Сам себе духовник: что в этом плохого?
Жизнь в Церкви полна таких неожиданностей, что без посторонней помощи иногда просто не справиться. Когда количество вопросов зашкаливает, противоречия раздирают, а собственный духовный опыт грозит полным провалом, спасает мудрое слово умного человека — доброго, любящего пастыря. Слава Богу, если повезет встретить такого.
Вот поэтому в интервью и беседах с молодежью владыка Иона (Черепанов) постоянно напоминает: “Ищите духовника!” Чем уникально это явление — духовничество — и как духовный отец может реально помочь своим чадам, читайте в интервью.
— Необходимость иметь духовника совершенно очевидна из всей истории нашей Церкви. В жизнеописаниях святых, особенно последних столетий, когда появилась возможность достоверной исторической фиксации, практически везде встречаем упоминания о том, что этот человек окормлялся у такого-то духовника, общался с таким-то священником, получал от него такие-то советы. Не помню ни одного случая, чтобы кто-то из подвижников жил без духовника. Мне кажется, в духовной жизни это вообще невозможно.
Епископ Иона (Черепанов).
Крайне редко, в исключительных случаях, людей, стяжавших настоящее смирение, Господь Сам вразумлял откровениями или знамениями. В древности это были пророки, позже – некоторые святые, преподобные, подвижники. Одним словом, те, кто мог принять это без тщеславия, самомнения и превозношения.
Во всех остальных случаях актуальным остается тот самый ангельский ответ: «Человекам свойственно научаться от человеков». Этот замечательный случай описан в «Отечнике». Некий монах, еще когда воцерковлялся, был научен еретическому Символу веры. После этого жил он в пустыне такой праведной жизнью, что во время молитвы ему предстоял ангел. Как-то раз к монаху в гости зашел подвижник, живущий неподалеку, они вместе совершили молитвенное правило. И когда читали Символ веры, гость с удивлением сказал хозяину: «Брат, ты же чадо Православной Церкви, Церковь так не верует, она верует по-другому». Сказал, как правильно, и пустынник это радостно воспринял.
Когда гость ушел, подвижник вновь стал на молитву. Снова увидел рядом с собой ангела и говорит ему: «Слушай, почему же ты не сказал мне, что я неправильно, не так, как Церковь Христова, читаю Символ веры?» На что ангел ему ответил: «Человекам свойственно научаться от человеков».
Действительно, не только Священное Писание, но и Священное Предание существует в Церкви. Многое из того, что не зафиксировано в Библии, передавалось устно и дошло до нас в Предании. Есть огромный опыт, который люди накопили на протяжении двух тысячелетий существования христианства. И, конечно, этому опыту мы обязательно должны от кого-то научаться.
Можно возразить, что сейчас все книги доступны, в интернете есть любая информация, зачем нам еще кто-то?
Но нужно помнить, что одни из главных человеческих добродетелей — трезвение и рассудительность — несовместимы с доверием самому себе. Нам всегда нужно проверять себя, иметь возможность непредвзято оценить себя со стороны.
Это как в музыке. Существует определенная традиция игры того или иного произведения, и берет она начало от самого автора. Допустим, научился человек играть на фортепиано — может ли он при этом сходу сыграть, например, Рахманинова? Тем более если раньше перед этим никогда его не слышал. Все зафиксировано, партитура есть — бери, играй. И наш персонаж может четко воспроизводить ноты, но не факт, что у него будет звучать именно Рахманинов. Ведь в любом музыкальном произведении есть масса тонкостей и нюансов, и для того, чтобы их знать, нужно поработать с человеком, который тебя поправит, подскажет, научит. Иначе сыграть правильно ты не сможешь, и слушатели, которые придут послушать Рахманинова, в твоем исполнении его попросту не узнают.
Или еще яркий пример — изучение иностранного языка по учебнику. Вроде бы все буковки знакомые, как они примерно звучат, тоже написано. Но без носителя языка конечный результат будет весьма плачевный.
Точно так же и в духовной жизни: теоретически мы можем постичь что угодно. Можем найти на любую тему массу цитат из Священного Писания, у святых отцов. Но без того человека, который знает, как «должно звучать», воспроизвести это правильно у нас не получится.
Во-вторых, священник имеет специальное образование, учился в духовной семинарии и знает о Православии, о жизни во Христе не из обрывочных сведений, почерпнутых по своему произволению в интернете. Не секрет ведь, что у каждого из нас свои интересы: один читает о молитве, другой — о семейной жизни, третий – о Таинстве Исповеди, четвертый – духовную беллетристику, пятый – христианских философов и так далее. Каждый выбирает то, что ему интересно, но такое чтение и такие знания системными никак не назовешь. Семинария же дает духовное образование, когда большой объем познаний в вере подается в определенной последовательности. Это тоже очень важно.
В-третьих, священник имеет огромный компилятивный опыт — не только своей личной духовной жизни, но и судеб огромного количества людей, которые проходят перед его глазами с теми или иными проблемами. Собственно, мир не нов, грех не нов, и до сих пор так же, как писал Достоевский, «дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей». Дьявольские приемчики всегда одинаковы, особо он не изощряется в изобретениях: бьет по уязвимым точкам, поэтому и случаи все похожи друг на друга.
