Почему вода становится святой

Что же делает воду святой? Ведь это всего лишь вода. Она может замерзнуть, испортиться, даже заплесневеть. Чин освящения не меняет химический состав воды или ее физику. Освящение воды – чудо метафизическое, поэтому церковная древность среди других таинств знала и таинство освящения воды. О хрупкой силе и смирении воды рассуждает архимандрит Савва (Мажуко).

Тридцать лет Он таился

Икона – Евангелие в красках. В центре – Христос. Стоит в лазоревых струях Иордана. Вода взволнована, клубится, будто кипит и разрывает рамку иконы надвое, выталкивая два берега древней реки – по одну сторону трепетный Предтеча, по другую – изумленные ангелы. Два берега смотрятся растерянно: Креститель Иоанн, мужественный аскет и бесстрашный правдолюб, со страхом касается главы Того, Кто придумал и эту землю, и эту реку, и его самого, отважного пророка. Ангелы не скрывают своего смущения: непривычная для бесплотного духа служба – держать полотенце и ждать, когда же выйдет из воды Тот, на Кого они не привыкли смотреть прямо в том мире света, где все для них понятно и определено.
Чудо Богоявления смутило многих. Крещение Бога застало Крестителя врасплох. Что такого важного в этом событии, которое мало кто заметил из современников?
Бог Воплощенный впервые в Своей биографии открыто заявил о Себе как о Боге. Он открылся. В тот день – только Предтече и Иордану. Но даже этого было достаточно, чтобы «разбудить» воду.
Поэтому на иконе Богоявления в иорданских струях у ног Спасителя видны какие-то смутные фигуры и лица. Так художник попытался сказать, что в день Крещения безликая вода вдруг показала свое лицо, обрела свой неповторимый голос, чтобы ответить на прикосновение Создателя.

Тридцать лет Он таился, Он был сокрыт. Его принимали за сына плотника, и Он не ждал большего. Безымянный галилейский плотник среди любопытной толпы. О чем они там говорят с Иоанном? Разве важно? И вот Он входит в реку и являет Себя Творцом и Автором этого мира. Это Он придумал наш мир, и нас самих, и воду, и землю, и каждого зверя и птицу. Мы – Его создание, Его песня, Его сказка. Никто и не заметил, как Он добровольно Сам стал персонажем Своей сказки, но скрывался долгие десятилетия, а потом, в назначенный день и час, Им Самим установленные, вдруг явил Себя миру. Но сначала – миру – не обществу, не политическому и социальному человеческому телу, а миру природы, стихий, тех зверей, что служили Ему в пустыне, тех деревьев, что согласились стать метафорой, тех рыб, что опознали голос Владыки и служили Ему, глотая статиры и бросаясь в сети неумелых рыбаков.
И те, кто был способен видеть, всё угадали. Предтеча ясно понял, Кто перед ним, потому и испугался – «трепетен бысть Предтеча» – человек, который вообще никого не боялся, и даже жестокого царя Ирода обличал безбоязненно, бесстрашно. А тут – вострепетал. Вода поняла – как это ни странно прозвучит, потому что вся земля содрогнулась от прикосновения Того, Кто этот мир с такой любовью выдумывал и созидал. И это нежное, но властное, царственное, но любящее, явное и неприкрытое прикосновение Творца к Своему творению вызвало восторг у всего сотворенного мира – «море виде и побеже, Иордан возвратися вспять». В древней церковной молитве так волнительно об этом трепете стихий:
Ты от четырех стихий тварь сочинивый…
Тебе поет солнце,
Тебе славит луна,
Тебе присутствуют звезды,
Тебе слушает свет,
Тебе трепещут бездны,
Тебе работают источницы.
(Молитва на освящение воды)
А вы думали, солнце – это ядерный реактор? Нет, оно умеет петь, и вся радость его бытия – в пении Творцу. А луна не безжизненный спутник земли, ответственный за приливы и отливы, она – солист в очень приличном хоре, а как она славит Бога! – в этом ей нет равных. Разве свет не живет там, где зрение? Но он еще и умеет слушать и слушаться. Послушайте, ведь у света есть слух, – а вы и не знали! – а бездны не просто отзываются эхом, а трепещут и волнуются, как впечатлительные малыши перед выступлением. А водные источники, реки, моря и озёра – на работе Божией, они при исполнении, они на службе, и день Крещения – их день, их профессиональный праздник.
Всё в этом мире навсегда запомнило этот буквально трогательный момент, а потому каждый год земля и вода и всё Им придуманное снова дрожит этим трепетом, вспоминая прикосновение Сочинителя, потому и воду мы берем в эти дни – не простую воду, а воду, выдуманную Богом, которая вострепетала от Его прикосновения, и хранит этот трепет, и бережет отпечаток этого прикосновения – вода, такая мягкая и бесформенная, помнит руки Того, Кто ее лепил, придавая ей одному только Богу видную форму.

Поверил бы Хогвартс Джоан Роулинг?

