Суд Божий
Есть вещи, которые мы не можем не знать. Возможно, мы предпочли бы не знать — но мы знаем. Они глубоко вписаны в саму нашу природу. И одна из этих вещей — неизбежность суда Божия.
Мы знаем про себя, что мы подсудны, ответственны. Мы знаем это даже не из библейского откровения, а изнутри — об этом нам говорит, как напоминает Апостол, «совесть и мысли, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую». Даже язычники, которые никогда не слышали проповеди о суде Божием, имеют сознание нравственного закона и воздаяния. Это сознание, от которого мы не можем уйти.
Даже атеисты, отрицающие Бога и Его суд, апеллируют к обязательному для всех людей нравственному закону — когда они порицают одних людей и хвалят других, они тем самым провозглашают, что люди должны поступать определенным образом, действовать сообразно известным им представлениям о добре и зле, и что отказ поступать сообразно нравственному закону делает человека виновным. В их мировоззрении это неизбежно повисает в воздухе — откуда берётся нравственный закон и кто судит поступки человека, если Бога нет? Но само сознание того, что мы должны поступать определенным образом, совершенно неискоренимо.
В социальных сетях люди яростно препираются, чтобы отстоять моральную правоту — свою личную или группы, к которой они себя относят. Попытки выгородить себя и своих со стороны могут выглядеть очень жалко. Чаще всего это указывание пальцем и крик «а вот они!» как будто «их» беззакония, подлинные или мнимые, могут спасти нас от осуждения.
Но, так или иначе, люди ищут оправдания. Они как будто постоянно видят себя перед судом и ищут себе оправданий, извинений и смягчающих обстоятельств.
Конечно, мы можем отрицать этот суд — люди вообще с большим успехом отрицают любые вещи, которые им не нравятся. Но это не означает, что мы о нем не знаем. Библия в этом отношении просто проясняет реальность, которую мы склонны прятать от себя. «Человекам положено однажды умереть, а потом суд» (Евр.9:27) «ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2Кор.5:10)
Наступит момент — и каждый из нас неотвратимо приближается к нему — когда мы окажемся либо среди тех, кто услышит «придите, благословенные» либо среди тех, кому будет сказано «отойдите, проклятые». Множество фресок, икон и картин изображают этот великий день, когда оправданные унаследуют предназначенное им вечное блаженство, осуждённые же низвергнутся во тьму внешнюю. Помню, как ещё в моем глубоко советском детстве я был в музее «Истории религии и атеизма» и увидел одну из таких картин. «Раньше люди верили — пояснили мне — что наступит день, когда Бог будет судить людей по их делам. А так как каждый взрослый человек осознает, что он согрешил, этот суд и назывался страшным». Примерно тогда же на уроке музыки нам дали послушать Dies Irae — фрагмент реквиема Моцарта. Правда, никто тогда не мог объяснить мне, о чем там речь. «О чем-то загробном». Годы спустя я узнал, что Dies Irae значит «День Гнева», и нашёл текст, принадлежащий монаху XII века Фоме Челанскому.
Будет вынесена написанная книга,
в которой содержится всё,
по ней мир будет судим.
Итак, когда Судия воссядет,
всё сокрытое станет явным:
ничто не избегнет наказания.
Что тогда скажу я, несчастный,
кого попрошу в защитники,
когда даже праведник не будет в безопасности?
Все те сложные конструкции самобманов и самооправданий, которые мы строили всю нашу жизнь, рухнут в одно мгновение, и мы увидим то, что в глубине души знали всегда. Грех есть грех, зло есть зло, и мы сознательно раз за разом выбирали именно их. Ссылки на «них» с их злодействами не помогут, как не помогут и толстые книги, написанные теми или иными авторитетами, чтобы доказать, что грех это не грех. Мы все знаем это заранее — хотя склонны яростно это отрицать. Есть только один путь спасения — и в том же Dies Irae Фома Челанский напоминает его. Он взывает ко Христу:
В поисках меня Ты изнемог;
Ты искупил меня страданиями на кресте.
Да не будет жертва напрасной.
Апостолы возвещают, что Христос умер за наши грехи — и ради Его крестной жертвы нам возвещается оправдание. Мы можем быть оправданы на Страшном Суде не нашими деяниями, но деяниями Праведника, который признаёт нас Своими и несёт наши беззакония на Себе. Он — наша единственная надежда, спасение и оправдание; перед лицом суда Божия христианин вцепляется в Христа как человек, проваливающийся в пропасть вцепляется в твёрдый уступ.
Есть грех и погибель, ад, готовый поглотить нас навсегда — и есть Спаситель, который пришёл нас избавить. Ад, который уже здесь и сейчас требует наши души. Пламя злорадства и ненависти, гнева, гордыни и яростной самоправедности. Христос, который ищет увести нас от этого огня геенского — по мере того, как мы покоряемся Ему.
Жизнь христианина — это жизнь перед лицом суда Божия. Как это будет выглядеть на суде? Что я скажу об этом? Но суд — это не только то, что ожидает нас после смерти; этот тот выбор, который мы совершаем здесь и сейчас. Как сказано в Евангелии, «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Иоан.3:19-21)
Свет Христа — если я допущу его в свою жизнь — обличит какие-то мои дела, побудит меня пересмотреть какие-то мои ценности и устремления. В чем-то признать себя неправым, от чего-то отказаться. Но если я пойду навстречу Ему — я буду оправдан. Если я отвергну этот свет — буду осуждён. В конечном итоге есть только два варианта — мы либо приходим ко свету, либо уходим во тьму.
