О крещении

Уговаривать человека креститься, как многие делают, а некоторые чуть не силком заставляют, – это абсолютно бессмысленные вещи.

Потому что, если человек не нуждается в Боге, зачем его заставлять? Он на любом моменте перестаёт с Ним общаться – и всё. Ну, крещёный, ну, некрещёный. Ещё неизвестно, в аду кого больше, крещёных или некрещёных. Люди сочиняют всякие такие забавные истории, далёкие от всякой религиозности, чтобы оправдать свои желания. Но желания эти совершенно дикие. Надо хотеть для человека не того, чтобы он крестился, был как, повторяю, Ленин, Гитлер, Дзержинский, Карл Маркс и даже Фридрих Энгельс; а чтоб он был христианином. А чтоб он захотел быть христианином, для этого только нужно его желание, а дальше он уже сам. Он и сам в церковь придёт, он и сам найдёт для себя возможность покаяния, он и сам придёт к Богу, он и сам будет строить свою семью как малую церковь, ну и так далее, и так далее. И сам будет стараться своим детям пример христианской жизни показывать. Удачно, не удачно – это тоже зависит от выбора детей. Но, по крайней мере, он будет стараться. Вот, собственно, и всё. Вот этого надо хотеть. А люди всё хотят формально. Формально крещён, формально венчан, формально отпет. И что? Да нормально там в преисподней.

Два человека, жили одинаково, близнецы, один крещёный, а другой нет. Кто ниже в аду? Ну, конечно, крещёный. Так что большинство из тех, кто с такой страстью хотят крестить, они оказывают людям ужасную услугу. Потому что, с крещёного-то спрос, как с крещёного. С некрещёного какой спрос? Никакой. Ну, обыкновенный дикий человек, живёт в диких условиях, совершенно в дикой семье, среди абсолютно диких людей, среди диких законов, в диком каком-то государстве диких людей. Ну что с него, с бедного, можно взять? А другое дело, христианин. У него не дикость, у него высшее благородство, он руководствуется Священным Писанием от Самого Бога, примерами ему являются и Сам Христос, и все святые, у него есть возможность войти в церковь и продолжить дело Александра Невского, Серафима Саровского, или Иоанна Кронштадтского. И вообще, так сказать, совсем жить другой жизнью. Господь Церковь и основал, как некий корабль, чтоб человек туда вошёл и спасся. В этом сумасшедшем мире можно, оказывается, спастись, но – плывя… Но это ж человек сам должен всё захотеть. Да, ещё он должен на этом корабле быть участником. Он должен не просто сидеть на палубе, покуривая и папироски кидая за борт, нарушая экологию. Нет, он должен быть членом команды, он должен трудиться, он должен грести, он должен всё время сверять курс, куда плывём, он должен бороться с ветрами, он должен бороться с пиратами, ну и так далее, и так далее. Вот так житейское море переплывается. Но вот это же не всегда получается. К сожалению, к величайшему сожалению, у большинства людей вместо христианства получается в жизни какая-то его полная противоположность. Но это ещё не самое страшное.
Самое страшное – это лицемерие. То есть на эту полную противоположность натягивается личина, которая изображает из себя христианство. Человек всё время из себя что-то изображает. Крестится правильно; очень для него важно, как платочек повязан; через какое плечо что передавать; что съесть, что не съесть. Он вот в этом во всём живёт, и думает, что он так угождает Богу. Ничего подобного. Бога вообще это не интересует. Его интересуют только твои чувства и только твои мысли. Ну, а потом уже, ну, немножко и поступки. Всё-таки, поступки – это продолжение наших мыслей и чувств. И так же и слова. Какие у тебя слова? Зависит от того, какие тебя чувства обуревают – такие будут и слова. Поэтому Бога интересует только то, что происходит в твоей душе, какова она, душа. Вот, чтобы спасти именно эту бессмертную душу, Господь и пришёл на берег иорданский.

Протоиерей Димитрий Смирнов