Праздник, которого никто не видел

Воскресение Христово произошло в первый день недели по древнееврейскому календарю, или в воскресенье по современному, — на третий день после распятия. Первым о нем узнали стражники, приставленные ко гробу иудейскими начальниками. Камень, которым был закрыт вход в погребальную пещеру, оказался отваленным, а гроб — пустым. Испугавшись произошедшего, стража бежала в город, где получила приказ рассказать, будто тело украли ученики.

К утру воскресенья женщины, пришедшие ко Гробу Господню, увидели его опустевшим. Они же стали первыми, кто встретил воскресшего Иисуса, хотя в первый раз и не узнали Его, приняв за садовника. Исполняя просьбу Спасителя, женщины поспешили к Его ученикам сообщить о случившемся.
Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь —
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.
(Борис Пастернак)
Говоря о Воскресении, нельзя не обратить внимание вот на что: при том, что это центральное событие для христианства, его никто не видел… Это Тайна.
Воскресение невозможно изобразить. Как воскресает мертвое тело? Как душа, сходившая в ад и встречавшая души тех, кто умер, возрождается к жизни? Каким образом вся полнота Личности, Которая никогда не разлучается с другими Личностями Святой Троицы, из состояния смерти переходит в состояние Воскресения? Этого мы не знаем. Мы только знаем, что это действительно произошло.
Изменился ли Христос по Воскресении? Да. Его человеческое тело стало таким, каким тело человека было до грехопадения Адама. Христос мог проходить сквозь стены: Он вошел в комнату к ученикам, когда двери были заперты; мог делаться невидимым; нечто иное появляется в Его внешности, уходит то, что святые отцы называют «дебелостью плоти».
Позитивистские теории XIX века объясняли Воскре­сение иллюзией, обманом, профанацией. Но не они первые. Уже иудейские первосвященники решили вопрос просто и практично с точки зрения, скажем современным языком, «пиара»: подкупили воинов, чтобы те объявили народу, что тело выкрали ученики. И эта басня дошла даже до книг научных атеистов прошлого столетия.
Но вот что интересно: Воскресение Христово, помимо фактов явления Христа ученикам, подтверждается последствиями этого события в их жизни.
Люди, которые ходили за Ним, полтора десятка ближайших учеников и несколько десятков учеников среднего круга, принимают все это как несомненный факт, как нечто, что определяет все в их дальнейшей жизни. Они перестают бояться. Еще недавно Петр дрожал, когда служанка узнала в нем ученика Спасителя, — теперь же он открыто проповедует перед иудеями и готов принять смерть. На смерть бесстрашно идут и другие апостолы. Все они, кроме Иоанна, будут убиты. Это вовсе не «смерть за идею», подобная смерти за детей, за жену, за идеал, за родину. Последователи Христа знают, что Воскресение уже здесь — и умирать не страшно. Смерти больше нет.
Воскресение Христово помогает нам понять, что христианство — не философия, не мировоззрение, не система этических норм. Это жизнь. Вот я знаю, что мое сердце бьется — меня можно бить, пытать, но этого знания у меня не отымешь. Также и знание о воскресшем Христе, дарующее жизнь вечную.
Мы все соприкасаемся с этим знанием о Воскресении. Конечно, его интенсивность менялась на протяжении веков. Ярче всего она проявлялась в святых, мучениках и преподобных. У нас, рядовых христиан, она меньше, и это знание как бы слегка касается нас. К примеру, на ночном пасхальном богослужении, когда, бывает, самого твердокаменного человека вдруг «прошибает». Или в момент Причастия, когда кажется, что в несколько секунд вмещается вечность. Наверное, почти каждый сможет вспомнить подобный опыт в своей жизни.
Надо, конечно, стремиться к утверждению в себе мысли о том, что Христос действительно воскрес. Вот только не нужно возбуждать подобные чувства искусственно. Тут ни в коем случае нельзя подменять Благодать игрой воображения. Воскресение — это не иллюзия, это опыт, до которого каждому из нас нужно дорасти.

Протоиерей Максим Козлов