И священник многие ситуации наблюдает, что называется, в динамике. Видит, к чему приводит то или иное поведение, чем может закончиться та или иная ситуация. И имея накопленный компилятивный опыт, помогает людям выходить из запутанных жизненных обстоятельств.
Наконец, в-четвертых, священник – это еще и молитвенник. Апостол писал: «Молитеся друг за друга да исцелеете» (Иак. 5: 16). Все-таки молитва в жизни человека и молитва друг за друга весьма важна. Тем более молитва священника, который приносит Господу Бескровную Жертву, предстоит перед Престолом Божиим. И мы знаем множество свидетельств того, какую силу имеет поминовение на проскомидии.
Все эти факторы позволяют утверждать, что без духовника, без помощи священника весьма сложно преуспеть в духовной жизни.
— К любому таинству нужно приступать, подготовившись. Хотя бы с осознанием его значения и величия. Что сказал апостол Павел о недостойном причащении? «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11: 29-30). Этих слов никто не отменял, и священник отвечает перед Богом за душу того, кому преподает Святые Христовы Тайны.
И именно священников Господь поставил «вязать и решить» грехи человеческие, сказав: «Что свяжете на земле, будет связано на небе, кому разрешите на земле, будет разрешено и на небе» (Мф. 18: 18).
К причастию люди приступают после того, как в алтаре возглашаются слова: «Святая святым». То есть святыня должна преподаваться не всем подряд, а святым — избранным. Понятно, что никогда мы не будем достойны Святых Христовых Таин. И причащаемся мы, как я уже много раз говорил, не потому, что достойны, а именно потому, что не достойны и нуждаемся в исцелении, в Небесном Враче, в Его Божественной благодати. Но священник должен видеть и следить, осознает ли человек величие этого таинства, понимает ли, к чему приступает.
Действительно, есть препятствия ко причащению: будь то небрежение — когда отсутствует молитвенная подготовка к таинству — или же смертные грехи. Часто приходится слышать, как те, кто живет в так называемом гражданском браке, с возмущением говорят: «Как это нас не допустили к причастию?! Мы любим друг друга, живем вместе уже 5 лет, не изменяем друг другу…» И масса других подобных случаев, когда священник видит, что, если в таком состоянии люди приступят к таинству, это послужит, в первую очередь, им в осуждение и во вред.
Собственно, поэтому я являюсь сторонником исповеди перед каждым причащением. Не говорю сейчас о тех приходах, где священник знает всех своих прихожан и обстоятельства их жизни. В таких общинах существует практика исповедоваться с определенной периодичностью, согласуя это с настоятелем. И если священник знает по именам всех, кто подходит к Чаше, конечно, правило исповеди перед каждым причастием может и не быть актуальным. Тем более если община евхаристическая и люди причащаются на каждом воскресном богослужении.
Но все мы имеем разную духовную подготовленность и разное состояние. Есть те, кто живет практически праведной жизнью — хотя бы потому, что у них нет возможности грешить. Например, человек в возрасте, одинокий, чуть ли не каждый день ходит на службу, постоянно читает Священное Писание и духовные книги, общается с такими же, как он, праведниками. Такие люди следят за собой, за своей душой, за языком, за мыслями. Конечно, не всегда старость — показатель мудрости. Иногда, скажем, пожилые, те, кто уже, казалось бы, одной ногой стоит на пороге Вечности, предаются совершенно необузданному осуждению — этому тяжкому греху, распространенному среди старшего поколения.
Но если человек за свою церковную жизнь научился искоренять в себе грех в зародыше, действительно, таким людям бывает не в чем исповедоваться каждую неделю. Все их прегрешения — “рассеивалась на молитве” или “кошечку вовремя не покормила”.
Но молодые, полные сил обязаны исповедоваться как минимум перед каждым причастием. Как максимум — хорошо бы, раз в неделю, особенно если каждое воскресенье они приступают к таинству Причастия.
Это как следить за чистотой тела. Если не принимать душ день-два, еще ничего. Но когда человек неделю не моется, уже начнет чесаться, а через две-три недели и язвы могут по телу пойти…
Так и душа наша — если не омывается покаянием, то черствеет, покрывается коростой, которая нарастает таким толстым слоем, что со временем становится непробиваемой, и человек уже в покаянии нужды не видит: “Зачем? Мне и так хорошо”.
Что в исповеди главное? Не констатация содеянного, не перечисление грехов. А то, что мы признаем и декларируем: «Господи, эти грехи мешают мне быть с Тобой. Господи, я хочу от них избавиться. Господи, я немощный и слабый, но я хочу измениться. Господи, помоги мне в этом!»
Только такое покаяние Господь принимает.
Но нужно понимать: Господь пришедшего к Нему человека действительно избавляет Своей благодатью от смертных грехов. Однако грехи мелкие по Своему человеколюбию порой оставляет — чтобы мы не впали в еще больший грех высокоумия. Ведь мы прекрасно знаем, что, как только хоть в чем-то преуспеем или сделаем что доброе, у нас тут же задирается нос, начинаем любоваться собой, подобно фарисею, рассуждая, что мы не такие, «как тот мытарь» (Лк. 18: 11). Вот и получается, что преуспеяние в духовной жизни нам не всегда полезно, и поэтому Господь попускает впадать в какие-то грехи, чтобы мы имели о себе трезвое представление.
