О принципе милости и бритве Оккама
То есть если происходящее можно объяснить просто, не нужно выдумывать сложных объяснений.
Как в старом анекдоте: «Штирлиц шел по коридору рейхсканцелярии. Фашисты настороженно на него косились. Неизвестно, что вызывало их подозрения — то ли орлиный взор (у всех советских разведчиков такой орлиный взор). То ли твердая поступь (у всех разведчиков такая твердая поступь), то ли мужественная осанка — у советских людей даже в тылу врага такая осанка, то ли то, что Штирлиц был одет в красноармейскую форму, тащил за собой парашют и громко пел “Интернационал” по-русски». Если в данном случае поведению сотрудников рейхсканцелярии есть простые и вполне достаточные объяснения, незачем искать сложные.Среди разных таинственных и пугающих мыслительных орудий: гильотины Юма, ящика Шредингера с сидящим в нем ни живым ни мертвым котом, китайской комнаты Серля и прочих, — заслуженной популярностью пользуется бритва Оккама. Однако не все умеют с ней правильно обращаться. Атеисты пытаются употребить ее для отрицания Бога, ну да я сейчас не о них. Я о пользовании бритвой в повседневной жизни. Вильям Оккам был средневековым монахом, и сформулированный им принцип можно проще всего выразить так: «не умножай сущностей сверх необходимого».
Незачем объяснять коварными многоходовыми планами то, что можно объяснить простой глупостью, некомпетентностью и самоуверенностью. Незачем искать всемирный заговор там, где хватает вполне местных интересов. И — это особенно важно — незачем искать злую волю там, где хватает чего-то другого. Впрочем, это уже не принцип Оккама, это принцип несколько другой, в логике его называют принципом милости. Он предполагает, что в случае, если аргументы, выдвигаемые Вашим оппонентом, допускают различные интерпретации, Вам следует выбирать наиболее для него благоприятную. Иначе говоря, Вы должны исходить из того, что Ваш оппонент — рациональный и не злонамеренный человек. Например, если я плохо понял, что человек хочет мне сказать, я могу решить, что 1) он идиот и несет чушь; 2) я чего-то пока не понял, мне надо перечитать его слова или, при возможности, переспросить, что он имел в виду. Короче говоря, слова (и поступки) человека следует толковать в благоприятном для него ключе.
Все мы много согрешаем против принципа милости, и тут — увы и мне, грешному, но, по крайней мере, попробуем его обозначить, сформулировать, распечатать и повесить над монитором — может быть, поможет.
Итак: во всех случаях исходи из наиболее благоприятного для человека толкования его слов и поступков.
В случае любого недоразумения или конфликта мы должны исходить из этого принципа. Иногда это легко: если, например, кто-то взял мой рюкзак и удаляется с ним к выходу, я могу решить, что он хочет меня обворовать — а могу решить, что он просто устал, задумался и перепутал. Если мой знакомый наговорил мне обидных резкостей, я могу решить, что наконец из-под его фальшивой улыбки проступили ядовитые клыки и открылось его подлинное отношение — а могу предположить, что он просто устал, не выспался, и огорчен какими-то неизвестными мне обстоятельствами. Если малознакомый мне человек сказал какую-то злую и неприличную глупость, я могу навеки зачислить его в люди злые, неприличные и глупые, а могу вспомнить известный библейский стих и кто не погрешал языком своим? и не судить всего человека по одному его высказыванию.
Есть и более трудные случаи. Например, человек может не соглашаться со мною вовсе не потому, что он подкуплен врагами добра и правды и цинично отрабатывает их грязные деньги. И даже не потому, что он идиот. У него могут быть искренние взгляды, не согласные с моими, которые он находит обоснованными. Более того, даже если человек действительно неправ и замешан в реально неблаговидных делах, это еще не значит, что он является стопроцентным и беспримесным негодяем и ест на завтрак младенцев, а на обед — девственниц.
Возможно, те или иные действия людей можно объяснить тем, что они — законченные негодяи и желают творить зло и пагубу. Но принцип милости (и, очень часто, бритва Оккама) требует первоначально исходить из того, что у них могут быть основания так поступать — и вовсе не преступные. Из всех возможных объяснений: уважительные причины, которых мы пока не поняли, добросовестная ошибка, недостаток опыта, недостаток компетентности, личная алчность, участие в преступном синдикате, выполнение задания иноземных врагов, участие во всемирном заговоре с целью скорейшего воцарения Антихриста — мы должны начинать с наиболее милостивых по отношению к человеку. Тут принцип милости и бритва Оккама совпадают — самое милостивое объяснение имеет наибольшие шансы оказаться верным.
