое внимание уходит не на похвалу. Думают, что нас захлестывает в любви, мы просто в ней купаемся. Ну нет этого. Ты открываешь директ — и на тебя выливается море негатива. Большинство пишут гадости, потому что ты священник. Нас не любят.
— У вас уже была исповедь, где вы говорили про Instagram? Что вам ответил духовник?
— Мне точно есть в чем исповедоваться, я же блогер. Ответил примерно то же, что я сам себе говорю: «Отец, уделяй больше времени семье, не возносись, на службе усердней молись». Эти вещи ты и сам осознаешь, но они убедительнее звучат из уст твоего собрата.
Отец Николай уверен, что ему самому точно есть, в чем исповедоваться: «Я же блогер»
— Три ваших главных правила, которые вы для себя сформулировали про поведение в Instagram.
— Честность суждения, это самое главное. Не притворяться и не казаться духовнее, чем ты есть, не быть пафосным попом. Ну и третье — уважать критику, спокойно относиться к инакомыслию.
— Чему научил вас Instagram?
— Он помог мне научиться слушать аудиторию. Мне стало интересно не то, что говорю я, а ответная реакция. Теперь я даже проповеди в храме изменил, они проходят в виде бесед. Это вполне допустимо с точки зрения гомилетики. И люди были очень удивлены, что священника интересует их мнение. Я увидел, какой мир на самом деле огромный, познакомился с другими священниками-блогерами, у нас даже проходят съезды, которые организует Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.
Отец Николай
Я стал ближе к людям, у меня расширился кругозор. Потому что, когда тебе задают вопрос, а ты не знаешь ответа, ты начинаешь искать, спрашивать отцов, вспоминать свои семинарские знания. Я пошел учиться в магистратуру, принялся заново изучать Библию. Кроме того, познакомился с замечательными, очень интересными людьми, которые на меня подписаны.
— Стало ли больше народу приходить к вам в храм благодаря социальным сетям? Хоть раз в вас ткнули на улице: «Смотри, это вон тот, из Instagram»?
— А, это чаще на матушку. Хотя на меня тоже, да. Это один из минусов. Но мы с ней вообще редко куда-то ходим, не бывает, чтобы я напрягался, когда меня узнают. Ну узнали и узнали.
Я, конечно, не везде появляюсь в подряснике, но всегда одет прилично. Вчера был в «Православном слове», меня там спросили: «Бабкин, это вы? А мы на вас подписаны». — «Ну что же, соболезную…»
-
Верующая
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
