Такое разное христианство
«Христос, сдаётся мне, был совершенно другим. Живым совершенно, с чувствами. Ему было интересно, иначе бы он не воплотился в человеке, не общался с людьми (иногда просто – всяким сбродом с нашей точки зрения), а в пустыню ушёл не на 33 года, ему столько не надо, а ненадолго. Евангелие – книга очень даже про жизнь, про свободу, про приключения и исследования. Про пробуждение, а не угасание.»
Психолог Лидия Сиделева недоумевает, почему тексты о браке пропитаны непременным духом страданий и рассказывает о том, почему важно научиться не бояться своих чувств.
Несколько моих знакомых преподавателей воскресной школы как сговорились – по очереди позвонили мне с одним и тем же вопросом: «Не могу понять, что мне делать с нашей старшей группой? У детей начисто отбито жизнелюбие. Они легко выучивают тексты, но как только пытаюсь с ними поговорить про смысл написанного, у них просто какой-то сбой программы происходит. Ведут себя как роботы. Ты ж психолог, объясни!»
Картина приблизительно одинаковая, хотя приходы совершенно разные, даже в разных регионах. Но дети, прошедшие воскресную школу от самого начала и до «старшей» группы, демонстрировали одно и то же поведение. И особенно они выделялись на фоне тех, кто приходил в школу по зову духовных поисков: «У него в голове совершеннейшая каша, но есть вопросы, и он их задаёт! Остаётся после занятий, я ему книги приношу, обсуждаем».
Увы, картина очень знакомая. И дело даже не в детях. Они становятся лишь симптомом системы, так планомерно навязываемой сверху. Некоторым вполне комфортно в такой парадигме воспитания и поведения, они в общем-то даже довольны: жизнь структурирована, есть прописанные правила, есть группа людей, одобряющих и принимающих такое поведение. Я в силу профессии сталкиваюсь с другими, недовольными. Они обычно весной приходят, когда всё начинает цвести и распускаться. И вступать в категорический диссонанс с внутренним миром, наполненным прозрачными и бездушными призраками.
Они могут приходить в снах или фантазиях. Они точно знают, как правильно креститься, когда какую молитву читать. Они знают наизусть Закон Божий, догматику и Типикон. Они быстро реагируют на все вопросы, но говорят одно и то же: «Я мечтаю не быть, но я почему-то есть, и мне надо с этим что-то сделать». Через год, следующей весной, они начинают плакать. И плачут долго, очень долго. Им есть что оплакивать.
Именно про них я думаю, когда читаю очередное послание к молодежи о том, что такое жизнь и как её строить. Я встречала их в книгах и на православных сайтах, в них меняются слова «житейских мудростей», но остаётся и переходит из одного текста в другой этот дух безжизненной пустыни. И будь она хотя бы жаркой, или холодной. Но пустыня эта скорее напоминает манную кашу на воде и без приправ. С голоду не пропадёшь, но на чего-то большее рассчитывать не приходится. Жуткое зрелище, душераздирающее зрелище. Я тоже ходила в воскресную школу. Я узнаю его из тысячи.
Сквозь строки из страницы в страницу гуляют совершенно призрачные и лишённые жизнелюбия юноши и девушки, которых зачем-то засунули в этот бессмысленный и полный безнадёжности мир. Жажды исследований нет, влечений нет, переживаний нет, населена роботами. Готовьтесь к серой жизни, нарядитесь в саван, медленно ползите в сторону кладбища. По пути рожайте, это сможет наполнить вашу жизнь хоть какими-то переживаниями, и вам некогда будет размышлять о том, что надо сдохнуть вот прям сейчас. Всё-таки на вас ответственность: дети. И получается, что в качестве ориентира для семейной жизни предлагается этакая другая крайность про пятьдесят оттенков. Но такая же ущербная по сути.
Часто там даже нет «пугалок» о грехе, и то хорошо. Тех, кто с детства исковеркан историями из серии «вот Боженька всё видит, и как маму не слушаешься, и как бабушку обманываешь, и как молишься невнимательно», у тех другие проблемы. С одной стороны, кто-то постоянно смотрит и пытается разозлиться и наказать, но с другой стороны, этому кому-то до тебя хотя бы есть дело.
