Близко к убийству: что такое уничтожение лишних эмбрионов

В Институте стволовых клеток человека впервые в России вылечили пациента от генетической болезни (синдрома Швахмана-Даймонда). Девочке пересадили стволовые клетки от ее брата, рожденного с помощью ЭКО. Эмбриологи провели биопсию клеток каждого из полученных для девочки эмбрионов и имплантировали маме эмбрион, свободный от заболевания и тканесовместимый с девочкой.

Вячеслав Моисеев, доктор философских наук, заведующий кафедрой философии, биомедэтики и гуманитарных наук Московского государственного медико-стоматологического университета поделился своим мнением о том, какие этические проблемы стоят перед учеными, которые проводят подобные опыты.
На вопрос о том, допустимо ли использовать любые методы для спасения ребенка, я могу ответить отрицательно. Например, аборт по медицинским показаниям может быть оправдан, когда при беременности возникает угроза жизни матери. В общем случае здесь важен конкретный контекст и оценка всех рисков.
Оценка опыта ученых, спасающих ребенка с помощью пересадки стволовых клеток от ее брата, рожденного с помощью ЭКО (эмбриологи провели биопсию клеток каждого из полученных для девочки эмбрионов и имплантировали маме тот, который был здоров. – ред.) напрямую связана с вопросом о том, что произошло с остальными эмбрионами. Если речь идет об уничтожении «лишних эмбрионов», то это их убийство. Здесь также возникает вопрос о «статусе эмбриона» – считать ли его человеком или нет. Думаю, что это уже «полный потенциал» человека, что существенно отличает эмбрион от просто комплекса клеток. Поэтому и уничтожение эмбриона оказывается уничтожением полного человеческого потенциала, что если и не является убийством в обычном смысле, то весьма близко к нему.
Что касается самой процедуре ЭКО, то к ней отношусь отрицательно, поскольку при её проведении нарушаются многие условия естественного процесса оплодотворения и беременности. Сегодня в медицине господствует так называемый редукционизм – направление, которое полностью отождествляет человека с его физическим телом, и отсюда вытекает вся «технологическая логика» современной медицины. Провели манипуляции с телом, которые чисто физически соответствуют своему природному первообразу, и как будто всё хорошо.
Но, возможно, физическая телесность – это лишь верхушка айсберга сложного феномена жизни, и у двух похожих верхушек могут быть совершенно разные подводные части. Так и здесь. Лежащее в основании ЭКО оплодотворение в пробирке предполагает чисто механическое слияние яйцеклетки и сперматозоида. Является ли этот процесс in vitro («в стекле») органически тем же, что и естественное оплодотворение, тем более сопровождающееся любовью родителей?
Возможно, мы еще не знаем «верхних этажей» феномена жизни, где телесные процессы активно взаимодействуют с душой и духом. И эти процессы, присутствуя в естественных условиях, начисто отсутствуют в искусственном оплодотворении, что может давать вначале тонкие телесные различия, способные позднее проявиться в тех или иных гораздо более выраженных последствиях.