И очень стоит помнить евангельские слова про суд: нам следует судить о личности и намерениях других так, как мы бы хотели, чтобы другие судили о нашей личности и намерениях. Да, когда речь идет о ключе от Вашей квартиры, где деньги лежат, уместна осторожность. А когда речь идет о том, что Вы скажете в Интернете, — именно принцип милости.
Это особенно важно в конфликтных ситуациях. Во-первых, люди эмоциональны. Во-вторых, люди — под влиянием эмоций и личных предпочтений — видят происходящее по-разному. Если Вы станете свидетелем ссоры, попробуйте потом отдельно опросить ее участников. Вы получите совершенно разные описания — не потому, что люди обдуманно и коварно лгут. И не потому, что высокие препирающиеся стороны (или одна из сторон) — злоумышленные негодяи. Такое бывает редко. А чаще бывает, что люди интерпретируют одни и те же слова и одни и те же ситуации по-разному.
И за человеческими конфликтами вообще, и за конфликтами внутри Церкви очень часто стоит не противостояние Добра и Зла и вообще не какие-то принципиальные разногласия. Просто оппонент наступил мне на ногу, когда у меня был особенно неудачный день, я высказал свое огорчение по этому поводу в выражениях, которые ему показались непочтительными, он тоже высказал… и понеслось. Задним числом можно приискать принципиальные причины, объяснить, почему мой оппонент злодей, еретик и посланец Антихриста. Но начинается все не с этого. Поэтому так важно помнить слова Иисуса, сына Сирахова:
Обуздывающий язык будет жить мирно, и ненавидящий болтливость уменьшит зло. Никогда не повторяй слова, и ничего у тебя не убудет. Ни другу ни недругу не рассказывай и, если это тебе не грех, не открывай; ибо он выслушает тебя, и будет остерегаться тебя, и по времени возненавидит тебя. Выслушал ты слово, пусть умрет оно с тобою: не бойся, не расторгнет оно тебя. Глупый от слова терпит такую же муку, как рождающая — от младенца. Что стрела, вонзенная в бедро, то слово в сердце глупого. Расспроси друга твоего, может быть, не сделал он того; и если сделал, то пусть вперед не делает. Расспроси друга, может быть, не говорил он того; и если сказал, то пусть не повторит того. Расспроси друга, ибо часто бывает клевета. Не всякому слову верь. Иной погрешает словом, но не от души; и кто не погрешал языком своим? Расспроси ближнего твоего прежде, нежели грозить ему, и дай место закону Всевышнего (Сир 19:6—18).
Как в старом анекдоте: «Штирлиц шел по коридору рейхсканцелярии. Фашисты настороженно на него косились. Неизвестно, что вызывало их подозрения — то ли орлиный взор (у всех советских разведчиков такой орлиный взор). То ли твердая поступь (у всех разведчиков такая твердая поступь), то ли мужественная осанка — у советских людей даже в тылу врага такая осанка, то ли то, что Штирлиц был одет в красноармейскую форму, тащил за собой парашют и громко пел “Интернационал” по-русски». Если в данном случае поведению сотрудников рейхсканцелярии есть простые и вполне достаточные объяснения, незачем искать сложные.Среди разных таинственных и пугающих мыслительных орудий: гильотины Юма, ящика Шредингера с сидящим в нем ни живым ни мертвым котом, китайской комнаты Серля и прочих, — заслуженной популярностью пользуется бритва Оккама. Однако не все умеют с ней правильно обращаться. Атеисты пытаются употребить ее для отрицания Бога, ну да я сейчас не о них. Я о пользовании бритвой в повседневной жизни. Вильям Оккам был средневековым монахом, и сформулированный им принцип можно проще всего выразить так: «не умножай сущностей сверх необходимого».
Незачем объяснять коварными многоходовыми планами то, что можно объяснить простой глупостью, некомпетентностью и самоуверенностью. Незачем искать всемирный заговор там, где хватает вполне местных интересов. И — это особенно важно — незачем искать злую волю там, где хватает чего-то другого. Впрочем, это уже не принцип Оккама, это принцип несколько другой, в логике его называют принципом милости. Он предполагает, что в случае, если аргументы, выдвигаемые Вашим оппонентом, допускают различные интерпретации, Вам следует выбирать наиболее для него благоприятную. Иначе говоря, Вы должны исходить из того, что Ваш оппонент — рациональный и не злонамеренный человек. Например, если я плохо понял, что человек хочет мне сказать, я могу решить, что 1) он идиот и несет чушь; 2) я чего-то пока не понял, мне надо перечитать его слова или, при возможности, переспросить, что он имел в виду. Короче говоря, слова (и поступки) человека следует толковать в благоприятном для него ключе.
Все мы много согрешаем против принципа милости, и тут — увы и мне, грешному, но, по крайней мере, попробуем его обозначить, сформулировать, распечатать и повесить над монитором — может быть, поможет.
