Смертный приговор в рамках закона

Чаще всего смертный приговор родители выносят своим детям по самым банальным причинам..."

Осенью 2004 года я собиралась в санаторий, оформляла справки. На утро 3 сентября у меня был талон на приём в первой женской консультации. Перед кабинетом доктора — очередь женщин разного возраста с животиками и без. Как-то сам по себе возник разговор с одной из будущих мам.

— Вы первого ждёте?

— Нет, у меня уже дочке семь лет, в первый класс пошла.

— А сейчас кто будет — мальчик или девочка?

— Мальчик. Но у меня будут искусственные роды.

Я не сразу поняла, о чём речь.

— Кесарево?

— Нет, нет. Заболачивание.

— ???

— Да, так получилось. Я вторично вышла замуж, но от меня скрыли, что мой муж страдает шизофренией. Это выяснилось, когда я была уже беременна. Пришлось развестись.

Я опешила, не сразу сообразив, что тут можно возразить. Наконец решилась:

— Ну хорошо, с мужем вы развелись, но ребенка зачем же убивать? Он ведь уже большой. Недель двадцать, наверное?

— Как вы не понимаете! Зачем мне психически больной ребенок? Ему провели генетический анализ: шизофрения может проявиться в любом возрасте.

— Но… может и не проявиться?

— Да. Но я не могу так рисковать.

Я уже не боялась показаться неделикатной и бестактной, ведь речь шла о жизни малыша!

— Хотите вы этого или нет, но этот ребёнок уже есть. Больной или здоровый — он уже живёт. И вы хотите убить его только потому, что когда-нибудь он может заболеть. А если ваша старшая дочка заболеет, вы тоже её убьёте?

Женщина возмутилась.

— О чём вы говорите? Как это можно сравнивать!

— А чем же они отличаются? Они оба ваши дети. Просто со старшей вы уже несколько лет вместе, успели привязаться к ней… Вот и вся разница.

Женщина заметно волновалась.

— Неужели вы не понимаете, что я не потяну одна двоих детей!

— Так родите и оставьте в роддоме. Господь Сам устроит его жизнь.

— Да вы что?! Какая же я после этого мать, если я брошу своего ребёнка!

— Так что ж, гуманнее убить?

— Конечно! — убеждённо ответила женщина.

Мы помолчали.

— А вы хотя бы представляете себе, что это такое — заболачивание? С ребёнка заживо будет слезать кожа. Ему будет очень больно. Он будет умирать медленно и очень мучительно — и без всякой анестезии.

Женщина вздрогнула.

— Зачем вы мне это рассказываете? Я ничего не хочу об этом знать.

Больше говорить было не о чем.

Вечером того же дня эта женщина, наверное, плакала у телевизора — было страшное третье сентября. В Беслане, на глазах у всего мира, боевики расстреливали детей.

Плакали, очевидно, и тысячи других женщин.

Многие из них, плачущих над чужими детьми, в те же дни отправились на «безобидную» медицинскую процедуру по убийству собственных детей. Наёмные убийцы в белых халатах привычно выполняли свою работу: сначала по кусочку отдирали от живых, все чувствующих, безмолвно кричащих от боли и страха детей, расчленяя их, и затем раскалывали, как орех, их головы.

Заказчиками этих казней были, как водится, их мамы и папы.

Мало у кого из них были столь «уважительные» причины, как у той женщины из консультации. Чаще всего смертный приговор родители выносят своим детям по гораздо более банальным причинам: у нас уже есть двое (или один), или я хочу родить его чуть позже — через год, два. А иногда возраст не позволяет, здоровье не то… Да мало ли разных причин. Нас ведь научили «планировать» семьи. Вот мы и планируем!

Не плодиться же нам, как кошкам, в самом деле!

А террористы — нелюди, и мы их ненавидим. Как смеют они убивать беззащитных детей, к тому же чужих! В нашем обществе дозволено убивать только своих собственных детей, единственная вина которых состоит в том, что они ещё не успели родиться.

Так поступают все приличные, уважающие себя, люди.

Это — в рамках закона.