Представьте, если бы Джоан Роулинг, автор «Гарри Поттера» однажды объявилась в Хогвартсе. Вышла вперед, когда Распределяющая шляпа отправляла первоклашек каждого в свой дом – шляпа, выдуманная Джоанной, Хогвартс, придуманный Роулинг! – подошла и объявила: «Я – тот человек, который вас всех сочинил, и не только вас, но и весь ваш мир, всю историю вашего мира, и его географию, и ваших родителей, и ваши беды и радости, и сюжеты ваших биографий, и те сказки, что вы читаете своим детям! Я дала вам имена – каждому! Это я познакомила ваших родителей, это я поселила тебя, Гарри, под лестницей в доме жестокой тетки. И именно я устроила так, что погибли и твои родители, и профессор Дамблдор, а родители Невилла умерли мучительной смертью».
Поверил бы кто-нибудь ей? Мы не знаем. Может быть, кто-нибудь вспомнил бы, что она все эти годы училась с ним в одном классе, и мы соседи, я даже как-то списывал у нее. Что вы? Да я ее тысячу лет знаю. Вот еще – она наш создатель! Да будет шутить! Признавайтесь, кто ей подлил зелье забвения?
Конечно, мы – всего лишь люди. Нам не дано творить миры «из ничего» и воплощаться в мире, созданном нашим творческим усилием. Но Богу это возможно, потому что Он не только создал этот мир, Он еще и Автор самого авторства, авторства самого по себе, если понимаете, о чем я толкую. Явившись в наш мир, Он стал самым настоящим человеком, настолько настоящим, что его человечество более реально, чем каждого из нас. Скорее мое бытие можно поставить под сомнение и обложить вопросами, но не Его. Он – слишком настоящий, настолько подлинный, что и я, и эта чашка имбирного чая, что дымится тут на столе, по сравнению с чудом Его человечества просто грёза.
Он – в самом деле. Он – не реальный, Он – Реальнейший. Он – Человек Навсегда. Он – Бог, которому пришлось Себя Самого выдумать, как это ни коробит слух.
И «дабы исполнить всякую правду», Реальнейший смиренно приходит к своему бесстрашному рабу – единственному человеку на тот момент, кто слишком понял, Кто перед ним, Кто обращается к нему с просьбой, Кто нуждается в его службе и помощи. Став сознательно беспомощным, обнажившись не призрачно, не символически, а на самом деле став предельно уязвимым и чувствительным к человеческой боли и страданию, достигнув самого дна человеческого страдания.

Лишь вода узнала Создателя

Люди на берегу видели всего лишь бедного плотника, нищего паренька, безымянного, незаметного. Для людей – ничего не случилось, был обычный, будничный день, и река, как и столетия назад, расточительно катила свои воды к Мертвому морю. Но река, безмолвная, безгласная, безликая – опознала Владыку. Только вода понимала трепет Предтечи, только безмолвная, немая природа содрогнулась от прикосновения Создателя, Сочинителя – вспомнила, узнала в этом прикосновении то первое касание любящих рук, из которых однажды вылились эти воды в бытие, обрели себя, нашли себя существующими и живыми.
Почему вода? Сестра-вода – она особенная. Все мудрецы ей удивлялись, ее славили. Только по-настоящему мудрый человек способен любоваться водой, так ладно скроенной нашей сестрицей. Гибкая, снежная, ледяная, утоляющая – всё о ней. Как красиво у Сираха сказано о снеге: «Он сыплет снег подобно летящим вниз крылатым, и ниспадение его – как опускающаяся саранча; красоте белизны его удивляется глаз, и ниспадению его изумляется сердце. И как соль, рассыпает Он по земле иней, который, замерзая, делается остроконечным. Подует северный и холодный ветер, и из воды делается лед: он расстилается на всякое вместилище вод, и вода облекается как бы в латы» (Сир 43:19-22).
Сестра-вода – и в ледяных латах! Как красиво! А вот как загадочно Бог намекает Иову о тайном сговоре, который у Него, у Бога, с водой: «Входил ли ты в хранилище снега и видел ли сокровищницы града, которые берегу Я на время смутное, на день битвы и войны?» (Иов. 38:22-23). Что это за хранилище снега, что это за секреты у Бога с водой, что они там задумали? Кого Он собирается забросать снегом, с кем намерен расправиться крепкими и веселыми снежками? Узнаем. Но не скоро.

Что же делает воду святой? Ведь это всего лишь вода. Она может замерзнуть, испортиться, даже заплесневеть. Чин освящения не меняет химический состав воды или ее физику. Освящение воды – чудо метафизическое, поэтому церковная древность среди других таинств знала и таинство освящения воды.
Вода, придуманная Богом, отвечает трепетом и ликованием на прикосновение Его рук, ликующий трепет воды, ее отзывчивость, порыв, ответ на нежное прикосновение Отца и Сочинителя – вот что делает простую, безмолвную и бесформенную воду святой. Собственно, то же, что делает святым и человека – способность и смелость ответить Богу – на Его любовь своей любовью, на Его призыв своим поступком. А для нас святая вода важна тем, что этим благоговейным трепетом она способна заразить каждого из нас. Только человек – такое создание, которое не чувствует прикосновения своего Творца и Сочинителя, не отзывается на волнующее касание. Мы учимся у воды славить Бога, мы, разумные и премудрые, становимся учениками простейшей и смиреннейшей из стихий, подражаем ее ответности и цельности порыва к Тому, Кто с неземной нежностью держит нас в Своих любящих руках.
Эта хрупкая святыня, уязвимая мощь, смиренное величие, наша сестра-вода – воистину святыня, потому что способна обновлять сердца, пробуждать души, возвращать детям память об их подлинном Отце.