А вот тексты о браке пропитаны другим духом. Жизнь – это цепь страданий. У страданий есть источник – это влечения, которые сбивают с праведного пути. Путём обуздания собственных страстей можно освободиться и… Правильно, достичь нирваны. Граждане, буддизм – это другая дверь. Именно там божеству до народа нет никакого дела. Он просто есть, и мир просто есть. И надо выйти из цепи перерождений и покинуть колесо Сансары. Вот вам, граждане, мантры и ритуалы. И я правда искренне не понимаю, почему христианские проповедники с такой силой насаждают среди паствы буддизм?
Христос, сдаётся мне, был совершенно другим. Живым совершенно, с чувствами. Ему было интересно, иначе бы он не воплотился в человеке, не общался с людьми (иногда просто – всяким сбродом с нашей точки зрения), а в пустыню ушёл не на 33 года, ему столько не надо, а на ненадолго. Евангелие – книга очень даже про жизнь, про свободу, про приключения и исследования. Про пробуждение, а не угасание.
Есть такая психологическая защита, имя которой – изоляция аффекта. Это нередко происходит с людьми, пережившими очень тяжёлую психологическую травму. Их психика наполнена чрезмерным количеством эмоций. Чтобы избежать «затопления» этими переживаниями и сохранить трезвую голову, вся эмоциональная составляющая отщепляется и отправляется в длительную командировку в бессознательное. В результате человек всё понимает, его когнитивные процессы не нарушены, но говорит обо всём как не о себе. Обесценивание чувств, личного опыта и переживаний и превозношение логики, правил и внешних законов – характерная черта таких процессов.
Очень часто появляется ощущение, что человек пересказывает скучный фильм или читает книгу. И вроде всё правильно, и вроде всё понятно, но выть хочется. Потому что невозможно отщепить страх, но при этом оставить любопытство. На помойку отправляются сразу все чувства, оставляя вместо себя тоскливую и вязкую пустоту, которая всеми силами пытается напомнить о себе и быть наполненной (но не затопленной) тем, чем ей положено: эмоциональными реакциями на жизнь.
Такая психологическая защита бывает очень полезной время от времени в критических ситуациях, но если она поглощает всего человека, то его повседневность превращается в набор стереотипных действий, лишённых не только эмоциональной окраски, но и любого другого смысла, кроме физического выживания. Более того, люди с такой структурой психики очень часто для снижения последствия травмы пытаются скомпенсировать действия тревоги, которая рвётся из бессознательного наружу, окружая себя ритуалами.
Представьте себе ноты. Обычные такие, Моцарта, Чайковского или Шостаковича, да хоть этюды Черни. Играть их можно совершенно по-разному. Грустно, медленно, воодушевлённо, прерывисто, чётко или немного лирично. Каждый музыкант наполняет переживаниями эту структуру, состоящую из нот. Но представьте, что исполнитель играет и не вкладывает в музыку ничего, пытаясь сделать её максимально унифицированной и не передающей никакого его личного опыта.
Вот так и с жизнью человеческой. Мы родились какими-то: у нас есть пол, внешность, характер, воспитание. Но только от нас зависит, каким содержанием мы наполним нашу собственную мелодию жизни. Мы можем искать опоры вовне, но ни одна из них сама по себе не сможет сделать нашу жизнь счастливой и удовлетворённой.
Мы не можем быть вечно счастливыми, это утопия, будут и страдания, будут и потери, иногда будет очень больно. Важно научиться использовать эти периоды как призыв к росту и саморазвитию. Потом обязательно наступит радость, удовольствие, творческий порыв и удовольствие. Всё, что живое, меняется и проживает разные этапы развития и стагнации. Жизнь пройти – не поле перейти. Этот процесс куда более интересен и разнообразен.
А для того, чтобы вступить на этот путь, важно научиться чувствовать, не только мыслить. В конце концов, жизнь – это такой долгий и любопытный квест. Мы умрём, да, но понимание смерти – это то, что делает каждый день ценностью. Торопиться не надо, не надо превращать исследование мира и себя в пятьдесят оттенков серого. Мир цветной и разнообразный, волнующий и пугающий. Он не сахар, да, но и не только соль-перец-уксус.
