О неизбежности Пасхи
Каждому предстоит пройти свою голгофу, вынести поцелуй своего иуды, выпить до последней капли всё, что доверил пережить Создатель — но всё непременно закончится Пасхой.
«Христосоваться, значит, целоваться щёчками». Так сказал один малыш. А малыши, как известно, знают толк в поцелуях. Дети охотно целуются, их пухлые щёчки будто нарочно созданы для целования. В малышах живёт какая-то естественная нежность, заразительная настолько, что, видя этот «румяный пузырь» даже самый суровый взрослый не может удержаться от улыбки или объятий.
Что вы будете делать, если встретите на улице потерявшегося котёнка? У некоторых взрослых такая встреча сразу обращается в этическую проблему, толкает к смелым обобщениям, безвозвратно увлекая в лабиринты теодицеи. А малыш, скорее всего, просто запихнёт котёнка за пазуху, под рубашку и потащит домой.
Мы говорим «за пазухой». Для нас это просто тёплое и безопасное место. «Жить, как у Христа за пазухой» – это выражение я слышу с детства, оно означает высшую степень безопасности и благополучия. Эта фраза, скорее всего, была рождена христианским мироощущением. Нам это так знакомо: потеряться и быть найденным, быть спрятанным в тепле у самого сердца Бога.
Церковь жива Пасхой. Пасха – в сердцевине нашего церковного года. Православное богослужение живёт памятью Пасхи, Пасхой мы «живём и движемся и существуем». И при этом так странно, что в нашей традиции нет иконы Пасхи. Потому что Пасха есть тайна будущего века. Пасха началась здесь, но «еще не открылось, что будем». Вместо иконы Пасхи у нас есть образ «Сошествие во ад»: Христос в лучезарных ризах стремительно снисходит в глубины преисподней, попирая её врата Своими стопами и тянет руки к детям Адама. В этом жесте – всё.
Бог тянется к людям – в этом тайна Пасхи.Апостол Павел верил, что Его «подобрал» воскресший Христос: «А после всех явился и мне, как некоему извергу» (1Кор 15:8). А ведь явление на дороге по пути в Дамаск произошло спустя довольно времени после Воскресения.
Невозможно стать верующим, не встретив Бога. Но эта встреча и есть Пасха. С Пасхи всё начинается, и всё ведёт к Пасхе, к Пиру Царствия, где каждый найдёныш отдохнёт на груди у Бога.
Мы у Христа за пазухой, и Христос у нас за пазухой. Ведь тот маленький крестик, который мы получаем в день крещения, мы носим не на шее, а на груди. Распятие покоится в том месте, которое называется греческим словом «колпос», отчего епископские панагии и иерейские кресты в древности назывались «энколпион» – то, что покоится на груди.
Перевод слова «колпос» знаком нам по притче о богаче и Лазаре: по ту сторону гроба Лазарь оказался на лоне Авраамовом: «кэ Лазарос эн тис колпис авту» (Лк 16:23). Лазарь почивал не в недрах Авраама, как может показаться и не на руках праотца. Слово «колпос» поминали, когда описывали трапезу, потому что в древности на Востоке пировали полулёжа, облокотившись на левую руку, почивая по двое на особых коврах или диванах, так что один из пирующих мог положить голову на грудь другого. Это место на груди и называлось «колпос». Богач в аду увидел пирующих праведников, и нищий и презренный Лазарь спокойно почивал на груди у самого патриарха Авраама.
Любимый ученик Христа, апостол Иоанн, на Тайной Вечери возлежал на груди Иисуса – здесь евангелист тоже употребил знакомое нам слово.
Пасха – грядущий Пир Царствия, на котором каждый ученик – любимый, каждый найдёныш – на лоне Спасителя.
Слово «пасха» – плод неожиданного наслоения двух похожих слов из двух непохожих языков: еврейского «песах» – «прошел мимо» и греческого «пасхо» – «страдаю», «претерпеваю».
Для христиан древности Пасха это единство Страстей и Воскресения. Они созерцали Вокресение неотрывно от Страданий – Пасха Крестная и Пасха Воскресения.Предательство Иуды – Пасха. Суд у Пилата – Пасха. Терновый венец – Пасха.
Ангел у гроба – Пасха. Слёзы Магдалины – Пасха. Уверение Фомы – Пасха.
Пасха началась преломлением хлеба в Сионской горнице.
В преломлении хлеба узнали ученики воскресшего Господа.
Пасха – это Пир Царствия, который уже начался, и которому мы приобщаемся уже здесь на каждой литургии. Пасха в единстве страдания и отрады, труда и утешения, и невозможно попасть на грудь Учителя, не пройдя своей пасхи крестной.
Пасха неизбежна. А это значит, что каждому предстоит пройти свою голгофу, вынести поцелуй своего иуды, выпить до последней капли всё то, что доверил мне пережить мой Создатель. Но всё непременно закончится Пасхой Воскресения и торжества жизни и правды.
Положено мне страдать и пройти сквозь смерть – пройду, потому что Сам Господь освятил для меня этот путь.
Поэтому сказать «Христос воскресе» то же, что сказать «всё будет хорошо».
Верить в Пасху – доверять Богу.
Верить в Пасху – быть готовым пройти путём Христа.
Верить в Пасху – знать, что, в конце концов, всё будет хорошо, обязательно хорошо!
Верить в Пасху – не бояться страданий, смотреть на них весело, твёрдо зная, что жизнь стоит того, чтобы быть прожитой!
