О первых иконах

Когда появились первые иконы. Мы знаем, что есть предание, что первая икона Христа появилась нерукотворным образом. Она связана с исцелением царя Авгаря, который заболел и никто не мог его вылечить. Он посылает своего слугу в Иерусалим, где проповедует учитель, о котором говорят, что он исцеляет больных, воскрешает умерших.

Слуга хотел привести его к царю, чтобы тот помог несчастному. Но Господь не мог оставить Своего служения и уйти, тем не менее Он решает помочь царю, просит слугу принести чистое полотенце, умывает лицо водой, отирает полотенцем и отдает его слуге. И слуга видит, что на полотенце отобразился нерукотворный лик Христа. От этого нерукотворного лика исцелился царь Авгарь. Это предание было известно уже в IV веке. Документ о нем принадлежит к VI веку. Но всякое предание имеет свои исторические корни. И этот исторический корень в том, что мы сегодня имеем плащаницу и несколько почитаемых по всему миру нерукотворных образов.
Для чего я так говорю? Потому что если говорить об иконе Христа, то, конечно, Он сам является иконой, как говорит апостол Павел, Христос есть образ Бога невидимого. Он является единственным истинным изображением Самого Отца, Которого невозможно видеть. Отсюда и сама идея изображения. Они не дают нам портрет Христа и т.д., но передают образ, по-гречески «эйкон». Эйкон – это очень глубокое слово, которое передает не просто видимость, а, как скажет Иоанн Дамаскин, видимый образ невидимого. Собственно, это и ложится в основу первых христианских икон.
Первое изображение Христа, которое можно было бы назвать иконографическим, мы находим в катакомбах IV века. Но эти катакомбы уже служили не столько убежищами христиан, потому что это уже период Константина, но все-таки в них продолжали совершать богослужения. То есть когда проповедь Христа стала открытой, появляется изображение Спасителя. Но в IV веке еще не сформировалось то, что мы называем каноном, а вот уже знаменитая синайская икона Спасителя, которая датируется VI веком, показывает нам, что к этому времени иконография Христа уже устоялась.
Иконография Христа формируется ровно в тот же период, когда Церковь собирает Вселенский Собор. Когда она пытается выяснить – в борьбе с ересями, в ответ на их вызовы – как можно сформулировать веру во Христа, Троицу, основные элементы веры, тогда же формируется иконография. То есть догматика и иконография формируются параллельно друг другу. Поэтому в VI веке, когда уже сформулированы основные догматы о природе Христа, Его воле, месте в Святой Троице, тогда появляется и развитая иконография Христа. Синайская икона как раз дает нам этот пример. Хотя есть и другие иконы.
Рядом с иконами Христа мы видим и иконы Богоматери. Та же синайская коллекция дает нам возможность увидеть ранние иконы Богоматери: Богоматерь с Младенцем Христом, Богоматерь со стоящими рядом святыми Георгием и Феодором; икону апостола Петра и т.д. Эти ранние иконы интересны еще тем, что берут свое начало в фаюмском портрете. Напомню, что фаюмский портрет – это позднеантичный погребальный портрет, который клался на саркофаг или вмуровывался в мумию как память об умершем человеке. И техника первых иконы была точно такая же, как эти античные портреты. Эта была техника энкаустики, восковых красок, которыми писали на дощечках, даже часто использовали золото на фоне или золотые венцы, что равносильно нимбу, возникающему на христианских иконах.
Но есть и отличия, и самое главное из них не художественное, а религиозное, что очень важно. Потому что погребальный портрет – это память об умершем человеке, а икона – это всегда свидетельство о воскресении. Христос воскрес, победил смерть, и Его последователи тоже входят в жизнь вечную, поэтому их рисуют уже с точки зрения вечности, смотрящими из вечности, воскресшими. Это знак того, что мы не видим человека телесными очами, но мы знаем, что он жив и он рядом с нами, и икона этому свидетельство.
Эти первые иконы, которые мы имеем еще с доиконоборческого времени V, VI, VII веков как раз те первые иконы, которые свидетельствуют о воскресении. То есть опять же вера, религия преобразует искусство и создает ту форму, в которой выражаются христианские убеждения.