Если бы я говорила с молодёжью, я бы постаралась поделиться именно этим. Тому, как жить, они научатся, причём методом проб и ошибок, другого не существует. Но самое ценное, как мне кажется – это научиться не бояться своих чувств и влечений, а научиться ими пользоваться. Тогда можно перестать есть манную кашу на завтрак, обед и ужин и наконец-то почувствовать, что у жизни есть свой неповторимый вкус.
Психолог Лидия Сиделева недоумевает, почему тексты о браке пропитаны непременным духом страданий и рассказывает о том, почему важно научиться не бояться своих чувств.
Несколько моих знакомых преподавателей воскресной школы как сговорились – по очереди позвонили мне с одним и тем же вопросом: «Не могу понять, что мне делать с нашей старшей группой? У детей начисто отбито жизнелюбие. Они легко выучивают тексты, но как только пытаюсь с ними поговорить про смысл написанного, у них просто какой-то сбой программы происходит. Ведут себя как роботы. Ты ж психолог, объясни!»
Картина приблизительно одинаковая, хотя приходы совершенно разные, даже в разных регионах. Но дети, прошедшие воскресную школу от самого начала и до «старшей» группы, демонстрировали одно и то же поведение. И особенно они выделялись на фоне тех, кто приходил в школу по зову духовных поисков: «У него в голове совершеннейшая каша, но есть вопросы, и он их задаёт! Остаётся после занятий, я ему книги приношу, обсуждаем».
Увы, картина очень знакомая. И дело даже не в детях. Они становятся лишь симптомом системы, так планомерно навязываемой сверху. Некоторым вполне комфортно в такой парадигме воспитания и поведения, они в общем-то даже довольны: жизнь структурирована, есть прописанные правила, есть группа людей, одобряющих и принимающих такое поведение. Я в силу профессии сталкиваюсь с другими, недовольными. Они обычно весной приходят, когда всё начинает цвести и распускаться. И вступать в категорический диссонанс с внутренним миром, наполненным прозрачными и бездушными призраками.
Они могут приходить в снах или фантазиях. Они точно знают, как правильно креститься, когда какую молитву читать. Они знают наизусть Закон Божий, догматику и Типикон. Они быстро реагируют на все вопросы, но говорят одно и то же: «Я мечтаю не быть, но я почему-то есть, и мне надо с этим что-то сделать». Через год, следующей весной, они начинают плакать. И плачут долго, очень долго. Им есть что оплакивать.
Именно про них я думаю, когда читаю очередное послание к молодежи о том, что такое жизнь и как её строить. Я встречала их в книгах и на православных сайтах, в них меняются слова «житейских мудростей», но остаётся и переходит из одного текста в другой этот дух безжизненной пустыни. И будь она хотя бы жаркой, или холодной. Но пустыня эта скорее напоминает манную кашу на воде и без приправ. С голоду не пропадёшь, но на чего-то большее рассчитывать не приходится. Жуткое зрелище, душераздирающее зрелище. Я тоже ходила в воскресную школу. Я узнаю его из тысячи.
Сквозь строки из страницы в страницу гуляют совершенно призрачные и лишённые жизнелюбия юноши и девушки, которых зачем-то засунули в этот бессмысленный и полный безнадёжности мир. Жажды исследований нет, влечений нет, переживаний нет, населена роботами. Готовьтесь к серой жизни, нарядитесь в саван, медленно ползите в сторону кладбища. По пути рожайте, это сможет наполнить вашу жизнь хоть какими-то переживаниями, и вам некогда будет размышлять о том, что надо сдохнуть вот прям сейчас. Всё-таки на вас ответственность: дети. И получается, что в качестве ориентира для семейной жизни предлагается этакая другая крайность про пятьдесят оттенков. Но такая же ущербная по сути.
Часто там даже нет «пугалок» о грехе, и то хорошо. Тех, кто с детства исковеркан историями из серии «вот Боженька всё видит, и как маму не слушаешься, и как бабушку обманываешь, и как молишься невнимательно», у тех другие проблемы. С одной стороны, кто-то постоянно смотрит и пытается разозлиться и наказать, но с другой стороны, этому кому-то до тебя хотя бы есть дело.
А вот тексты о браке пропитаны другим духом. Жизнь – это цепь страданий. У страданий есть источник – это влечения, которые сбивают с праведного пути. Путём обуздания собственных страстей можно освободиться и… Правильно, достичь нирваны. Граждане, буддизм – это другая дверь. Именно там божеству до народа нет никакого дела. Он просто есть, и мир просто есть. И надо выйти из цепи перерождений и покинуть колесо Сансары. Вот вам, граждане, мантры и ритуалы. И я правда искренне не понимаю, почему христианские проповедники с такой силой насаждают среди паствы буддизм?