Пасха неизбежна. Пир уже начался.
«Христосоваться, значит, целоваться щёчками». Так сказал один малыш. А малыши, как известно, знают толк в поцелуях. Дети охотно целуются, их пухлые щёчки будто нарочно созданы для целования. В малышах живёт какая-то естественная нежность, заразительная настолько, что, видя этот «румяный пузырь» даже самый суровый взрослый не может удержаться от улыбки или объятий.
Что вы будете делать, если встретите на улице потерявшегося котёнка? У некоторых взрослых такая встреча сразу обращается в этическую проблему, толкает к смелым обобщениям, безвозвратно увлекая в лабиринты теодицеи. А малыш, скорее всего, просто запихнёт котёнка за пазуху, под рубашку и потащит домой.
Мы говорим «за пазухой». Для нас это просто тёплое и безопасное место. «Жить, как у Христа за пазухой» – это выражение я слышу с детства, оно означает высшую степень безопасности и благополучия. Эта фраза, скорее всего, была рождена христианским мироощущением. Нам это так знакомо: потеряться и быть найденным, быть спрятанным в тепле у самого сердца Бога.
Церковь жива Пасхой. Пасха – в сердцевине нашего церковного года. Православное богослужение живёт памятью Пасхи, Пасхой мы «живём и движемся и существуем». И при этом так странно, что в нашей традиции нет иконы Пасхи. Потому что Пасха есть тайна будущего века. Пасха началась здесь, но «еще не открылось, что будем». Вместо иконы Пасхи у нас есть образ «Сошествие во ад»: Христос в лучезарных ризах стремительно снисходит в глубины преисподней, попирая её врата Своими стопами и тянет руки к детям Адама. В этом жесте – всё.
Бог тянется к людям – в этом тайна Пасхи.Апостол Павел верил, что Его «подобрал» воскресший Христос: «А после всех явился и мне, как некоему извергу» (1Кор 15:8). А ведь явление на дороге по пути в Дамаск произошло спустя довольно времени после Воскресения.
Невозможно стать верующим, не встретив Бога. Но эта встреча и есть Пасха. С Пасхи всё начинается, и всё ведёт к Пасхе, к Пиру Царствия, где каждый найдёныш отдохнёт на груди у Бога.
Мы у Христа за пазухой, и Христос у нас за пазухой. Ведь тот маленький крестик, который мы получаем в день крещения, мы носим не на шее, а на груди. Распятие покоится в том месте, которое называется греческим словом «колпос», отчего епископские панагии и иерейские кресты в древности назывались «энколпион» – то, что покоится на груди.
Перевод слова «колпос» знаком нам по притче о богаче и Лазаре: по ту сторону гроба Лазарь оказался на лоне Авраамовом: «кэ Лазарос эн тис колпис авту» (Лк 16:23). Лазарь почивал не в недрах Авраама, как может показаться и не на руках праотца. Слово «колпос» поминали, когда описывали трапезу, потому что в древности на Востоке пировали полулёжа, облокотившись на левую руку, почивая по двое на особых коврах или диванах, так что один из пирующих мог положить голову на грудь другого. Это место на груди и называлось «колпос». Богач в аду увидел пирующих праведников, и нищий и презренный Лазарь спокойно почивал на груди у самого патриарха Авраама.
Любимый ученик Христа, апостол Иоанн, на Тайной Вечери возлежал на груди Иисуса – здесь евангелист тоже употребил знакомое нам слово.
Пасха – грядущий Пир Царствия, на котором каждый ученик – любимый, каждый найдёныш – на лоне Спасителя.
Слово «пасха» – плод неожиданного наслоения двух похожих слов из двух непохожих языков: еврейского «песах» – «прошел мимо» и греческого «пасхо» – «страдаю», «претерпеваю».
Для христиан древности Пасха это единство Страстей и Воскресения. Они созерцали Вокресение неотрывно от Страданий – Пасха Крестная и Пасха Воскресения.Предательство Иуды – Пасха. Суд у Пилата – Пасха. Терновый венец – Пасха.
Ангел у гроба – Пасха. Слёзы Магдалины – Пасха. Уверение Фомы – Пасха.
Пасха началась преломлением хлеба в Сионской горнице.
В преломлении хлеба узнали ученики воскресшего Господа.
Пасха – это Пир Царствия, который уже начался, и которому мы приобщаемся уже здесь на каждой литургии. Пасха в единстве страдания и отрады, труда и утешения, и невозможно попасть на грудь Учителя, не пройдя своей пасхи крестной.
Пасха неизбежна. А это значит, что каждому предстоит пройти свою голгофу, вынести поцелуй своего иуды, выпить до последней капли всё то, что доверил мне пережить мой Создатель. Но всё непременно закончится Пасхой Воскресения и торжества жизни и правды.
Положено мне страдать и пройти сквозь смерть – пройду, потому что Сам Господь освятил для меня этот путь.
Поэтому сказать «Христос воскресе» то же, что сказать «всё будет хорошо».
Верить в Пасху – доверять Богу.
Верить в Пасху – быть готовым пройти путём Христа.
Верить в Пасху – знать, что, в конце концов, всё будет хорошо, обязательно хорошо!
Верить в Пасху – не бояться страданий, смотреть на них весело, твёрдо зная, что жизнь стоит того, чтобы быть прожитой!
Пасха неизбежна. Пир уже начался.
-
Верующая
- 1
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