Избавимся мы от них только тогда, когда научимся не видеть своей праведности. Когда поймем не только головой, но и сердцем, что все доброе в нас — дар благодати Божией, подарок от Господа, и нам этим кичиться никоим образом нельзя. А нашего в нас, по слову старца Паисия Святогорца, — только грехи.
Поэтому странно слышать суждение, что раз мы исповедуемся в одном и том же, зачем такая исповедь? Что, мол, за профанация таинства? Но тогда давайте и мыться не будем — все равно через неделю станем грязными…
Нет, каждый раз покаянием мы омываем душу и становимся хоть чуть-чуть лучше.
В таинстве Исповеди Господь не только прощает грехи, но и дает благодатную силу с грехом бороться.
Для того чтобы поразить врага, нужно его сперва увидеть и только затем стрелять. Так же и грех: победить его можно только тогда, когда мы его в себе видим, когда осознаем, как он отдаляет нас от Бога. Получится или нет – это уже дело благодати Божией. Сегодня не вышло, завтра снова попробуем.
Наше дело — упражняться. Не зря же апостол Павел сравнивал духовную жизнь с ристалищем – бегами: все бегут, но не все добегают (ср. 1 Кор. 9: 24). И духовную жизнь можно сравнить с тренировкой, когда для того, чтобы достичь результата, нужно много заниматься. А одна из наших главных тренировок — это, конечно, осознание своих грехов, подготовка к исповеди, само таинство Покаяния.
— Получается, если сегодня недостоин, значит, когда соберется причаститься — уже будет достоин? Правильно я понимаю?
Вот это как раз величайшее тщеславие и попрание всех молитв, которые мы читаем, готовясь к причастию. Какие основные слова мы слышим в храме у Чаши? «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз». То есть четко декларируем, что мы — грешники. Не говорим, что «мы достойны, Господи, поэтому причасти нас». Нет. Наоборот, «мы совершенно недостойные люди, но Ты, Господи, прими нас не как предателя Иуду, а как разбойника кающегося». И видя такое наше разбойничье покаяние, Господь оставляет нам наши грехи и сподобляет Святых Христовых Таин.
Поэтому люди, считающие себя недостойными частого причащения, противоречат сами себе. Думаю, в здравом уме и твердой памяти ни один христианин не скажет о себе, что достоин причастия. И именно потому, что осознаем свое недостоинство, мы и надеемся, что Господь нас помилует.
— А если человек решил постоянно причащаться, на каждой Литургии? Хотя исповедуется реже, поскольку, действительно, как Вы уже упомянули, не видит за собой больших грехов.
— Такие люди почему-то особенно активны, причем зачастую агрессивно активны в интернете, отчего создается впечатление, будто в Церкви это прямо какое-то движение… Они сами решают, как им причащаться, с какой периодичностью и как часто исповедоваться.
Но опять же благодаря доступности информации путем компиляции цитат, причем самых авторитетных авторов, можно обосновать любое свое действие. Так обычно и бывает, когда человек сам себе духовник: он убежден, что вполне может почерпнуть из духовной литературы, как ему поступать и строить жизнь во Христе.
Но, как священник с 20-летним стажем, могу сказать, что подобное самолечение приведет только к усугублению духовной болезни. А в самом худшем случае – к духовной смерти.
Безусловно, есть объективные причины, по которым может не быть духовника. Например, человек живет не в городе, где можно выбрать духовника, а в селе, где батюшка занят, или стар, или, что тоже, к сожалению, бывает, богослужения совершает, а с прихожанами небрежен и не уделяет внимание подробной исповеди. Действительно, сколько таких случаев… В советское время храмы вообще стояли либо закрытыми, либо же действовал один на целый город с населением в несколько сот тысяч. И священники просто физически не могли общаться с паствой, а зачастую им это просто запрещали.
Но сейчас, милостью Божией, везде есть храмы в шаговой доступности, и можно найти себе священника по сердцу – консерватора или либерала, аскета или весельчака – того, кто поймет вас и ваше устроение.
— Когда я только начинал жизнь в Церкви и был совсем молодым студентом, я читал все, что попадалось под руку. И еще с того времени запомнилась мне история с преподобным Амвросием Оптинским. Пришел как-то к нему в Оптину пустынь студент, который изъявил желание пообщаться со старцем. Преподобный говорит с парнем и видит, что что-то не то. Как-то он авторитарно обо всем рассуждает, говорит уверенно – и что живет духовной жизнью, молится сверх меры, постится и даже вериги носит. Старец и спрашивает: «Тебя кто-то благословлял на эти подвиги?» — «Нет, ну как же, я ради Христа все делаю, зачем мне благословение?» — «Не мешает, это же все-таки тяжело?» — «Нисколько! В учебе я преуспеваю, по ночам совершаю полунощницу, а вериги вообще ношу как пушинку. Потому что написано: «Иго бо мое благо и бремя мое легко». Так и для меня это благо и легко».