Мы знаем про себя, что мы подсудны, ответственны. Мы знаем это даже не из библейского откровения, а изнутри — об этом нам говорит, как напоминает Апостол, «совесть и мысли, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую». Даже язычники, которые никогда не слышали проповеди о суде Божием, имеют сознание нравственного закона и воздаяния. Это сознание, от которого мы не можем уйти.
Даже атеисты, отрицающие Бога и Его суд, апеллируют к обязательному для всех людей нравственному закону — когда они порицают одних людей и хвалят других, они тем самым провозглашают, что люди должны поступать определенным образом, действовать сообразно известным им представлениям о добре и зле, и что отказ поступать сообразно нравственному закону делает человека виновным. В их мировоззрении это неизбежно повисает в воздухе — откуда берётся нравственный закон и кто судит поступки человека, если Бога нет? Но само сознание того, что мы должны поступать определенным образом, совершенно неискоренимо.
В социальных сетях люди яростно препираются, чтобы отстоять моральную правоту — свою личную или группы, к которой они себя относят. Попытки выгородить себя и своих со стороны могут выглядеть очень жалко. Чаще всего это указывание пальцем и крик «а вот они!» как будто «их» беззакония, подлинные или мнимые, могут спасти нас от осуждения.
Но, так или иначе, люди ищут оправдания. Они как будто постоянно видят себя перед судом и ищут себе оправданий, извинений и смягчающих обстоятельств.
Конечно, мы можем отрицать этот суд — люди вообще с большим успехом отрицают любые вещи, которые им не нравятся. Но это не означает, что мы о нем не знаем. Библия в этом отношении просто проясняет реальность, которую мы склонны прятать от себя. «Человекам положено однажды умереть, а потом суд» (Евр.9:27) «ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2Кор.5:10)
Наступит момент — и каждый из нас неотвратимо приближается к нему — когда мы окажемся либо среди тех, кто услышит «придите, благословенные» либо среди тех, кому будет сказано «отойдите, проклятые». Множество фресок, икон и картин изображают этот великий день, когда оправданные унаследуют предназначенное им вечное блаженство, осуждённые же низвергнутся во тьму внешнюю. Помню, как ещё в моем глубоко советском детстве я был в музее «Истории религии и атеизма» и увидел одну из таких картин. «Раньше люди верили — пояснили мне — что наступит день, когда Бог будет судить людей по их делам. А так как каждый взрослый человек осознает, что он согрешил, этот суд и назывался страшным». Примерно тогда же на уроке музыки нам дали послушать Dies Irae — фрагмент реквиема Моцарта. Правда, никто тогда не мог объяснить мне, о чем там речь. «О чем-то загробном». Годы спустя я узнал, что Dies Irae значит «День Гнева», и нашёл текст, принадлежащий монаху XII века Фоме Челанскому.
Будет вынесена написанная книга,
в которой содержится всё,
по ней мир будет судим.
Итак, когда Судия воссядет,
всё сокрытое станет явным:
ничто не избегнет наказания.
Что тогда скажу я, несчастный,
кого попрошу в защитники,
когда даже праведник не будет в безопасности?
Все те сложные конструкции самобманов и самооправданий, которые мы строили всю нашу жизнь, рухнут в одно мгновение, и мы увидим то, что в глубине души знали всегда. Грех есть грех, зло есть зло, и мы сознательно раз за разом выбирали именно их. Ссылки на «них» с их злодействами не помогут, как не помогут и толстые книги, написанные теми или иными авторитетами, чтобы доказать, что грех это не грех. Мы все знаем это заранее — хотя склонны яростно это отрицать. Есть только один путь спасения — и в том же Dies Irae Фома Челанский напоминает его. Он взывает ко Христу:
В поисках меня Ты изнемог;
Ты искупил меня страданиями на кресте.
Да не будет жертва напрасной.
Апостолы возвещают, что Христос умер за наши грехи — и ради Его крестной жертвы нам возвещается оправдание. Мы можем быть оправданы на Страшном Суде не нашими деяниями, но деяниями Праведника, который признаёт нас Своими и несёт наши беззакония на Себе. Он — наша единственная надежда, спасение и оправдание; перед лицом суда Божия христианин вцепляется в Христа как человек, проваливающийся в пропасть вцепляется в твёрдый уступ.
Есть грех и погибель, ад, готовый поглотить нас навсегда — и есть Спаситель, который пришёл нас избавить. Ад, который уже здесь и сейчас требует наши души. Пламя злорадства и ненависти, гнева, гордыни и яростной самоправедности. Христос, который ищет увести нас от этого огня геенского — по мере того, как мы покоряемся Ему.
Жизнь христианина — это жизнь перед лицом суда Божия. Как это будет выглядеть на суде? Что я скажу об этом? Но суд — это не только то, что ожидает нас после смерти; этот тот выбор, который мы совершаем здесь и сейчас. Как сказано в Евангелии, «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Иоан.3:19-21)
Свет Христа — если я допущу его в свою жизнь — обличит какие-то мои дела, побудит меня пересмотреть какие-то мои ценности и устремления. В чем-то признать себя неправым, от чего-то отказаться. Но если я пойду навстречу Ему — я буду оправдан. Если я отвергну этот свет — буду осуждён. В конечном итоге есть только два варианта — мы либо приходим ко свету, либо уходим во тьму.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