Когда появились первые иконы. Мы знаем, что есть предание, что первая икона Христа появилась нерукотворным образом. Она связана с исцелением царя Авгаря, который заболел и никто не мог его вылечить. Он посылает своего слугу в Иерусалим, где проповедует учитель, о котором говорят, что он исцеляет больных, воскрешает умерших. Слуга хотел привести его к царю, чтобы тот помог несчастному. Но Господь не мог оставить Своего служения и уйти, тем не менее Он решает помочь царю, просит слугу принести чистое полотенце, умывает лицо водой, отирает полотенцем и отдает его слуге. И слуга видит, что на полотенце отобразился нерукотворный лик Христа. От этого нерукотворного лика исцелился царь Авгарь. Это предание было известно уже в IV веке. Документ о нем принадлежит к VI веку. Но всякое предание имеет свои исторические корни. И этот исторический корень в том, что мы сегодня имеем плащаницу и несколько почитаемых по всему миру нерукотворынх образов.
Для чего я так говорю? Потому что если говорить об иконе Христа, то, конечно, Он сам является иконой, как говорит апостол Павел, Христос есть образ Бога невидимого. Он является единственным истинным изображением Самого Отца, Которого невозможно видеть. Отсюда и сама идея изображения. Они не дают нам портрет Христа и т.д., но передают образ, по-гречески «эйкон». Эйкон – это очень глубокое слово, которое передает не просто видимость, а, как скажет Иоанн Дамаскин, видимый образ невидимого. Собственно, это и ложится в основу первых христианских икон.
Первое изображение Христа, которое можно было бы назвать иконографическим, мы находим в катакомбах IV века. Но эти катакомбы уже служили не столько убежищами христиан, потому что это уже период Константина, но все-таки в них продолжали совершать богослужения. То есть когда проповедь Христа стала открытой, появляется изображение Спасителя. Но в IV веке еще не сформировалось то, что мы называем каноном, а вот уже знаменитая синайская икона Спасителя, которая датируется VI веком, показывает нам, что к этому времени иконография Христа уже устоялась.
Иконография Христа формируется ровно в тот же период, когда Церковь собирает Вселенский Собор. Когда она пытается выяснить – в борьбе с ересями, в ответ на их вызовы – как можно сформулировать веру во Христа, Троицу, основные элементы веры, тогда же формируется иконография. То есть догматика и иконография формируются параллельно друг другу. Поэтому в VI веке, когда уже сформулированы основные догматы о природе Христа, Его воле, месте в Святой Троице, тогда появляется и развитая иконография Христа. Синайская икона как раз дает нам этот пример. Хотя есть и другие иконы.
Рядом с иконами Христа мы видим и иконы Богоматери. Та же синайская коллекция дает нам возможность увидеть ранние иконы Богоматери: Богоматерь с Младенцем Христом, Богоматерь со стоящими рядом святыми Георгием и Феодором; икону апостола Петра и т.д. Эти ранние иконы интересны еще тем, что берут свое начало в фаюмском портрете. Напомню, что фаюмский портрет – это позднеантичный погребальный портрет, который клался на саркофаг или вмуровывался в мумию как память об умершем человеке. И техника первых иконы была точно такая же, как эти античные портреты. Эта была техника энкаустики, восковых красок, которыми писали на дощечках, даже часто использовали золото на фоне или золотые венцы, что равносильно нимбу, возникающему на христианских иконах.
Но есть и отличия, и самое главное из них не художественное, а религиозное, что очень важно. Потому что погребальный портрет – это память об умершем человеке, а икона – это всегда свидетельство о воскресении. Христос воскрес, победил смерть, и Его последователи тоже входят в жизнь вечную, поэтому их рисуют уже с точки зрения вечности, смотрящими из вечности, воскресшими. Это знак того, что мы не видим человека телесными очами, но мы знаем, что он жив и он рядом с нами, и икона этому свидетельство.
Эти первые иконы, которые мы имеем еще с доиконоборческого времени V, VI, VII веков как раз те первые иконы, которые свидетельствуют о воскресении. То есть опять же вера, религия преобразует искусство и создает ту форму, в которой выражаются христианские убеждения.