Христос, сдаётся мне, был совершенно другим. Живым совершенно, с чувствами. Ему было интересно, иначе бы он не воплотился в человеке, не общался с людьми (иногда просто – всяким сбродом с нашей точки зрения), а в пустыню ушёл не на 33 года, ему столько не надо, а на ненадолго. Евангелие – книга очень даже про жизнь, про свободу, про приключения и исследования. Про пробуждение, а не угасание.
Есть такая психологическая защита, имя которой – изоляция аффекта. Это нередко происходит с людьми, пережившими очень тяжёлую психологическую травму. Их психика наполнена чрезмерным количеством эмоций. Чтобы избежать «затопления» этими переживаниями и сохранить трезвую голову, вся эмоциональная составляющая отщепляется и отправляется в длительную командировку в бессознательное. В результате человек всё понимает, его когнитивные процессы не нарушены, но говорит обо всём как не о себе. Обесценивание чувств, личного опыта и переживаний и превозношение логики, правил и внешних законов – характерная черта таких процессов.
Очень часто появляется ощущение, что человек пересказывает скучный фильм или читает книгу. И вроде всё правильно, и вроде всё понятно, но выть хочется. Потому что невозможно отщепить страх, но при этом оставить любопытство. На помойку отправляются сразу все чувства, оставляя вместо себя тоскливую и вязкую пустоту, которая всеми силами пытается напомнить о себе и быть наполненной (но не затопленной) тем, чем ей положено: эмоциональными реакциями на жизнь.
Такая психологическая защита бывает очень полезной время от времени в критических ситуациях, но если она поглощает всего человека, то его повседневность превращается в набор стереотипных действий, лишённых не только эмоциональной окраски, но и любого другого смысла, кроме физического выживания. Более того, люди с такой структурой психики очень часто для снижения последствия травмы пытаются скомпенсировать действия тревоги, которая рвётся из бессознательного наружу, окружая себя ритуалами.
Представьте себе ноты. Обычные такие, Моцарта, Чайковского или Шостаковича, да хоть этюды Черни. Играть их можно совершенно по-разному. Грустно, медленно, воодушевлённо, прерывисто, чётко или немного лирично. Каждый музыкант наполняет переживаниями эту структуру, состоящую из нот. Но представьте, что исполнитель играет и не вкладывает в музыку ничего, пытаясь сделать её максимально унифицированной и не передающей никакого его личного опыта.
Вот так и с жизнью человеческой. Мы родились какими-то: у нас есть пол, внешность, характер, воспитание. Но только от нас зависит, каким содержанием мы наполним нашу собственную мелодию жизни. Мы можем искать опоры вовне, но ни одна из них сама по себе не сможет сделать нашу жизнь счастливой и удовлетворённой.
Мы не можем быть вечно счастливыми, это утопия, будут и страдания, будут и потери, иногда будет очень больно. Важно научиться использовать эти периоды как призыв к росту и саморазвитию. Потом обязательно наступит радость, удовольствие, творческий порыв и удовольствие. Всё, что живое, меняется и проживает разные этапы развития и стагнации. Жизнь пройти – не поле перейти. Этот процесс куда более интересен и разнообразен.
А для того, чтобы вступить на этот путь, важно научиться чувствовать, не только мыслить. В конце концов, жизнь – это такой долгий и любопытный квест. Мы умрём, да, но понимание смерти – это то, что делает каждый день ценностью. Торопиться не надо, не надо превращать исследование мира и себя в пятьдесят оттенков серого. Мир цветной и разнообразный, волнующий и пугающий. Он не сахар, да, но и не только соль-перец-уксус.
Если бы я говорила с молодёжью, я бы постаралась поделиться именно этим. Тому, как жить, они научатся, причём методом проб и ошибок, другого не существует. Но самое ценное, как мне кажется – это научиться не бояться своих чувств и влечений, а научиться ими пользоваться. Тогда можно перестать есть манную кашу на завтрак, обед и ужин и наконец-то почувствовать, что у жизни есть свой неповторимый вкус.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