Итак: во всех случаях исходи из наиболее благоприятного для человека толкования его слов и поступков.
В случае любого недоразумения или конфликта мы должны исходить из этого принципа. Иногда это легко: если, например, кто-то взял мой рюкзак и удаляется с ним к выходу, я могу решить, что он хочет меня обворовать — а могу решить, что он просто устал, задумался и перепутал. Если мой знакомый наговорил мне обидных резкостей, я могу решить, что наконец из-под его фальшивой улыбки проступили ядовитые клыки и открылось его подлинное отношение — а могу предположить, что он просто устал, не выспался, и огорчен какими-то неизвестными мне обстоятельствами. Если малознакомый мне человек сказал какую-то злую и неприличную глупость, я могу навеки зачислить его в люди злые, неприличные и глупые, а могу вспомнить известный библейский стих и кто не погрешал языком своим? и не судить всего человека по одному его высказыванию.
Есть и более трудные случаи. Например, человек может не соглашаться со мною вовсе не потому, что он подкуплен врагами добра и правды и цинично отрабатывает их грязные деньги. И даже не потому, что он идиот. У него могут быть искренние взгляды, не согласные с моими, которые он находит обоснованными. Более того, даже если человек действительно неправ и замешан в реально неблаговидных делах, это еще не значит, что он является стопроцентным и беспримесным негодяем и ест на завтрак младенцев, а на обед — девственниц.
Возможно, те или иные действия людей можно объяснить тем, что они — законченные негодяи и желают творить зло и пагубу. Но принцип милости (и, очень часто, бритва Оккама) требует первоначально исходить из того, что у них могут быть основания так поступать — и вовсе не преступные. Из всех возможных объяснений: уважительные причины, которых мы пока не поняли, добросовестная ошибка, недостаток опыта, недостаток компетентности, личная алчность, участие в преступном синдикате, выполнение задания иноземных врагов, участие во всемирном заговоре с целью скорейшего воцарения Антихриста — мы должны начинать с наиболее милостивых по отношению к человеку. Тут принцип милости и бритва Оккама совпадают — самое милостивое объяснение имеет наибольшие шансы оказаться верным.
И очень стоит помнить евангельские слова про суд: нам следует судить о личности и намерениях других так, как мы бы хотели, чтобы другие судили о нашей личности и намерениях. Да, когда речь идет о ключе от Вашей квартиры, где деньги лежат, уместна осторожность. А когда речь идет о том, что Вы скажете в Интернете, — именно принцип милости.
Это особенно важно в конфликтных ситуациях. Во-первых, люди эмоциональны. Во-вторых, люди — под влиянием эмоций и личных предпочтений — видят происходящее по-разному. Если Вы станете свидетелем ссоры, попробуйте потом отдельно опросить ее участников. Вы получите совершенно разные описания — не потому, что люди обдуманно и коварно лгут. И не потому, что высокие препирающиеся стороны (или одна из сторон) — злоумышленные негодяи. Такое бывает редко. А чаще бывает, что люди интерпретируют одни и те же слова и одни и те же ситуации по-разному.
И за человеческими конфликтами вообще, и за конфликтами внутри Церкви очень часто стоит не противостояние Добра и Зла и вообще не какие-то принципиальные разногласия. Просто оппонент наступил мне на ногу, когда у меня был особенно неудачный день, я высказал свое огорчение по этому поводу в выражениях, которые ему показались непочтительными, он тоже высказал… и понеслось. Задним числом можно приискать принципиальные причины, объяснить, почему мой оппонент злодей, еретик и посланец Антихриста. Но начинается все не с этого. Поэтому так важно помнить слова Иисуса, сына Сирахова:
Обуздывающий язык будет жить мирно, и ненавидящий болтливость уменьшит зло. Никогда не повторяй слова, и ничего у тебя не убудет. Ни другу ни недругу не рассказывай и, если это тебе не грех, не открывай; ибо он выслушает тебя, и будет остерегаться тебя, и по времени возненавидит тебя. Выслушал ты слово, пусть умрет оно с тобою: не бойся, не расторгнет оно тебя. Глупый от слова терпит такую же муку, как рождающая — от младенца. Что стрела, вонзенная в бедро, то слово в сердце глупого. Расспроси друга твоего, может быть, не сделал он того; и если сделал, то пусть вперед не делает. Расспроси друга, может быть, не говорил он того; и если сказал, то пусть не повторит того. Расспроси друга, ибо часто бывает клевета. Не всякому слову верь. Иной погрешает словом, но не от души; и кто не погрешал языком своим? Расспроси ближнего твоего прежде, нежели грозить ему, и дай место закону Всевышнего (Сир 19:6—18).
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
0
Как единственный комментатор, скажу: умничать не стоит!
Не надо соединять пыль века сего с вечным!
- ↓
