Другая любовь

Наталья и Саша – муж и жена, молодая красивая пара. Он – высокий, спортивного телосложения блондин, она – статная, со смуглой кожей и большими карими глазами на исхудавшем нежном лице, в обрамлении темных блестящих волос.

Мне сказали, что Александр месяц провел в монастыре, выполняя различные послушания. Теперь вот вернулся с супругой, чтобы поблагодарить Господа за все произошедшее в их жизни.
А за долгие 14 лет брака произошло много всего.

Все как у всех

Наташа и Саша поженились по большой любви, нисколько не сомневаясь, что проживут вместе долгую счастливую жизнь. Практически сразу после регистрации брака они обвенчались. Хотя оба они были верующие, но считали, что часто ходить в храм не так уж важно.
Все сначала вроде бы шло очень хорошо – Александр занялся бизнесом, Наталья тоже немного подрабатывала, но с рождением детей с головой ушла в домашний быт.
«Да все у нас как у всех, – отвечала Наташа на вопросы друзей и родственников и сама в это верила. – Работа, дом, дети, семейный хлопоты… все как у всех!»
Но вот только молчала Наташа о том, что супруг с каждым прожитым годом становился все более чужим. Все чаще задерживался до поздней ночи с друзьями, приходил нетрезвым, устраивал скандалы, иногда поднимал на нее руку.
Утром, правда, трезвел и просил прощения, но затем все повторялось снова.
Наталья винила во всем себя и пыталась понять, когда именно наступила та самая точка невозврата для их любви, почему ее Саше вдруг стало интереснее проводить время в пьяных компаниях, а не дома с семьей.
– Я и сам сейчас не понимаю, что со мной тогда происходило, – вздыхает Саша, слушая воспоминания супруги. – Наверное, в каждых отношениях случается кризис, когда тебе кажется, что любовь ушла, но при этом ты понимаешь, что с человеком тебя уже столько связывает, что уйти от него вот так нельзя. Я знал и был уверен точно, что моя жена – ангел, лучше мне не найти. Потеряю – значит, потеряю последнюю надежду на спасение. Но при этом меня тянуло в эти компании… Сначала это был просто алкоголь, потом в ход пошли и наркотики. Мы веселились, играли в азартные игры, часто с нами были женщины – красивые, молодые, ухоженные, не обременённые заботами о семье, подобно моей Наташе… Я проигрывал огромные суммы, а затем влезал в долги, чтобы отыграться и купить наркотики. Постепенно это все превратилось в замкнутый круг, и я дошел до той самой точки, когда остановиться уже не было сил.

«Смиряйся и терпи!»

Наташа понимала, что с ее мужем происходит что-то страшное, но не знала, как ему помочь. Самым простым решением был бы развод, но Наталья решила не сдаваться и молиться.
– Наверное, только вера и давала мне силы терпеть, – грустно говорит Наталья. – Знаете, бывало так на душе плохо, но кому рассказать то, что у нас происходило тогда дома? Маме? Она же только нервничать будет и переживать за нас. Подругам? Они скажут, беги от него и не мучай себя и детей. И тогда я просто доверилась в руки Господа, только в храме я стала получать настоящее утешение и покой. Бывает, просто подойдёшь к иконе Божией Матери, встанешь на колени, прижмешься лбом и все расскажешь ей, как родной, поплачешь… домой приходишь укрепленная, и сразу силы берутся терпеть, и прощать, и любить. Вот так, собственно, батюшки мне на исповеди и говорили: «Терпи, Наташа! Смиряйся и терпи, а на развод подашь – грех тебе будет, ведь брак-то венчанный. Вот если он сам захочет уйти, тогда не удерживай. Пусть идет, но молиться продолжай».
И Наталья молилась изо всех сил, ежедневно читала много разных акафистов – и Божией Матери о взыскании погибших, и Николаю Угоднику, и Матронушке, и обязательно – акафист «Слава Богу за все!»
Только чудо не происходило, а состояние Саши становилось с каждым днем все хуже и хуже. Скандалы, рукоприкладство, долги – все это не только не прекращалось, но продолжалось с какой-то утроенной силой…
– Иногда мне казалось, ну что толку, что я бьюсь головой Господу: «Дай, дай, дай»… А ведь все вокруг только хуже становится, а я к Нему опять со своим: «Дай, дай!» А может, у Господа вообще другие планы? В конце концов надо просто смириться и жить дальше, приняв мужа, как свой крест.
Но когда ранним утром в их дом пришли коллекторы и, угрожая ей и детям, потребовали вернуть долг мужа, она не выдержала. Сразу после их ухода она подала на развод.