На что старец и говорит: «Знаешь, всегда принято испрашивать благословения на подобные вещи. Хочешь, благословлю тебя на твои подвиги, чтобы с благословением Божьим ты их нес?» — «Ну, да, благословите, батюшка…» Преподобный Амвросий благословил, и тут же студент свалился под тяжестью этих вериг, которые оказались столь тяжелы, что он даже подняться не смог. Пришлось звать монастырского кузнеца, который прямо тут же, в келии, расковал заклепки этих вериг.
Это к тому, насколько тщеславие может быть мощнейшим стимулом для наших псевдоподвигов.
Если не ошибаюсь, в «Лествице» есть такое выражение — бес беса гонит. Лествичник описывает одного монаха, который, будучи нерадивым и расслабленным, когда в монастырь приезжали гости или паломники, всю службу стоял на одном месте, потупив взгляд. Причем приходил задолго до начала, уходил самым последним и проявлял всяческое рвение. То есть бес тщеславия побеждал в нем демона лености.
Так и здесь — когда человек сам себе изобретает меру поста, будь то увеличение или уменьшение, он, наверное, думает, что умнее, чем вся Церковь Христова, и лучше знает, сколько нужно поститься и какую пищу вкушать.
Это же касается традиции, по которой женщины в храм ходят с покрытыми головами и в длинных юбках. Сколько копий в интернете уж сломано по этому поводу… Да, одежда не приближает и не удаляет нас от Бога. Понятно, что Господь принимает молитву в любом виде — в какой бы одежде человек ни пришел в храм, если, конечно, вид этот не является соблазнительным для наших ближних. (Недавно слышал анекдот о том, как две девушки в купальниках зашли в храм, их оттуда сразу же выставили, а одна и говорит: «Видишь, я же предупреждала, что без платка нельзя…»)
Но все-таки сложилась определенная традиция, по которой женщины стоят в церкви с покрытыми головами и в юбках. Так же, как традиционно мы ходим в храмы (а не молимся в каких-то ангарах), ставим иконостасы, кадим ладаном, поем песнопения – это все часть Предания Церкви, и пренебрегать этим не стоит.
Если человек ходит на исповедь и за советом к разным священникам, это все равно, что посещать разных стоматологов или любых других врачей. Ведь для того чтобы поставить правильный диагноз, нужно провести комплексное обследование, сделать анализы. Плюс – чем дольше врач имеет дело с пациентом, тем больше шансов, что быстро сориентируется и назначит нужное лечение. Если же видит пациента первый раз, конечно, по симптомам может что-то понять, но весьма мало шансов, что выписанные им лекарства помогут. Они, возможно, устранят симптомы, но глобально пользу вряд ли принесут.
И духовник – это как ваш лечащий врач. Он знает вашу семью, знает, чем вы живете, как вы живете. Знает степень вашего духовного преуспеяния или, наоборот, все подробности вашей духовной болезни. И на основании этого может помочь выбрать правильный путь, чтобы прийти ко Христу.
Да, человек в своей жизни сам должен принимать решения. Но сказано — «горе единому» (Еккл. 4: 10). И решения в духовной жизни лучше принимать вместе с мудрым человеком, которого Сам Господь поставил пасти Своих словесных овец. И только вместе с таким пастырем Господним человек сможет прийти благополучно на пажити духовные.
— Вы также часто говорите о том, что задача духовника — воспитать своих духовных чад так, чтобы они как можно меньше нуждались в его советах. Какими должны быть гармоничные отношения прихожанина и его духовного отца?
— Знаете, как поляки говорят: «Что занадто, то не здраво». Все-таки духовник — это не гуру, не программист, который выдает человеку программу, как действовать. Он только помощник на пути ко Христу. Священник не должен говорить: «Поступай так-то и так-то». Он может советовать: «Было бы хорошо сделать то-то и то-то, правильнее сделать так-то», но решение остается за вами.
К сожалению, бывают проявления младостарчества, когда духовничество сводится к руководству всеми, в том числе и бытовыми, сторонами жизни прихожан. Священник решает, где духовные чада должны жить, с кем вступать в брак, регламентирует какие-то особенности их семейного уклада. Конечно же, это не его дело. Пироги должен печь пирожник, а сапоги тачать сапожник. И горе, если происходит наоборот: батюшка становится консультантом по юриспруденции, по операциям с недвижимостью, в лечении и так далее.
Заболел – иди к врачу, с вопросами по обмену квартиры — к соответствующему специалисту. А дело духовника – помочь человеку выстроить отношения с Богом. Это то, в чем священник компетентен.
Вот поэтому в интервью и беседах с молодежью владыка Иона (Черепанов) постоянно напоминает: “Ищите духовника!” Чем уникально это явление — духовничество — и как духовный отец может реально помочь своим чадам, читайте в интервью.
Ангельский ответ
— Владыка, вы всегда-всегда подчеркиваете, что христианину обязательно нужен духовник. Можете пояснить, зачем? Ведь мы себя, свое душевное устроение лучше знаем. Почему же тогда не можем сами управлять своей духовной жизнью?— Необходимость иметь духовника совершенно очевидна из всей истории нашей Церкви. В жизнеописаниях святых, особенно последних столетий, когда появилась возможность достоверной исторической фиксации, практически везде встречаем упоминания о том, что этот человек окормлялся у такого-то духовника, общался с таким-то священником, получал от него такие-то советы. Не помню ни одного случая, чтобы кто-то из подвижников жил без духовника. Мне кажется, в духовной жизни это вообще невозможно.
Епископ Иона (Черепанов).
Крайне редко, в исключительных случаях, людей, стяжавших настоящее смирение, Господь Сам вразумлял откровениями или знамениями. В древности это были пророки, позже – некоторые святые, преподобные, подвижники. Одним словом, те, кто мог принять это без тщеславия, самомнения и превозношения.
Во всех остальных случаях актуальным остается тот самый ангельский ответ: «Человекам свойственно научаться от человеков». Этот замечательный случай описан в «Отечнике». Некий монах, еще когда воцерковлялся, был научен еретическому Символу веры. После этого жил он в пустыне такой праведной жизнью, что во время молитвы ему предстоял ангел. Как-то раз к монаху в гости зашел подвижник, живущий неподалеку, они вместе совершили молитвенное правило. И когда читали Символ веры, гость с удивлением сказал хозяину: «Брат, ты же чадо Православной Церкви, Церковь так не верует, она верует по-другому». Сказал, как правильно, и пустынник это радостно воспринял.
Когда гость ушел, подвижник вновь стал на молитву. Снова увидел рядом с собой ангела и говорит ему: «Слушай, почему же ты не сказал мне, что я неправильно, не так, как Церковь Христова, читаю Символ веры?» На что ангел ему ответил: «Человекам свойственно научаться от человеков».
Действительно, не только Священное Писание, но и Священное Предание существует в Церкви. Многое из того, что не зафиксировано в Библии, передавалось устно и дошло до нас в Предании. Есть огромный опыт, который люди накопили на протяжении двух тысячелетий существования христианства. И, конечно, этому опыту мы обязательно должны от кого-то научаться.
Можно возразить, что сейчас все книги доступны, в интернете есть любая информация, зачем нам еще кто-то?
Но нужно помнить, что одни из главных человеческих добродетелей — трезвение и рассудительность — несовместимы с доверием самому себе. Нам всегда нужно проверять себя, иметь возможность непредвзято оценить себя со стороны.
Это как в музыке. Существует определенная традиция игры того или иного произведения, и берет она начало от самого автора. Допустим, научился человек играть на фортепиано — может ли он при этом сходу сыграть, например, Рахманинова? Тем более если раньше перед этим никогда его не слышал. Все зафиксировано, партитура есть — бери, играй. И наш персонаж может четко воспроизводить ноты, но не факт, что у него будет звучать именно Рахманинов. Ведь в любом музыкальном произведении есть масса тонкостей и нюансов, и для того, чтобы их знать, нужно поработать с человеком, который тебя поправит, подскажет, научит. Иначе сыграть правильно ты не сможешь, и слушатели, которые придут послушать Рахманинова, в твоем исполнении его попросту не узнают.
Или еще яркий пример — изучение иностранного языка по учебнику. Вроде бы все буковки знакомые, как они примерно звучат, тоже написано. Но без носителя языка конечный результат будет весьма плачевный.
Точно так же и в духовной жизни: теоретически мы можем постичь что угодно. Можем найти на любую тему массу цитат из Священного Писания, у святых отцов. Но без того человека, который знает, как «должно звучать», воспроизвести это правильно у нас не получится.
Почему именно священник
Церковная иерархия установлена Самим Господом не для того, чтобы быть жрецами только (то есть совершать богослужения), но и чтобы пасти словесное стадо Христово. Христос Своим ученикам — апостолам, их преемникам, епископам и священникам — сказал: «Идите, научите все народы, крестя их во Имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам» (Мф. 28: 19-20). Таким образом Самим Господом священнику дана благодать учительства. Это — во-первых.Во-вторых, священник имеет специальное образование, учился в духовной семинарии и знает о Православии, о жизни во Христе не из обрывочных сведений, почерпнутых по своему произволению в интернете. Не секрет ведь, что у каждого из нас свои интересы: один читает о молитве, другой — о семейной жизни, третий – о Таинстве Исповеди, четвертый – духовную беллетристику, пятый – христианских философов и так далее. Каждый выбирает то, что ему интересно, но такое чтение и такие знания системными никак не назовешь. Семинария же дает духовное образование, когда большой объем познаний в вере подается в определенной последовательности. Это тоже очень важно.
В-третьих, священник имеет огромный компилятивный опыт — не только своей личной духовной жизни, но и судеб огромного количества людей, которые проходят перед его глазами с теми или иными проблемами. Собственно, мир не нов, грех не нов, и до сих пор так же, как писал Достоевский, «дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей». Дьявольские приемчики всегда одинаковы, особо он не изощряется в изобретениях: бьет по уязвимым точкам, поэтому и случаи все похожи друг на друга.
И священник многие ситуации наблюдает, что называется, в динамике. Видит, к чему приводит то или иное поведение, чем может закончиться та или иная ситуация. И имея накопленный компилятивный опыт, помогает людям выходить из запутанных жизненных обстоятельств.