Перед Богом ему жена

– Я поняла, что должна это сделать, – в слезах продолжает вспоминать Наташа, – ради наших детей, ради него же самого. И пусть перед Богом я останусь ему жена, а по закону мирскому – женой не буду. Пусть он будет один и подумает, до какого состояния он довел всех нас.
Она сообщила Саше о своем решении и попросила больше не возвращаться домой.
Александр вспоминает, что в тот момент ему по-настоящему стало страшно. Единственная дверь света закрылась перед ним. Он остался один, в окружении мнимых друзей-наркоманов, коллекторов и игровых автоматов. И виноват в этом он сам, смысла в жизни уже не было. Все, что было в его жизни хорошего, он, кажется, безвозвратно потерял.
Что было дальше, он помнит смутно. Принял очередную дозу, сел за руль и просто ехал, сам не зная куда, только бы ехать. А потом – сильный толчок, болезненный удар по голове и темнота…
Очнулся Саша уже в больнице, и первое, что он увидел – свою любимую супругу с молитвословом в руках. Наташа сообщила, что его машина практически вдребезги разбита, а он каким-то чудом остался жив. Только сотрясение мозга да легкие ссадины, и уже завтра его выпишут.
Он смотрел на нее и впервые по-настоящему осознал, каким счастьем наградил его Господь.
И почему-то сразу созрело решение.
– Наташка, я хочу измениться, правда… Давай поедем в монастырь? Все вместе, а? Помнишь, мы когда-то ездили в Муром, к Петру и Февронии? Как же было хорошо тогда… Ты помнишь, Наташа?
– Помню… – она смотрела на крупные капли дождя за белым больничным окном и уже не понимала своих чувств к нему. Ей было жаль его, очень жаль, но жить с ним снова, вот так сразу, она была не готова. Слишком много было боли и страха – за себя, за детей и за их будущее.
– Ты поезжай один! – твердо сказала она.

Лица батюшек словно родные

Как только Александр выписался из больницы, он поехал в ближайший монастырь с целью пожить там и поработать во славу Божию. Ему хотелось хоть как-то отблагодарить Господа за свое чудесное спасение и попросить Его дать ему еще один шанс.
Когда он зашел в монастырь, ему все здесь показалось очень знакомым. Лица батюшек словно родные, будто он знал их всю свою жизнь. Он прожил в монастыре месяц, здесь он впервые исповедовался и причастился Святых Тайн, а также с усердием выполнял вверенные ему послушания.
– Я помню свою первую исповедь, – вспоминает Саша, и лицо его проясняется. – Было так страшно, и без конца лились слезы. Я пришел к батюшке рано утром. Долго топтался на месте, не решаясь подойти. Потом наконец решился, долго-долго говорил… все-все самое сокровенное и грязное, за всю свою жизнь… А когда отошел от исповеди, то мне показалось, что прошло 5 часов… и еще была такая легкость во всем теле, захотелось летать… Потом мне сказали, что всего 20 минут исповедовался. Это то, что невозможно передать словами. Впервые за все эти годы почувствовать себя свободным от всего.

Каждый имеет право на ошибку

Наталья разрешила Саше вернуться домой, но чувствую, что ей еще нужно время для того, чтобы по-настоящему принять его.
Я спросила их, любят ли они друг друга.
Наталья отвела красивые грустные глаза и немного задумалась.
– Я, конечно, считаю, что каждый имеет право на ошибку и прощение. И я верю, что он хочет исправиться, просто я столько всего пережила за это время… – Наташа закрывает лицо руками, и я вижу, что она плачет.
Саша тут же садится рядом с супругой и, крепко прижимая ее к себе, быстро и очень эмоционально говорит:
– Понимаете, у нас совсем другая любовь… Мужчина ведь, когда влюбляется в женщину, он влюбляется в ее красоту. А женщина – в его слова, в комплименты, которые говорит ей мужчина. А нам сейчас это все не нужно. Ни красоты, ни красивых слов. Ты просто осознаешь, что это твой единственный, родной человек, и все!
На заплаканном исхудавшем лице Наташи проступает улыбка.