Наконец, в-четвертых, священник – это еще и молитвенник. Апостол писал: «Молитеся друг за друга да исцелеете» (Иак. 5: 16). Все-таки молитва в жизни человека и молитва друг за друга весьма важна. Тем более молитва священника, который приносит Господу Бескровную Жертву, предстоит перед Престолом Божиим. И мы знаем множество свидетельств того, какую силу имеет поминовение на проскомидии.
Все эти факторы позволяют утверждать, что без духовника, без помощи священника весьма сложно преуспеть в духовной жизни.
Страж у Чаши
— Почему так принято, что именно священник допускает или не допускает к Причастию? Разве это не наши личные взаимоотношения с Богом и не нам, соответственно, решать?— К любому таинству нужно приступать, подготовившись. Хотя бы с осознанием его значения и величия. Что сказал апостол Павел о недостойном причащении? «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11: 29-30). Этих слов никто не отменял, и священник отвечает перед Богом за душу того, кому преподает Святые Христовы Тайны.
И именно священников Господь поставил «вязать и решить» грехи человеческие, сказав: «Что свяжете на земле, будет связано на небе, кому разрешите на земле, будет разрешено и на небе» (Мф. 18: 18).
К причастию люди приступают после того, как в алтаре возглашаются слова: «Святая святым». То есть святыня должна преподаваться не всем подряд, а святым — избранным. Понятно, что никогда мы не будем достойны Святых Христовых Таин. И причащаемся мы, как я уже много раз говорил, не потому, что достойны, а именно потому, что не достойны и нуждаемся в исцелении, в Небесном Враче, в Его Божественной благодати. Но священник должен видеть и следить, осознает ли человек величие этого таинства, понимает ли, к чему приступает.
Действительно, есть препятствия ко причащению: будь то небрежение — когда отсутствует молитвенная подготовка к таинству — или же смертные грехи. Часто приходится слышать, как те, кто живет в так называемом гражданском браке, с возмущением говорят: «Как это нас не допустили к причастию?! Мы любим друг друга, живем вместе уже 5 лет, не изменяем друг другу…» И масса других подобных случаев, когда священник видит, что, если в таком состоянии люди приступят к таинству, это послужит, в первую очередь, им в осуждение и во вред.
Собственно, поэтому я являюсь сторонником исповеди перед каждым причащением. Не говорю сейчас о тех приходах, где священник знает всех своих прихожан и обстоятельства их жизни. В таких общинах существует практика исповедоваться с определенной периодичностью, согласуя это с настоятелем. И если священник знает по именам всех, кто подходит к Чаше, конечно, правило исповеди перед каждым причастием может и не быть актуальным. Тем более если община евхаристическая и люди причащаются на каждом воскресном богослужении.
Но все мы имеем разную духовную подготовленность и разное состояние. Есть те, кто живет практически праведной жизнью — хотя бы потому, что у них нет возможности грешить. Например, человек в возрасте, одинокий, чуть ли не каждый день ходит на службу, постоянно читает Священное Писание и духовные книги, общается с такими же, как он, праведниками. Такие люди следят за собой, за своей душой, за языком, за мыслями. Конечно, не всегда старость — показатель мудрости. Иногда, скажем, пожилые, те, кто уже, казалось бы, одной ногой стоит на пороге Вечности, предаются совершенно необузданному осуждению — этому тяжкому греху, распространенному среди старшего поколения.
Но если человек за свою церковную жизнь научился искоренять в себе грех в зародыше, действительно, таким людям бывает не в чем исповедоваться каждую неделю. Все их прегрешения — “рассеивалась на молитве” или “кошечку вовремя не покормила”.
Но молодые, полные сил обязаны исповедоваться как минимум перед каждым причастием. Как максимум — хорошо бы, раз в неделю, особенно если каждое воскресенье они приступают к таинству Причастия.
Это как следить за чистотой тела. Если не принимать душ день-два, еще ничего. Но когда человек неделю не моется, уже начнет чесаться, а через две-три недели и язвы могут по телу пойти…
Так и душа наша — если не омывается покаянием, то черствеет, покрывается коростой, которая нарастает таким толстым слоем, что со временем становится непробиваемой, и человек уже в покаянии нужды не видит: “Зачем? Мне и так хорошо”.
Что в исповеди главное? Не констатация содеянного, не перечисление грехов. А то, что мы признаем и декларируем: «Господи, эти грехи мешают мне быть с Тобой. Господи, я хочу от них избавиться. Господи, я немощный и слабый, но я хочу измениться. Господи, помоги мне в этом!»
Только такое покаяние Господь принимает.
Зачем столько каяться
Часто говорят: “Зачем постоянно исповедоваться в мелких повседневных прегрешениях, если в целом человек живет более-менее духовной жизнью и смертных грехов не совершает?” Действительно, какой смысл каяться в том, что мы повторяем каждый день по многу раз: кого-то осудим, с родными повздорим, соврем по мелочам, помолимся невнимательно?..Но нужно понимать: Господь пришедшего к Нему человека действительно избавляет Своей благодатью от смертных грехов. Однако грехи мелкие по Своему человеколюбию порой оставляет — чтобы мы не впали в еще больший грех высокоумия. Ведь мы прекрасно знаем, что, как только хоть в чем-то преуспеем или сделаем что доброе, у нас тут же задирается нос, начинаем любоваться собой, подобно фарисею, рассуждая, что мы не такие, «как тот мытарь» (Лк. 18: 11). Вот и получается, что преуспеяние в духовной жизни нам не всегда полезно, и поэтому Господь попускает впадать в какие-то грехи, чтобы мы имели о себе трезвое представление.
Избавимся мы от них только тогда, когда научимся не видеть своей праведности. Когда поймем не только головой, но и сердцем, что все доброе в нас — дар благодати Божией, подарок от Господа, и нам этим кичиться никоим образом нельзя. А нашего в нас, по слову старца Паисия Святогорца, — только грехи.
Поэтому странно слышать суждение, что раз мы исповедуемся в одном и том же, зачем такая исповедь? Что, мол, за профанация таинства? Но тогда давайте и мыться не будем — все равно через неделю станем грязными…
Нет, каждый раз покаянием мы омываем душу и становимся хоть чуть-чуть лучше.
В таинстве Исповеди Господь не только прощает грехи, но и дает благодатную силу с грехом бороться.
Для того чтобы поразить врага, нужно его сперва увидеть и только затем стрелять. Так же и грех: победить его можно только тогда, когда мы его в себе видим, когда осознаем, как он отдаляет нас от Бога. Получится или нет – это уже дело благодати Божией. Сегодня не вышло, завтра снова попробуем.
Наше дело — упражняться. Не зря же апостол Павел сравнивал духовную жизнь с ристалищем – бегами: все бегут, но не все добегают (ср. 1 Кор. 9: 24). И духовную жизнь можно сравнить с тренировкой, когда для того, чтобы достичь результата, нужно много заниматься. А одна из наших главных тренировок — это, конечно, осознание своих грехов, подготовка к исповеди, само таинство Покаяния.
Самодопуск к Причастию
— Бывает, человек видит свое греховное состояние и не осмеливается приступать к причастию часто, считая себя недостойным. В чем может быть здесь опасность?— Получается, если сегодня недостоин, значит, когда соберется причаститься — уже будет достоин? Правильно я понимаю?
Вот это как раз величайшее тщеславие и попрание всех молитв, которые мы читаем, готовясь к причастию. Какие основные слова мы слышим в храме у Чаши? «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз». То есть четко декларируем, что мы — грешники. Не говорим, что «мы достойны, Господи, поэтому причасти нас». Нет. Наоборот, «мы совершенно недостойные люди, но Ты, Господи, прими нас не как предателя Иуду, а как разбойника кающегося». И видя такое наше разбойничье покаяние, Господь оставляет нам наши грехи и сподобляет Святых Христовых Таин.
Поэтому люди, считающие себя недостойными частого причащения, противоречат сами себе. Думаю, в здравом уме и твердой памяти ни один христианин не скажет о себе, что достоин причастия. И именно потому, что осознаем свое недостоинство, мы и надеемся, что Господь нас помилует.
— А если человек решил постоянно причащаться, на каждой Литургии? Хотя исповедуется реже, поскольку, действительно, как Вы уже упомянули, не видит за собой больших грехов.
— Такие люди почему-то особенно активны, причем зачастую агрессивно активны в интернете, отчего создается впечатление, будто в Церкви это прямо какое-то движение… Они сами решают, как им причащаться, с какой периодичностью и как часто исповедоваться.
Но опять же благодаря доступности информации путем компиляции цитат, причем самых авторитетных авторов, можно обосновать любое свое действие. Так обычно и бывает, когда человек сам себе духовник: он убежден, что вполне может почерпнуть из духовной литературы, как ему поступать и строить жизнь во Христе.
Но, как священник с 20-летним стажем, могу сказать, что подобное самолечение приведет только к усугублению духовной болезни. А в самом худшем случае – к духовной смерти.
Безусловно, есть объективные причины, по которым может не быть духовника. Например, человек живет не в городе, где можно выбрать духовника, а в селе, где батюшка занят, или стар, или, что тоже, к сожалению, бывает, богослужения совершает, а с прихожанами небрежен и не уделяет внимание подробной исповеди. Действительно, сколько таких случаев… В советское время храмы вообще стояли либо закрытыми, либо же действовал один на целый город с населением в несколько сот тысяч. И священники просто физически не могли общаться с паствой, а зачастую им это просто запрещали.
Но сейчас, милостью Божией, везде есть храмы в шаговой доступности, и можно найти себе священника по сердцу – консерватора или либерала, аскета или весельчака – того, кто поймет вас и ваше устроение.
Пост как псевдоподвиг
— Если человек решает, как ему поститься – более строго, или наоборот, послабее, какая при этом разница, благословил его на это священник или нет? Почему по благословению можно поститься строго, а если сам решил, то нет?— Когда я только начинал жизнь в Церкви и был совсем молодым студентом, я читал все, что попадалось под руку. И еще с того времени запомнилась мне история с преподобным Амвросием Оптинским. Пришел как-то к нему в Оптину пустынь студент, который изъявил желание пообщаться со старцем. Преподобный говорит с парнем и видит, что что-то не то. Как-то он авторитарно обо всем рассуждает, говорит уверенно – и что живет духовной жизнью, молится сверх меры, постится и даже вериги носит. Старец и спрашивает: «Тебя кто-то благословлял на эти подвиги?» — «Нет, ну как же, я ради Христа все делаю, зачем мне благословение?» — «Не мешает, это же все-таки тяжело?» — «Нисколько! В учебе я преуспеваю, по ночам совершаю полунощницу, а вериги вообще ношу как пушинку. Потому что написано: «Иго бо мое благо и бремя мое легко». Так и для меня это благо и легко».
На что старец и говорит: «Знаешь, всегда принято испрашивать благословения на подобные вещи. Хочешь, благословлю тебя на твои подвиги, чтобы с благословением Божьим ты их нес?» — «Ну, да, благословите, батюшка…» Преподобный Амвросий благословил, и тут же студент свалился под тяжестью этих вериг, которые оказались столь тяжелы, что он даже подняться не смог. Пришлось звать монастырского кузнеца, который прямо тут же, в келии, расковал заклепки этих вериг.
Это к тому, насколько тщеславие может быть мощнейшим стимулом для наших псевдоподвигов.
Если не ошибаюсь, в «Лествице» есть такое выражение — бес беса гонит. Лествичник описывает одного монаха, который, будучи нерадивым и расслабленным, когда в монастырь приезжали гости или паломники, всю службу стоял на одном месте, потупив взгляд. Причем приходил задолго до начала, уходил самым последним и проявлял всяческое рвение. То есть бес тщеславия побеждал в нем демона лености.
Так и здесь — когда человек сам себе изобретает меру поста, будь то увеличение или уменьшение, он, наверное, думает, что умнее, чем вся Церковь Христова, и лучше знает, сколько нужно поститься и какую пищу вкушать.
Это же касается традиции, по которой женщины в храм ходят с покрытыми головами и в длинных юбках. Сколько копий в интернете уж сломано по этому поводу… Да, одежда не приближает и не удаляет нас от Бога. Понятно, что Господь принимает молитву в любом виде — в какой бы одежде человек ни пришел в храм, если, конечно, вид этот не является соблазнительным для наших ближних. (Недавно слышал анекдот о том, как две девушки в купальниках зашли в храм, их оттуда сразу же выставили, а одна и говорит: «Видишь, я же предупреждала, что без платка нельзя…»)
Но все-таки сложилась определенная традиция, по которой женщины стоят в церкви с покрытыми головами и в юбках. Так же, как традиционно мы ходим в храмы (а не молимся в каких-то ангарах), ставим иконостасы, кадим ладаном, поем песнопения – это все часть Предания Церкви, и пренебрегать этим не стоит.
Поможет тот, кто компетентен
Вообще, как человек, в прошлом имевший отношение к медицине, могу сравнить наличие духовника с наличием лечащего врача. В инструкции к медицинским препаратам всегда подчеркивается: «Самолечение опасно для вашего здоровья». И Церковь предупреждает: самолечение в духовной жизни опасно для духовного здоровья.Если человек ходит на исповедь и за советом к разным священникам, это все равно, что посещать разных стоматологов или любых других врачей. Ведь для того чтобы поставить правильный диагноз, нужно провести комплексное обследование, сделать анализы. Плюс – чем дольше врач имеет дело с пациентом, тем больше шансов, что быстро сориентируется и назначит нужное лечение. Если же видит пациента первый раз, конечно, по симптомам может что-то понять, но весьма мало шансов, что выписанные им лекарства помогут. Они, возможно, устранят симптомы, но глобально пользу вряд ли принесут.
И духовник – это как ваш лечащий врач. Он знает вашу семью, знает, чем вы живете, как вы живете. Знает степень вашего духовного преуспеяния или, наоборот, все подробности вашей духовной болезни. И на основании этого может помочь выбрать правильный путь, чтобы прийти ко Христу.
Да, человек в своей жизни сам должен принимать решения. Но сказано — «горе единому» (Еккл. 4: 10). И решения в духовной жизни лучше принимать вместе с мудрым человеком, которого Сам Господь поставил пасти Своих словесных овец. И только вместе с таким пастырем Господним человек сможет прийти благополучно на пажити духовные.
— Вы также часто говорите о том, что задача духовника — воспитать своих духовных чад так, чтобы они как можно меньше нуждались в его советах. Какими должны быть гармоничные отношения прихожанина и его духовного отца?
— Знаете, как поляки говорят: «Что занадто, то не здраво». Все-таки духовник — это не гуру, не программист, который выдает человеку программу, как действовать. Он только помощник на пути ко Христу. Священник не должен говорить: «Поступай так-то и так-то». Он может советовать: «Было бы хорошо сделать то-то и то-то, правильнее сделать так-то», но решение остается за вами.
К сожалению, бывают проявления младостарчества, когда духовничество сводится к руководству всеми, в том числе и бытовыми, сторонами жизни прихожан. Священник решает, где духовные чада должны жить, с кем вступать в брак, регламентирует какие-то особенности их семейного уклада. Конечно же, это не его дело. Пироги должен печь пирожник, а сапоги тачать сапожник. И горе, если происходит наоборот: батюшка становится консультантом по юриспруденции, по операциям с недвижимостью, в лечении и так далее.
Заболел – иди к врачу, с вопросами по обмену квартиры — к соответствующему специалисту. А дело духовника – помочь человеку выстроить отношения с Богом. Это то, в чем священник компетентен.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
